Мери Уайтфилд - Чарующий странник

Когда она, собравшись с духом, вернулась в комнату, Джеймс все еще оставался в брюках и рубашке.

— Ванна свободна, если она тебе нужна, — сказала она, стараясь не выглядеть застенчивой.

— Мне ничего не нужно, кроме тебя.

— Он приблизился к ней вплотную. — Ты так прекрасна. Так невероятно прекрасна.

— Спасибо. — Она облизнула губы, еще не решаясь дотронуться до него.

Он первым коснулся ее. Его пальцы скользнули под бретельки ее ночной сорочки.

— Не волнуйся, Эмили.

— Я не волнуюсь. Почти…

— Дай я успокою тебя. — Джеймс мягко привлек ее к себе, и Эмили приникла к нему всем телом. На минуту оба замерли, слившись в безмолвном объятии.

Он поцеловал ее, и Эмили привстала на цыпочки, раскрываясь навстречу новому, неизведанному ощущению — скольжению языка о язык, тела о тело. Его мускулы напряглись, бугорок под «молнией» брюк отвердел. Желание захлестнуло ее, словно бурная река, неся за собой и кружа, не давая перевести дыхание.

Она представила себе, как срывает с него одежду, вонзает ногти в эту жаркую мужскую плоть.

— Я хочу раздеть тебя, Джеймс.

— Мы будем раздевать друг друга. По очереди. — Он осторожно усадил ее на кровать.

Эмили хотела начать игру первой: ей не терпелось дать волю своей фантазии. Срывать с него одежду она не стала. Эмили медленно стягивала ее, пока его рубашка не оказалась на полу, а брюки — расстегнутыми.

Джеймс раскинулся на кровати, и Эмили жадно поцеловала его в губы, заставив застонать. Она провела пальчиком по двум шрамам, отчетливо белевшим на его груди. Эмили решила, что это зарубцевавшиеся раны, оставшиеся от мальчишеских потасовок, отметины, говорящие о неистовстве его натуры.

Джеймс напоминал ей пантеру — огромного черного зверя, не сознающего своей собственной силы. Когда она легонько потянула губами за кольцо, продетое сквозь его сосок, он вздрогнул всем телом.

Эмили приподнялась и посмотрела ему в глаза.

— Тебе больно?

— Еще как. Но мне это нравится.

— Да ты, я вижу, со странностями, Джеймс Далтон!

Он усмехнулся и вдруг набросился на нее, как настоящая дикая кошка. Эмили и глазом не успела моргнуть, как он подмял ее под себя и так же быстро прекратил атаку. Джеймс пощекотал губами ее ухо и зашептал:

— Я смотрел на тебя в ресторане, Эмили, когда ты ела десерт и слизывала крем с ложечки. — Его руки скользнули вниз, к ее бедрам. — Я хочу лизать тебя так же. Хочу ласкать ртом все твое тело.

Эмили затаила дыхание, борясь с охватившим ее приступом паники. Когда он заглянул ей в глаза, ее щеки запылали. Он отвел волосы с ее лица.

— Тебе кто-нибудь уже делал это?

— Нет. — Эмили лихорадочно убеждала себя в том, что надо говорить спокойно — здесь нечего бояться или стесняться. — Но сама я это делала, — вдруг проговорилась она нечаянно и тут же заскулила про себя, как щенок, — вряд ли она нашла лучшую минуту для такого рода воспоминаний. Но делать нечего, пришлось заканчивать: — Я это делала своему однокласснику после футбольного матча. Представляешь, мы поставили машину у реки и занимались любовью — ну, как это делают, наверное, все подростки…

Джеймс посмотрел на ее губы. На мгновение его взгляд стал отстраненным. Очаровательная, невинная Эмили… Однако ее признание, как ни странно, возбудило его еще больше.

— Ты не устаешь меня удивлять, Эмили…

— Это было только один раз. Веришь?.. Просто глупое приключение, шалость из любопытства. Он хотел… но закончила я уже руками. Я не хотела…

— Глотать?

Эмили шлепнула его по плечу, и они рассмеялись.

