Джанис Мейнард - Фантазии о счастье

Она сжала его плоть своими внутренними мышцами, и он сдавленно застонал.

– Люби меня, Хартли! – выдохнула она.

Это ее желание он счастлив был выполнить. И любовный танец продолжился. Когда он почувствовал, что разрядка близка, просунул руку между их соединенными телами и нежно погладил Фиону в ее самом горячем местечке. Она выгнулась ему навстречу, повторяя его имя снова и снова. В то же мгновение и он достиг вершины блаженства, а затем, обессиленный, лег рядом.

Хартли почти сразу заснул. Проснулся он пятнадцать минут спустя и стал смотреть, как Фиона дышит, как ее грудь почти незаметно поднимается и опускается. Фиона была бойцом, независимым, щедрым и храбрым. Главная проблема Хартли заключалась в том, что он не знал, достаточно ли хорош и умен для такой женщины. Он шел по жизни со своим списком желаний и потребностей, но что или кто нужен Фионе – не знал.

Хартли погладил ее по щеке кончиком пальца, ее ресницы затрепетали, она открыла глаза. Ее взгляд был мечтательным. Она потянулась, принимая соблазнительные позы, которые не могла скрыть простыня, вызывая у Хартли весьма неоднозначную реакцию. Она все поняла.

– Я тоже хочу тебя, но должна работать. Правда, должна.

Он сел в постели и поднял руки вверх.

– Знаю, знаю. Уже ухожу, но прежде чем уйду, еще кое‑что…

Ее рука легла на его бедро в опасной близости от его члена.

– Ты никогда не сдаешься?

Искушение было почти непреодолимым. Но вместо того чтобы сдаться, он попытался вести себя правильно. С трудом поднявшись на ноги, он неуклюже оделся, чувствуя на своем обнаженном теле ее пристальный взгляд.

– Нет‑нет, – сказал он. – Я хочу пригласить тебя на свидание в пятницу вечером. Это благотворительный вечер «черный галстук» [2] Стиль «черный галстук» – одежда для торжественных случаев, светских раутов и официальных приемов. . Мой отец получит премию посмертно. Очевидно, несмотря ни на что, моя семья хочет, чтобы я был там.

Фиона приподнялась на локтях.

– Ну конечно. Это прекрасно, Хартли.

– Я хочу, чтобы ты пошла со мной, Фиона. Ужин, танцы. Формальности будут соблюдены.

– С удовольствием, – просто сказала она.

– Правда? Я подумал, что мы могли бы остановиться на ночь в небольшом отеле рядом с местом проведения мероприятия. Побалуем себя шампанским и прогуляемся, наслаждаясь летней ночью, в наше любовное гнездышко.

– Звучит восхитительно. В какое время ты меня заберешь?

– Ну, если бы я жил здесь… – Он замолчал, оценивая ее настроение.

Она достала из шкафа халат, надела его и подпоясалась.

– Вы неисправимы, сэр. Нет, не сегодня. И не завтра. Не на этой неделе. Мы поговорим после мероприятия.

Он сделал вид, что хмурится.

– Ты суровая женщина.

Она обошла кровать и обняла его за талию.

– Терпение, Хартли. Ремонт твоего дома займет как минимум несколько недель. У нас есть время в запасе.

Как оказалось, именно Фионе не хватало времени. Но не в том, что касается ее работы. У нее действительно были всплески энергии в конце дня, и она обнаружила, что невероятно продуктивна в эти моменты.

Настоящей проблемой стала ее одежда. Когда она одевалась в среду утром, ее джинсы, которые сидели на ней отлично, неожиданно и таинственно оказались слишком тесными.

Она посмотрела в зеркало и провела рукой по животу. Этого нельзя было отрицать. Даже если выпуклая форма ее животика была едва заметна, невооруженным глазом было видно, как меняется ее тело.

У нее никогда не было матери, по‑настоящему. Она почти не имела представления о родах или кормлении грудью. И все же не это главное, ее пугало, как отреагирует на ее беременность Хартли. Но она знала: что бы ни решил Хартли, этот ребенок принадлежит ей. У нее будет своя, пусть маленькая, но семья.

В конце концов она не стала застегивать джинсы и надела свободную хлопковую тунику, которая скрыла небольшие изменения ее фигуры.

Часом позже, когда ее окликнула медсестра, Фиона встала со стула в комнате ожидания и последовала за женщиной через лабиринт коридоров в смотровую комнату.

Доктор Андерсон была внимательной, приветливой женщиной.

– У вас отменное здоровье, мисс Джеймс, – сказала она. – Думаю, никаких проблем не будет, но, конечно, вы знаете, что нужно обратиться к нам немедленно, если они вдруг возникнут.

Доктор вручила ей рецепт на специальные витамины и несколько брошюр. После чего Фиона покинула медицинский центр. Конечно, она и сама уже поняла, что беременна, но одно дело – понимать, и другое – получить медицинское заключение. Ее переполняли эмоции, она одновременно ликовала и трепетала.

Перед тем как выйти из дома в то утро, Фиона поискала в Интернете магазины для беременных. Один из них располагался поблизости, поэтому она остановилась, просто чтобы взглянуть. В ее гардеробе имелось несколько топов, которые можно будет носить на небольшом сроке, к ним нужно было купить элегантные брюки для беременных.

Одежда в этом магазине была неприлично дорогой, а Фиона помнила, что носить ее придется меньше года. Поэтому она подобрала для себя лишь безрукавку, которую можно надевать поверх блузок, и две пары брюк. На этом она решила пока остановиться.

Важнее было найти что‑то для вечера пятницы. У нее было три относительно строгих платья, но ни одно из них не было подходящим случаю.

Фиона хотела чувствовать себя своей в мире Хартли, а если не чувствовать, то хотя бы выглядеть. Приняв решение, что ей нужно платье для особого случая, она решительно вошла в магазин, который никогда раньше не посещала.

Ей хотелось найти платье изящное, романтичное, такое, которое надевает женщина, когда выходит из дома с любимым мужчиной. Эта мысль заставила ее замереть на месте. Она не любит Хартли. Это сексуальное влечение, не любовь. Ее желудок скрутило от тошноты, но на этот раз ребенок был невиновен.

Она не могла смириться с мыслью, что Хартли решит заботиться о ней и ребенке только из чувства долга. На протяжении многих лет она жила у благонамеренных приемных родителей, которые заботились о ней по обязанности, а не из любви, и была сыта этим по горло. Ей не нужны деньги Хартли и его вынужденная забота.

Он опасался генетического наследия своей матери. А его отец создал такую мешанину из лжи и обмана, что Хартли испытывал отвращение к самой идее создать семью. Но Фиона ничего не могла изменить в нынешней ситуации. Единственным вариантом было бы прервать беременность, а об этом не могло быть и речи.

Этот ребенок уже украл ее сердце. Строить планы на будущее было страшновато и в то же время радостно. И она решила, что сообщит Хартли о своей беременности после благотворительного вечера. Кто знает, может быть, реальность ее положения заставит его передумать.