Ребекка Уинтерз - Укрощение ловеласа

Дверь открылась, и на пороге появилась Жасмин.

— Люк?

Она влетела в его кабинет, остановилась в нескольких футах от письменного стола и воскликнула с сияющими, словно сапфиры, глазами:

— Сработало! Все получилось! Реми единогласно избран новым гендиректором. И все это благодаря тебе! Мы можем поехать куда-нибудь поговорить наедине? Я хочу поблагодарить тебя. Ты сейчас свободен?

Люк взглянул в ее сияющее счастьем лицо, подумав, что она, сама того не заметив, перешла на «ты». Тем лучше.

— А как ты думаешь? Мы сейчас отправимся в небольшую лодочную прогулку, и ты мне все расскажешь. А за твоей машиной мы заедем позже.

Он вывел Жасмин через черный ход и усадил в свой автомобиль. Его прогулочный катер был пришвартован в плавучем доке всего в двух милях отсюда. Через несколько минут они уже были на месте. Оставив машину на парковке, Шарьер провел Жасмин к своему катеру.

Надев на спутницу спасательный жилет, Люк снял пиджак и галстук, закатал рукава рубашки, отдал швартовы и завел мотор. Выведя катер за буйки, он поплыл прочь от берега.

Люк чувствовал, как его с неодолимой силой влечет к этой женщине. И ее, наверное, тянет к нему — ведь она лично пришла рассказать ему новости, а могла ведь просто позвонить. Сейчас не хотелось думать о ее отъезде из Франции. Ведь Жасмин здесь, на его катере, а остальное неважно. Ни к чему думать о завтрашнем дне. Эти минуты принадлежат им.

Когда берег скрылся из вида, Люк заглушил мотор и обратился к Жасмин:

— Пойдем сядем вместе на корме.

Она уселась на сиденье, подвернув под себя ногу, он устроился рядом, положив руку на спинку сиденья.

— Я хочу знать, как прошло собрание. С самого начала и во всех подробностях.

Жасмин откинула с лица прядь волос и начала рассказ:

— Как я уже сказала, без твоей помощи ничего бы не получилось. Я привела с собой Реми. Адвокат прочитал закрытую часть завещания моего деда, в котором тот отдавал должное Реми — человеку, которого любил, как брата. Все было изложено такими трогательными словами, что у всех в зале навернулись слезы. — У нее самой глаза сейчас блестели от слез. — Никто никогда не сделал для Реми больше, чем ты. Мою благодарность не выразить словами, но я все же попробую.

Она наклонилась ближе, поцеловала собеседника в щеку и воскликнула:

— Спасибо, спасибо, спасибо!

Люк больше не мог сдерживать свое желание. Целых семь дней он был вдали от любимой! Ему просто необходимо снова ощутить губы Жасмин на своих губах, и он заглушил ее слова поцелуем. Спешить некуда. Каждый следующий поцелуй становился все продолжительнее.

У Люка были и другие женщины, но ни с одной он не ощущал такого всепоглощающего счастья. Обхватив лицо Жасмин ладонями, он начал осыпать его поцелуями.

— Ты невероятно прекрасна. Уверен, ты слышала эти слова всю жизнь. Но я разглядел, в чем секрет твоей красоты. Он — в твоей душе. Даже не знал, что такие люди бывают на свете.

Он снова начал с жадностью ее целовать.

— Я могу сказать то же самое о тебе, — ответила Жасмин, — потому что ты поверил в меня.

Поцелуи Люка стали еще глубже, но он не мог прижать ее к себе — мешал спасательный жилет.

— Я хочу подплыть вон к той бухточке, чтобы нам не мешали волны, расходящиеся от других судов. Сиди тут. Обещаешь?

— Обещаю. Да и куда я отсюда денусь?

Шарьер подплыл к небольшому пляжу, выключил мотор, и катер скользнул корпусом на песок. С колотящимся сердцем Люк повернулся к своей пассажирке.

