Карен Бут - Рискнуть всем ради любви

– Ты поцеловала меня, Тереза.

Она отступила.

– Я знаю. Но сейчас я этого не делаю. – Мельком взглянув на Лиама, она заметила, что его лицо пылает, и выпалила: – Мне нужно отойти.

Повернувшись, она почти побежала на поиски дамской комнаты, чтобы уединиться в тишине и привести мысли в порядок. Найдя ее, она шмыгнула внутрь. В голове ее билась лишь одна мысль: «Я поцеловала Лиама Кристофера». А за ней тянулись другие: Лиам и Мэтт не только партнеры, они еще и лучшие друзья. Они пришли на вечеринку вдвоем, а теперь Лиам стоит один, смущенный, посреди танцпола. Что сделает нормальный человек в такой ситуации? Начнет искать кого‑нибудь из близких, чтобы объяснить, что произошло. Тереза была уверена, что ее уже сочли едва ли не сумасшедшей. Как могла она поступить так глупо?

Убедившись, что в туалете больше никого, Тереза подошла к раковине и посмотрела на свое отражение в зеркале.

– Ты должна собраться, ты должна, – произнесла она вслух, глядя на себя. Если кто‑то спросит, почему она поцеловала Лиама, придется ответить, что это была его инициатива – что не было такой уж неправдой. Кстати, кто ему сказал, будто она состоит в отношениях? Да и с чего ему интересоваться ее личной жизнью?

Внезапно дверь распахнулась, и в туалет вошла Надия. Тереза выпрямилась, не желая показывать своего замешательства, но в этот момент по ее щеке скатилась слеза. Неужели она позабыла о долгих годах упорного труда из‑за мужчины?

Надия сначала улыбнулась, но ее улыбка тут же померкла.

– О боже, Тереза. Ты в порядке?

Тереза закусила губу.

– Да. Просто перенервничала. Вечеринка, попытки найти замену музыкантам на субботний вечер.

Надия подошла к раковине и встала рядом.

– И ты решила добавить огонька, поцеловав Лиама?

– Ты видела?! – воскликнула Тереза, падая духом. В глубине души она надеялась, что они с Лиамом не привлекли внимания.

Надия кивнула:

– Много кто видел.

– И Мэтт?

– Не знаю. Я с ним не разговаривала. Но могу сказать совершенно определенно: между ним и Лиамом нет секретов.

– Как ты думаешь, что скажет Мэтт? – с отчаянием в голосе спросила Тереза.

– Наверное, тебе он не скажет ни слова, но это не означает, что ему все равно. Возможно, тебе следует держаться подальше от Лиама, пока все не уляжется.

Тереза схватила салфетку и промокнула лицо – к счастью, слезы ее больше не одолевали.

– Мне кажется, меня кто‑то пытается оклеветать. Лиам думает, что я лгу, говоря, что не состою в отношениях. Он спрашивал меня, нет ли у меня парня, намекал, что ему кто‑то об этом рассказал. Не знаю, кто бы это мог быть и как вообще так получилось.

Надия колебалась: возможно, решила она, лучше признаться Терезе сейчас в своих подозрениях и рассказать ей, что она слышала тот телефонный разговор.

– Это была я.

Тереза посмотрела на нее невидящим взглядом:

– Что, прости?

– Я случайно слышала твой разговор по телефону, слышала, как ты говорила, что любишь кого‑то и не хочешь, чтобы он отправился в тюрьму. Прости, но я должна была передать Мэтту. Для него предстоящая вечеринка невероятно важна, а с тобой он работает впервые.

Тереза сложила на груди руки, сжала губы – и на миг Надия даже испугалась. Она что, собралась драться? Но вместо этого девушка произнесла:

– Я могу доверить тебе секрет? Но ты не можешь рассказать его никому, даже Мэтту.

Надия призадумалась.

– Ты же понимаешь, что это невозможно, если ты скажешь мне что‑то, что может ему навредить, не могу обещать, что сохраню тайну.

Тереза медленно кивнула:

– Понимаю. Просто знай, что по телефону я говорила о своем брате. Он частенько попадает в переделки, и у меня есть основания опасаться, что это снова произошло. Я действительно его единственная надежда. – Голос Терезы дрогнул. – Мама не в состоянии разбираться с подобными ситуациями, так что я – это все, что у него есть. Они с Надией не были подругами и даже успели несколько раз оказаться в позиции противостояния. Но мотив заботы о семье был Надии понятен – она и сама делала все, чтобы ее родные были в безопасности и не имели проблем. Подойдя к Терезе, она обняла ее, и та склонила ей на плечо голову.

– Все будет хорошо, я обещаю. Я никому не расскажу о твоем секрете. Я могу чем‑то помочь?

Тереза, отступив, вытерла лицо.

– Сейчас нет. У меня пока есть знакомый, который обещал присмотреть за братом, посмотрю, как пойдут дела. Сейчас для меня главное – знать, что я могу на тебя положиться во всем, что касается корпоратива. Я не могу позволить, чтобы что‑то пошло не так, и знаю, ты тоже. Может, будем друг другу помогать, станем союзниками?

Надия с энтузиазмом кивнула:

– Да, конечно. Если тебе что‑то нужно, просто дай знать. У нас сейчас одна цель: чтобы Мэтт был счастлив. И Лиам, полагаю, тоже.

– Да, их ждет совместный проект.

В этот момент в туалет вошла дама – разговаривать о проекте больше было нельзя. Надия поинтересовалась у Терезы:

– Как думаешь, тебе сложно будет держаться на расстоянии от Лиама?

Тереза покачала головой:

– Нам нужно встретиться и обсудить презентацию, но на этом все. Само собой, я буду держать дистанцию. По‑видимому, его присутствие лишает меня способности мыслить здраво.

Ранее вошедшая дама вышла из кабинки и подошла к раковине, чтобы помыть руки. Надия и Тереза потихоньку вышли в прилегающую комнату.

– Так кто этот красавчик, с которым ты сегодня пришла? – полюбопытствовала Тереза.

Надия ухмыльнулась: сегодня ни одна женщина не упустила возможности задать ей этот вопрос всякий раз, когда Гидео отходил от нее.

– Просто старый друг, мы вместе учились в школе. Ходили на занятия по шахматам. А еще вместе сдавали экзамены.

– Так значит, королева красоты еще и может похвастаться умом?

Надия скорчила гримаску – она не любила ярлыки.

– Не знаю, как насчет этого, но учеба в школе для меня всегда была важна. На подиум я вышла только для того, чтобы порадовать маму.

Тереза кивнула.

– У нас с тобой много общего. Я тоже много чего делала, чтобы угодить матери. Ну и, конечно, облегчить ей жизнь. Мой отец умер, когда мы с братом были маленькие, и, мне кажется, мама так и не оправилась с тех пор.

Надия с грустью заметила:

– Моя мама очень сильная, но ей так и не удалось попасть на конкурс красоты самой. Наверное, она хотела моей победы, чтобы хоть отчасти пережить это ощущение радости. А я не хотела, чтобы меня всю жизнь узнавали в лицо. Красота не вечна, а мне кажется, что во мне есть нечто большее, нежели хороший макияж и красивые волосы.

Тереза с удивлением воскликнула:

– Дорогая, ты себя совсем недооцениваешь! Да ты просто чудо: красота и ум в одном флаконе.