Дениз Робинс - Запретная любовь. Колечко с бирюзой [сборник]

«Он настоящий джентльмен» — так она говорит.

Мистер Эшли Риверс и был джентльменом, более того он ничуть не кичился своим положением. Рози было с ним очень легко. Он приветливо улыбался ей, но в его улыбке не было и следа той двусмысленности, с которой ей строил глазки давешний Джон Уисли.

Когда Эшли Риверс умолк (какой у него приятный голос: низкий и уверенный, голос человека, умеющего принимать решения), она вздохнула:

— Для меня это звучит как сказка.

Тут мистер Риверс — совсем как утром Джон Уисли — обвел рукой увешанные плакатами стены и спросил:

— Вы что же, сами нигде не бывали?

— Нет.

Эшли удивился. Он считал, что большинство людей проводит отпуска за границей.

Рози объяснила:

— Мой отец — англичанин до мозга костей. Ненавидит иностранцев. Мы с мамой давно хотели бы куда-нибудь съездить, но папа слишком консервативен. Возит нас в Девон или в Северный Корнуолл. Он обожает корнуэльское побережье! Да и моим братьям и сестренке одно удовольствие лазить по всем этим скалам и пещерам.

За этими словами Эшли увидел еще одну черту характера юной Рози Беннет. Заботлива! Внимательна! Готова уступить желанию отца ради младших братьев и сестренки. А как подошло бы девушке такой исключительной, даже пугающей красоты что-нибудь более экзотическое.

Допустим, она в купальном костюме — ярко-синем, под цвет глаз, — лежит на частном пляже виллы Тарина, и молочная белизна ее кожи покрывается золотистым загаром. Эшли поспешно отвел глаза от белой шеи мисс Беннет. Он от себя такого не ожидал. Ни одна девушка не будоражила его воображение, с тех пор как погибла Вероника.

Они заполнили бланк целиком, и Рози сказала, что сегодня же вечером забронирует ему билет на субботний утренний рейс.

— Хорошо, — кивнул Эшли и поднялся. — Значит, решено.

— Билет я пришлю вам в офис, мистер Риверс.

— Я мог бы заехать за ним сам, — сказал он, поддаваясь внезапному порыву, но тут же опомнился и торопливо закончил: — Думаю, мне пора познакомиться с мистером Траммом. Он столько для меня сделал.

— Он очень милый. Помните, в прошлом году, как раз в мае, он сумел достать вам билет в Нью-Йорк на тот же день? Помните?

— Ну и память у вас, — восхитился Эшли: умение работать он ценил в других так же, как в себе. Потом добавил, будто его кто-то за язык тянул: — Между прочим, вам надо убедить отца съездить как-нибудь на Мальорку.

— Бесполезно, да и неважно, потому что скоро я поеду в еще более чудесное место. В Южную Африку! — гордо сообщила Рози.

Эшли уже взял шляпу и перчатки, но при этих словах быстро взглянул на нее:

— Да, это куда интереснее цивилизованных европейских пляжей. Вы едете всей семьей?

— Нет, я одна. Понимаете, я выхожу замуж, а мой жених живет в Кейптауне.

Она говорила, а он задумчиво смотрел на нее: гордо поднятая головка, упрямый подбородок. Как заблестели ее глаза! Значит, помолвлена? Выходит замуж в Южную Африку! Какая жалость. Эшли чувствовал растущий интерес к мисс Беннет. Он привык беречь каждую минуту, но сейчас готов был потратить бездну времени, чтобы узнать побольше о девушке, которую увидел впервые полчаса назад. Он не понимал, что с ним. Но жизнь есть жизнь. Проходят месяцы, даже годы, ты встречаешь сотни девушек, и ни одна не привлекает твой взгляд. Потом новая встреча — и вдруг ты чувствуешь: это она.

— Когда вы едете? — спросил он.

Внезапно лицо ее переменилось. Уголки нежных губ печально опустились. Грусть, которую заметил Эшли в первое мгновение, снова затуманила ее огромные сияющие глаза. Рози потупила взгляд. «Господи! — подумал Эшли. — Какие ресницы».

— В том-то и беда, что не знаю. Собиралась в конце лета, а теперь все откладывается. Понимаете, в Южной Африке такая ситуация…

— Понимаю, но каким образом это касается вас? Чем занимается ваш жених?

Она посмотрела на него и нерешительно протянула:

— Вообще-то он инженер, мистер Риверс.

— Любопытно. А в какой области он работает?

Рози заколебалась. Она толком не знала. Папа часто расспрашивал Клиффа о работе, и каждый раз тот уходил от прямого ответа. Однажды она сама спросила его, а Клифф сказал, что его мутит от этих разговоров.

Так что Рози знала только, что он инженер.

— Честно говоря, я не знаю точно, — призналась она с растерянной улыбкой.

— А не слишком ли вы молоды для замужества и поездки в Южную Африку? — спросил он.

— Ну что вы, я не так уж молода. Мне скоро двадцать.

— Пора на пенсию, — с иронией заметил Эшли.

Но у нее на уме был Клифф и то потрясение, которое она испытала незадолго до прихода мистера Риверса.

— Такая незадача, — болтала она. — Я пока не могу поехать к жениху. Сегодня утром получила от него письмо, в котором он просит подождать. Оказывается, Фервурда здесь не поддержали, или что-то в этом роде, и теперь у них там большие неприятности.

Эшли решил, что расспрашивать дальше — значит совать нос не в свои дела. Кроме того, он сомневался, что политические страсти могут играть столь важную роль в жизни молодого инженера. Но ему вдруг захотелось вернуть веселые искорки в синие девичьи глаза. Он сказал:

— Послушайте, не стоит так переживать. Я уверен, все образуется. В наше время перемены происходят быстро. Нужно надеяться, что для вас все повернется к лучшему.

— Огромное спасибо, — откликнулась Рози с той наивной пылкостью, которая так очаровала его. Она была восхитительно простодушна. — Мистер Риверс, а вы знаете Южную Африку? Вы бывали в Кейптауне?

— Бывал. Но мне пора. Завтра я заеду за билетом, тогда и расскажу вам о Кейптауне.

— О, спасибо огромное, вы ужасно добры! — начала Рози и вдруг в испуге прикусила язык: господи, какой чепухой она забивает голову уважаемому клиенту!

Эшли улыбался, глядя на нее. Он вряд ли признался бы кому-нибудь, что вместо того чтобы идти на званый вечер, предпочел бы остаться здесь и еще поболтать с этой девушкой. Он неохотно посещал званые вечера, но сегодняшний пропустить было нельзя: его давал богатый промышленник, который мог стать выгодным партнером.

Подойдя к двери, Эшли обернулся и сказал:

— Хорошо, что я заказал билет, теперь можно не волноваться. Иначе сестра устроила бы мне головомойку.

Рози шла следом, чтобы запереть за ним дверь: рабочий день уже закончился. В ответ на его последнюю фразу она рассмеялась:

— И часто сестра устраивает вам головомойки, мистер Риверс?

— Реже, чем следовало бы. Мы с ней близнецы. К несчастью, она безнадежный инвалид. Мы живем за городом… У вас есть мой адрес? Если нет, запишите: поместье в Чейнфилде, Бакс. Если я задерживаюсь в офисе, то остаюсь ночевать в клубе. Но чаще всего еду вечером домой… к сестре.

— Мне очень жаль, — пробормотала она запинаясь. — Ваша сестра и… это такое несчастье для вас обоих.