— Давай снимем эту штуку, чтобы я смог как следует тебя обнять.

Не успел он помочь, как Жасмин уже стащила с себя спасательный жилет, бросила его на палубу и, улыбнувшись краешком рта, сказала:

— А теперь я собираюсь выяснить, насколько трудно было бы мне спасать тебя, потерявшего сознание после того, как твой арендованный катер врезался в акулу.

Люк притянул ее к себе. Наконец-то их не разделяло пространство!

Глаза Жасмин тонули в его глазах.

— Ты настоящий мужчина, Люк Шарьер. И к тому же превосходный! Я глаз от тебя не могу отвести. Слава богу, ты не разбился в авиакатастрофе, — ее голос дрогнул, — иначе мы бы никогда не встретились, и я бы не чувствовала себя сегодня самой счастливой женщиной на свете.

— Я знаю, что для тебя значило добиться того займа для Реми.

— Да, но я сейчас говорю о своих чувствах к тебе. Я думала, что, восстановив Реми в правах, я решу все проблемы. Но оказалось, что передо мной встала еще большая проблема.

— Какая?

— Ты. Что мне делать с тобой?

— А чего ты хотела бы?

— Все равно мои мечты не сбудутся, значит, нет смысла о них говорить. Мне следует довольствоваться тем, что в эту минуту мы вместе.

На этот раз Жасмин сама нетерпеливо отыскала его губы, рассказывая о своих чувствах без слов. Этот поцелуй длился долго, чуть не сведя Шарьера с ума.

И вдруг его пронзила боль, какой он раньше не испытывал, потому что стало ясно: это ее прощальный поцелуй. Люк привлек любимую к груди и зарылся лицом в ее шею. Она действительно уезжает, и ее не отговорить.

— Прежде чем ты отправишься в Штаты, я хочу, чтобы мы немного побыли вместе. Я возьму для этого отпуск. Когда ты уезжаешь?

— Я обещала быть дома к седьмому августа — родители будут отмечать тридцатую годовщину со дня их свадьбы.

Люк ощутил поднявшийся в нем протест. Она уезжает так скоро? Он быстро подсчитал в уме.

— Значит, у нас в распоряжении всего неделя.

Жасмин застонала и встала с его колен.

— Хватит фантазий, Люк. Я не могу с тобой поехать.

— Почему?

— Ты знаешь. Твоя жизнь здесь. А моя — по ту сторону Атлантики. Думаешь, эта короткая поездка сделает нас счастливыми? Ведь мы будем все время помнить, что в конце ее нам придется расстаться. Об этом даже подумать больно. По крайней мере мне. Но ты мужчина, ты смотришь на это по-иному.

— Не понял.

Не глядя на собеседника, Жасмин пояснила:

— Ты можешь отправиться куда-нибудь с женщиной, приятно провести с ней время, а затем пойти дальше своей дорогой. Женщины — другие. Не все, но некоторые. Я — точно. Путешествовать вместе, заниматься с тобой любовью — и все это лишь для того, чтобы потом распрощаться? Я не хочу пройти через такие мучения.

Люк взял в руки ее ладонь.

— Тогда мы не будем спать вместе.

Жасмин улыбнулась:

— Но ты ведь француз.

— Я — мужчина, и желание заниматься с тобой любовью у меня возникло еще на Геронисосе. Но вовсе не поэтому я зову тебя поехать со мной. Если ты считаешь, что я хочу лишь овладеть тобой, то заблуждаешься. На днях я признался тебе, что ни к кому не испытывал таких чувств, как к тебе. Мне будет достаточно даже просто обнимать и целовать тебя во время нашего короткого отпуска.

— Люк…

— Неужели мы не можем в этой суматошной жизни выкроить время для себя? На этом катере мы можем отправиться в любую точку Средиземноморья. Мы будем исследовать гроты и руины. И я смогу осуществить свои мечты — ведь у меня они тоже есть.