Белинда Бриттен - Застенчивая Энн

Агентство по трудоустройству – обычно довольно скучное место, а в послеполуденный час словно заснувшее – на этот раз напоминало встревоженный улей. Даже сотрудники из соседних отделов набились в кабинет главы конторы – узнать, что происходит, и отпускали друг другу на ухо ехидные комментарии. Дело попахивало сенсацией, и всем хотелось услышать о событиях из первых уст, а не прочитать в вечерних газетах.

Глава агентства, похоже, тоже был недоволен столпотворению в своем кабинете.

– Месье, мадам, прошу вас, расходитесь по местам, – увещевал месье Дюмулен. – Деловое предложение дня месье Бертье и касается только его да месье Ладюри.

Доминик, секунду назад спокойно сидевший в кресле, подскочил как ужаленный.

– Как вы сказали? Так это Бернар Ладюри?

Месье Дюмулен, однако, предпочел подождать с объяснениями до того момента, когда последний сотрудник оставит его кабинет. Когда дверь затворилась снаружи, он еще какое-то время смотрел на нее, будто ожидая, что с той стороны к двери прижимаются ушами не меньше десятка любителей подслушать, потом вздохнул.

– Вот теперь можно спокойно поговорить. Да, вас желает нанять телохранителем месье Бернар Ладюри. Предложение поступило сегодня утром. Что вас удивляет?

– Всё! – откровенно ответил Доминик, снова опускаясь в кресло. – У меня вопрос, и даже не один. Первое: почему вдруг месье Ладюри, здешнему Рокфеллеру, так неожиданно понадобился телохранитель? Ведь он столько лет до сегодняшнего дня прекрасно обходился без такового. И второе: почему бы ему в таком случае не обратиться в полицию? Там ему немедленно предоставят вооруженных людей, специально обученных охранять сильных мира сего. Зачем месье Ладюри потребовался в этом качестве безработный фотограф?

– Отвечаю по порядку. – Месье Дюмулен вытянул руку и загнул на ней указательный палец. – Первое. Вы могли бы сами догадаться: телохранитель требуется человеку, когда у него неожиданно возникают проблемы. Например, кто-то начинает ему угрожать. Очевидно, в практике месье Ладюри раньше такого не случалось, поэтому в телохранителе не было нужды. Второе. В полицию месье Ладюри конечно же обратился. И именно там наряду с прочими мерами ему посоветовали нанять вас. Потому что вы, как известно в том числе и мне, не только безработный фотограф. В прошлом вы были полицейским, также прошли военную подготовку, где приобрели необходимые для телохранителя навыки. Тем более, насколько мне известно из вашего резюме, эта профессия вам тоже не в новинку.

– Это совсем другое дело, – возразил Доминик. – Да, я действительно несколько месяцев проработал в качестве личного телохранителя одной кинозвезды. Но ей, помимо охранника, нужен был еще импозантный мужчина, с которым можно появляться на приемах. Вряд ли у месье Ладюри недостаток в подобных сотрудниках. – И он саркастически усмехнулся.

– Думаю, месье Ладюри лучше знать, каких именно сотрудников ему не хватает, – довольно холодно заметил месье Дюмулен. – Подробности вы можете обсудить с полицейским инспектором, к которому месье Ладюри обратился. Сейчас я свяжу вас с ним, и он вам все объяснит.

– Не нужно мне ничего объяснять, – быстро ответил Доминик. – Я отказываюсь от этого предложения. Пусть поищут другого.

Месье Дюмулен, уже положивший руку на телефон, изумленно воззрился на клиента.

– Как это не собираетесь? Вы что, смеетесь?

– Я совершенно серьезен.

– Простите, месье, – начальник агентства недоверчиво покачал головой, – но вы либо с ума сошли, либо издеваетесь надо мной. Это одно из лучших предложений сезона! Где вы еще найдете для человека вашей репутации – недоучившегося медика, уволенного и из армии, и из полиции, – престижное место за такую сумму?

И месье Дюмулен назвал цифру, от которой у Доминика ёкнуло сердце. Столько он не получал с тех пор, как... Да, пожалуй, никогда не получал, даже когда состоял телохранителем при той кинодиве...

Но деньги еще не причина, чтобы поступаться принципами, решил молодой человек. И снова заявил:

– Нет, спасибо. Я не телохранитель, я фотограф. И ищу место фотографа. Не хочу пробавляться... крохами со стола миллионера, вместо того чтобы следовать своему призванию.

Эта тирада даже слегка рассмешила месье Дюмулена. Доминик и сам не понимал, зачем все это высказал, как будто дала себя знать старая обида. Что за дело в конце концов Доминику Бертье до Бернара Ладюри? Не может же он банально завидовать богатству! Пусть себе Ладюри купается в роскоши и покупает великолепных женщин, которые...

Похоже, нечаянно Доминик нащупал больное место, потому что при воспоминании о пышноволосой красотке в сердце у него все перевернулось.

– А кто вам сказал, что вы не будете следовать своему призванию? – прищурился месье Дюмулен. – Я же сказал вам: вы должны исполнять обязанности телохранителя, скрываясь под маской кого-то другого. Возможно, из десятков предложенных кандидатур месье Ладюри выбрал именно вас за ваши способности фотографа. Будете совмещать приятное с полезным – заниматься фотографией и не подпускать к клиенту подозрительных личностей.

– Вы имеете в виду, притворяться фотографом, наделе являясь полицейской ищейкой? Это весьма унизительно для обеих моих профессий.

– Довольно упираться, месье Бертье! – возмутился Дюмулен, утомленный сопротивлением клиента. – В чем, собственно, проблема? Вы поработаете на Ладюри несколько недель, может быть месяцев, пока надобность в вас не отпадет, получите хорошее вознаграждение, а главное – вернетесь в общество. После скандального увольнения из полиции человеку не так-то легко найти хорошую работу. А так вы зарекомендуете себя и деловые предложения посыплются на вас со всех сторон. Возможно, сам месье Ладюри возьмет вас в свое дело, а это достаточно престижная должность даже для такого разборчивого человека, как вы!

– Еще раз благодарю за предложение, – сказал Доминик, вставая с кресла, – но оно мне не подходит. Оповестите меня, когда появится что-нибудь по моей специальности.

Он направился к двери, но его догнал холодный голос хозяина кабинета:

– Если хотите, ступайте, месье Бертье. Но не надейтесь, что вам удастся найти хотя бы место дворника в Перпиньяне в течение ближайших пятидесяти лет. По крайней мере, я вашим трудоустройством заниматься больше не намерен.

Доминик замер как вкопанный. Затем посмотрел через плечо.

– Это что, ультиматум?

– Зачем же так грубо. – Глава агентства забарабанил пальцами по столу. – Просто я не хочу тратить время на человека, который без всяких объективных причин отказывается от выгодного предложения. Мне не нравится ваше отношение к работе.

– Отношение к работе тут ни при чем, – произнес Доминик, чувствуя, как пол уходит у него из-под ног. – У меня есть... личные причины так поступать.