Джулия Джеймс - Золушка с приданым

Элен отдавала себе отчет в том, что гонит прочь все посторонние мысли, наслаждаясь каждой минутой происходящего. День за днем она проводила в компании прекрасного, замечательного Макса, изменившего ее жизнь, изменившего ее саму, за что она будет ему вечно благодарна! Ступая босыми ногами по песку рука об руку с Максом под жарким солнцем или под звездным небом, она отбросила все заботы и тревоги.

Однако теперь Макс напомнил о них. Элен хотела заткнуть уши, чтобы не слышать его. Если раньше он не заговаривал об этом, то не надо и теперь, ведь между той жизнью и этой лежит целый океан.

«Не хочу ничем портить восхитительное время с Максом. Не хочу думать о Хаугтоне и о том, как мечтаю сохранить поместье. Тем более не желаю слушать, почему должна продать его…»

Однако Макс продолжал говорить, глядя в ночное небо:

– Мне удалось заново построить жизнь: меня толкнула к этому смерть матери. Как бы я хотел, чтобы она была жива и увидела, чего я достиг. Но это невозможно.

В темноте он безуспешно пытался прочитать выражение ее лица и не осмеливался признаться, какое глубокое впечатление произвел на него дом, который он надеялся выкупить у нее. Дом поразил его с первого взгляда и впервые пробудил желание покончить с кочевой жизнью, осесть, пустить корни.

Макс вернулся к прежней теме, не теряя надежды убедить Элен переосмыслить собственную судьбу.

– Не думала ли ты, – осторожно сказал он, взвешивая каждое слово, – что смерть отца может стать для тебя поворотным моментом. Перед тобой открыт весь мир. Ты свободна выбрать свой путь и делать все, что пожелаешь. – Макс сделал акцент на слове «свободна». – Ничто не мешает тебе стать хозяйкой собственной судьбы. – Он широко взмахнул рукой, охватив песчаный пляж, звездное тропическое небо, плеск набегавших волн. – Тебе ведь нравится такая жизнь. Здесь и в других местах. Теперь, когда ты знаешь, как прекрасна, что останавливает тебя от решительного шага? Живи своей жизнью, Элен, без сомнений и обид. Не позволяй несчастливому прошлому помешать тебе.

Элен не прерывала его – она знала, зачем он это говорит. Макс хотел заставить расстаться с Хаугтоном. Более того, он искренне считал, что действует в ее интересах. Однако его слова не находили в ней отклика. Как от незаживающей раны в ней свербила боль при мысли о том, как Паулин погубила отца. Элен не могла простить мачеху и сводную сестру.

Тем не менее внутренний голос продолжал нашептывать: «Не хочу думать о горе, которое они принесли отцу. Во всяком случае, не сейчас, пока я счастлива здесь с Максом. Я хотела бы сказать им, какие они злобные и безжалостные, захватывающие все, до чего могут дотянуться их жадные руки, но не желаю разрушить идиллию с Максом».

Покачав головой, Элен отвернулась и закрыла глаза. В этот момент она почувствовала его нежное прикосновение.

– Подумай о том, что я сказал, – тихо и проникновенно произнес он. – Больше я ни о чем не прошу пока.

Он замолчал. Инстинкт подсказывал, что Элен нужно время обдумать и проникнуться сказанным. Сев и обняв колени, Макс снова заговорил, сменив интонацию:

– Чем бы ты хотела заняться завтра? Как насчет морской прогулки на катамаране?

Элен кивнула с благодарностью. Вот таким она хотела видеть Макса – беззаботным и веселым, с удовольствием проводящим с ней дни и ночи.

Следующий день был наполнен радостью и новыми впечатлениями: легкий катамаран летел под парусами по лазурным волнам моря. Макс стоял у руля, а Элен устроилась на парусине, натянутой между двумя поплавками.

– Нравится?! – крикнул он, перекрывая шум ветра.

– Фантастика! – прокричала в ответ Элен и взвизгнула, когда Макс со смехом направил лодку против ветра. Она дала резкий крен, встав на один поплавок, и снова выровнялась.

Элен была в полном восторге. Когда они причалили к берегу, она безо всяких усилий помогла Максу вытащить катамаран на берег, потом шлепнулась на горячий песок. Ее нисколько не смущал песок в мокрых спутанных волосах. Опустившись рядом с ней, Макс вдруг вспомнил Тайлу, страдавшую, если волосы растрепаны, вечно думающую о своей внешности, ожидавшую от него и других мужчин постоянных комплиментов. Ежеминутно она ждала подтверждения своей сексуальности.

Элен – его львица – была в прекрасной спортивной форме. Даже после того, как поверила наконец в свою привлекательность, Элен нисколько не кичилась внешностью.

«Как с ней легко, – думал он. – Она воспринимает мое желание как нечто совершенно естественное и отдается мне с восторгом и страстью!»

Не только время, проведенное в его объятиях, радовало Макса. Элен с энтузиазмом делила его увлечения. Она умела получать удовольствие от еды, плавания, прогулок под звездами – от всего, что они делали вместе.

«Мне нравится проводить с ней время, беседовать с ней, делиться наблюдениями, идеями. Ее устраивают простой быт, жизнь на природе, ей не интересна суета светской жизни. У нее прекрасная улыбка и заразительный смех».

Макс наклонился над Элен – она улыбалась ему.

– Тебе действительно понравилось? – усмехнулся он. – Можем завтра повторить, – пообещал он в ответ на ее искренний смех и, не удержавшись, поцеловал.

Поцелуи быстро переросли в страсть. Подхватив Элен на руки, Макс отнес ее в их комнату без стен и положил на широкую кровать. Его последней едва осознанной мыслью была мысль о том, какое наслаждение заниматься с ней любовью. После этого он погрузился в море чувственности.

Рука Макса лениво покоилась на горячем от солнца бедре Элен. Они лежали в прозрачной тени их маленького пляжа, куда спустились после завтрака на террасе. Еще до этого ранним утром оба позанимались на тренажерах, временно установленных на открытой площадке, где в будущем должна разместиться служба приема курорта. Валяясь на песке, они ждали ветра, чтобы поплавать на катамаране.

Это был предпоследний день пребывания на тропическом острове. Глубокая грусть охватила Элен от мысли, что прекрасное, волшебное, безмятежное время подходит к концу. Глядя на сверкающую лазурную гладь моря, белый песок пляжа, утопающий в тропической зелени остров и крышу их скрытого за деревьями бунгало, она почти физически ощущала подступающую тоску. Элен с сожалением вздохнула. Она почти потеряла счет дням, незаметно переходившим один в другой – жизнь никогда не была такой прекрасной. Уединившись на острове, отстранившись от остального мира, они с Максом старались быть как можно ближе к природе.

«Маленький рай для двоих. Я чувствовала себя Евой – первой созданной Творцом женщиной, постигшей радость бытия».

Улыбка тронула ее губы: воистину создана из ребра Адама.

«Макс сделал меня женщиной – чувственной и страстной».