Мелани Милберн - Миллион за жену беглянку

А как же Алиса? Винн нахмурился при мысли о том, что соврал деду о своем «воссоединении» с женой. Деду она всегда нравилась. Доменико восхищался ее сильным характером и тем, что она не боялась спорить с мужем. Фарс с фальшивым примирением Винн организовал лишь из‑за привязанности его деда к Алисе. Это не имело никакого отношения к чувствам Винна к своей жене, которые, как ни странно, он не смог бы сейчас четко определить. Почти два года он кипел от гнева, вспоминая о том, как она разорвала их отношения. Винн сосредоточился на негативных эмоциях, чтобы игнорировать присутствие других чувств, которые он безжалостно подавлял, потому что запретил себе любить. Если любишь кого‑то, то рано или поздно испытаешь боль потери.

Алиса уже почти задремала, когда услышала, как Винн вернулся из больницы сразу после полуночи. Стремясь поскорее узнать, как чувствует себя его дед, она забыла о том, что решила держаться подальше от мужа.

Алиса застала его в кабинете на первом этаже. Винн даже не потрудился включить лампу, и его темный силуэт выделялся на фоне окна, из которого струился лунный свет.

— Винн?

Он повернулся.

— Возвращайся в постель.

Алиса сделала несколько шагов к нему, скрипнули доски старинного пола.

— Как твой дедушка? Тебе удалось поговорить с ним?

— Не совсем.

Винн провел ладонью по лбу.

— Он узнал меня, но почти сразу снова заснул, потому что его напичкали болеутоляющим.

Алиса подошла еще ближе, коснулась его руки.

— Ты в порядке?

Винн криво улыбнулся.

— Тяжело… видеть его таким… таким беспомощным.

— Врачи пока довольны тем, как идет восстановление после операции?

Винн снял ее руку со своей руки и, перевернув, начал рассеянно водить по ладони Алисы большим пальцем.

— Да, пока довольны, но кто может предсказать, что будет дальше?

Алиса тоже начала успокаивающе поглаживать руку Винна.

— Карлотта рассказала мне немного о твоей матери. О том, какой красивой она была и как тебя любила.

Он нахмурился.

— Когда ты с ней виделась? Она ведь, кажется, взяла недельный отпуск.

— Карлотта приезжала сегодня, пока тебя не было, — ответила Алиса. — Привезла продукты и сразу уехала. Мне показалось, что она хотела удостовериться, действительно ли я вернулась.

— Ты с ней ссорилась?

Алиса постаралась не рассердиться из‑за того, что Винн с ходу принял сторону своей экономки.

— Не совсем.

Он удивленно понял бровь.

— Что это означает?

Алиса высвободила свою ладонь из его руки.

— Послушай, я понимаю, что ты к ней привязан, и ее тоже понимаю. Она по‑настоящему заботится о тебе и хочет, чтобы ты был счастлив. Полагаю, она с самого начала знала, что ты не будешь со мной счастлив.

— Почему она так думает?

— Потому что… я не люблю тебя.

Едва с губ Алисы сорвались эти слова, ее сердце возмутилось, не желая с ними соглашаться. Ну почему у нее ушло столько времени на то, чтобы осознать глубину своих чувств к мужу?

На его лице промелькнуло неуловимое выражение.

— Ты ей так сказала?

— Это было ни к чему. Карлотта сама все поняла. Она думает, что я вышла замуж за тебя, чтобы поддержать свою самооценку.

Винн взял ее левую руку и провел большим пальцем по бриллиантам обручального кольца.

— Ты ради этого вышла за меня?

Алиса посмотрела в его темные глаза. Неужели он не замечает, что есть еще одна причина, почему она согласилась стать его женой? Причина, которую она отрицала, потому что, признайся Алиса даже себе, что любит Винна, ее решение остаться бездетной было бы для нее стократ болезненнее.

— Вот почему я вышла за тебя, — прошептала она, встала на цыпочки и прижалась губами к его губам.

Руки Винна опустились на ее бедра, и он ответил на ее поцелуй. Алиса начала нетерпеливыми рывками расстегивать пуговицы его рубашки, не обращая внимания на отрывающиеся пуговицы. Вскоре и ее шелковая ночная рубашка оказалась лежащей на полу, рядом с рубашкой Винна, затем туда же отправились его брюки, нижнее белье, носки и обувь. Вскоре уже Алиса лежала на полу на спине, не помня, как там оказалась, и яростно целуя Винна.

— Мы должны чуть притормозить, иначе все выйдет из‑под контроля, — предупредил он.

— Не смей замедляться! — Алиса сжала пальцами напряженные мышцы его ягодиц. — Я хочу тебя. Немедленно!

Винн улыбнулся и вошел в нее.

Алиса раскинулась на полу, поглаживая плечи и спину Винна, который расслабленно лежал на ней. Оба молчали. Лунный свет лился из окна, окутывая их тела призрачным светом. То же самое могло бы произойти и два года назад, после одного из их страстных занятий любовью, но на этот раз все было как‑то иначе. Алиса не могла объяснить почему. Возможно, потому, что теперь Винн знал ее тайну, и это помогало Алисе чувствовать себя свободнее, словно с плеч упало тяжкое бремя.

Винн приподнялся на руках и посмотрел ей в глаза.

— Я не слишком подгонял тебя?

Алиса улыбнулась и отвела упавшие ему на лоб пряди волос.

— Я в полном порядке.

Винн перевернул жену на живот и начал целовать ее лопатки. Она не могла вспомнить, когда он был с ней таким нежным, будто с чем‑то ценным и хрупким. Потом Винн снова уложил ее на спину, осторожно провел кончиком пальца по ее подбородку, обвел губы, которые все еще покалывало от поцелуев, и пристально посмотрел в глаза.

Алиса боялась, что он сумеет там прочесть больше, чем ей хотелось бы. Например, про то, что она любит его. Возможно, часть ее сердца всегда занимала любовь к Винну. Но теперь эта любовь росла, расширялась, пока не вытеснила из сердца всю ненависть, которую, как казалось Алисе, она испытывала к мужу.

Следующий вечер Винн предложил Алисе провести «как в старые добрые времена». Она не была уверена, что хочет вернуться к «старым временам», — в ресторанах, барах или ночных клубах толком не поговоришь, а ей хотелось узнать больше о матери Винна и о его отце.

Дождавшись, когда они сядут за столик в ресторане, она снова подняла эту тему.

— Винн… Тебе пришлось нелегко после гибели отца. Как же ты справился с этим?

В его глазах мелькнула боль. Казалось, он разрывался между желанием сменить тему и тягой поделиться пережитым, чтобы снять с души часть бремени.

— Да, мне было очень трудно… Я ощущал себя виноватым за то, что не горюю по погибшему отцу так, как горевал по маме. Хотя я был очень маленьким, когда она умерла, я до сих помню ее улыбку, ее объятия. Узнав, что в аварии, унесшей жизнь отца, пострадали и другие, я все не мог перестать думать об этих невинных людях. Я отправил им подарки на Рождество. Я не был уверен, что они их примут, учитывая то, что мой отец чуть не убил всю их семью. Но, кажется, им понравилось то, что я пытался их поддержать, это помогло им, по крайней мере, я на это надеюсь.