— Слушай, поверить не могу, что сказала тебе об этом!

— Я рад, что ты рассказала. — Джеймс нежно обнял ее, и они помолчали, прижавшись друг к другу. Эмили не могла и мечтать, что рядом с ним ей будет так спокойно, так уютно.

Она смежила веки. Далтону показалось, что Эмили решила подремать. Он провел языком по губам и принялся целовать в ухо, пробуждая в ней страсть.

— Позволь мне так сделать… Тебе будет хорошо.

Эмили открыла глаза и взглянула на него, любуясь золотистыми тенями на его лице. Разве она могла сказать нет!

Джеймс медленно спустил с ее плеч ночную сорочку и начал губами прокладывать путь дальше, вниз, целуя и покусывая ее тело. Ощущения были невыносимо острыми, и она жаждала еще более ярких. Испытать все до конца — насколько хватит сил…

— Джеймс! — Она выдохнула его имя, когда он стянул с нее трусики, обжигая поцелуями, дразня лобок осторожными ударами языка.

Эмили затрепетала от волнующего ощущения слюны на коже. Наслаждение, горячее и влажное, залило ее всю без остатка. Жадно стремясь к вершине, она приподняла бедра, схватила его за волосы, притянула к себе, в себя. Чувство близости было таким сладостным, что ей казалось, она вот-вот испустит дух.

А когда Эмили достигла пика и по всему ее телу прокатились мощные волны, она лишь судорожно вцепилась в простыни и бессильно откинулась на кровать.

Джеймс застыл над ее телом, наслаждаясь зрелищем отступающего прибоя сладострастия. Глаза Эмили были закрыты, кожа порозовела, волосы разметались в беспорядке.

Он ждал, когда она пошевелится.

Наконец Эмили взглянула на него, выходя из забытья, вызванного глубоким, одурманивающим оргазмом. Сексуальное опьянение, подумал он. Оно делало ее еще прекраснее.

Джеймс потянулся к ее губам, чтобы поцеловать, накрыть ее тело всей своей тяжестью. Эмили гибко выгнулась ему навстречу, ее обнаженные бедра потерлись о его пах. Едва не застонав, Джеймс непослушными руками стащил с себя брюки, сбросил на пол трусы.

— Ты готова, Эмили?

Она крепко прижалась к нему, теплая, нежная и податливая, как котенок.

— Да.

— Я не хочу сделать тебе больно. — Но он знал: придется. Этого не избежать, черт возьми. — В первый раз обычно бывает больно.

— Я знаю, но это неважно.

— Нет, важно.

Далтон не хотел быть с ней грубым, не хотел разрушить сказку, о которой она так мечтала. В нерешительности он провел руками по ее телу, нежно касаясь пальцами шелковистой кожи. Эмили выглядела рядом с ним такой прекрасной, такой хрупкой.

— Ты хочешь меня, Джеймс?

— Ничего на свете так не хочу.

— Тогда возьми меня. — Она поцеловала его в губы, слегка прикусив их, погладила его между ног. — Возьми все, что ты хочешь.

Он больше не в силах был сдерживаться. Желание взорвалось, как бомба, и он вонзился языком в ее рот и подмял под себя ее податливое тело.

Руки Эмили в беспамятстве блуждали по его телу, и он наслаждался прикосновениями ее разгоряченных пальцев. Какое сладкое чувство — быть в объятиях женщины, смотреть в глаза, полные страсти и восхищения тобой — героем ее сокровенных фантазий.

Джеймс привстал над ней на колени. Эмили замерла. Легкое недоумение, сменившееся улыбкой понимания. На этот раз ему не пришлось бежать за презервативами. Они были в ящике ночного столика — достаточно протянуть руку. Далтон схватил пакетик, долго возился с фольгой, шепотом проклиная ее жесткость и собственную неловкость. Эмили догадалась, что ему не часто приходилось пользоваться этим предметом. Во всяком случае, в последнее время. Но вот он уже натягивает презерватив и чувствует, как Эмили подается под ним, раскрывает бедра, отзывается на его проникновение…