Алисса Хини - В прощальном письме пятнадцать запятых

– Математика, Арьяна, – произнес ты, словно упрекая меня за то, что ты уже выполнил свою часть договора. – Тебе нужно больше учить математику, чтобы потом ты смогла…

– Поступить в университет? – устало спросила я, упав на твою кровать.

– Понравиться хоть одному парню!

Я резко развернула голову в сторону лучшего друга, самодовольного блондинчика с хохолком, и показала тебе язык и свои любимые два фака.

–тогда у тебя точно никаких шансов кому- либо понравиться! –выдала я, встав с кровати, чтобы забрать лежавший у двери портфель.

– Твоим же подругам я нравлюсь, – выдал ты, поставив на кухне чайник.

Мы всегда пили его по окончанию занятий по математике, помнишь? Из твоих дорогущих кружек, привезенных со всех мест планеты, поедая печенье, которое пекла вам ваша домработница, и сидя на барных стульях, с которых я постоянно намеревалась грохнуться вниз. Вечные твои смешки в сторону моего роста, хотя тогда я была как моя любимая подруга- полторашка, которую ты, в отличие от меня, никогда не обзывал гремлином.

Ну извините, что ты был, как я полтора раза!

– Кстати, хочешь прикол? – произнесла я, вспомнив сегодняшний разговор с девочками.

– Ну? – ты достал чашки и чай из коробочки с лимитированными чаями (когда-нибудь я пойму, зачем вы покупали только его. Когда-нибудь).

– Спорим, – выдала я, нашим постоянным предлагающим тоном, – Ты не сможешь убедить моих подруг, что мы не пара!

В эту же секунду ты засмеялся на всю квартиру, а точнее заржал, даже не пытаясь сдерживать себя. Настолько для тебя это было убийственно, что холодная вода, которую ты обычно наливал к себе в чай, пролилась мимо кружки на пол, намочив твои носки.

– Что?! – спросил ты, стараясь через хохот выговорить это одно слово.

– Они называют нас «Герьяна», – заявила я, легко сев на свой барный стульчик.

– Как?!

Теперь ты ржал, как конь, и этот смех оказался настолько заразительным, что я тоже начала безостановочно хохотать.

– Мне объяснили, как Герман и Арьяна, – попыталась пояснить я.

– Это звучит просто ужасно! – задыхаясь воскликнул ты, опираясь на кухонную тумбу, пытаясь остановить свой смех.

– Не- не, это не ужасно! – прервала его я. – Мы могли быть Арманом!

– Чего?! – продолжил безостановочно смеяться ты.

Тебя тогда невозможно было остановить. Мне кажется, что еще немного, и ты замертво на землю падешь.

Но, нет, все, что ты тогда сделал, так это дальше продолжил изредка посмеиваться и хрипеть.

– Мы с тобой вместе какой-то мужик! – добавил ты, вытаскивая на стол тарелку с печеньями.

Пока мы сидели за барной стойкой, попивая чай, я выполняла твою домашнюю работу по математике. Договоренность наша была тогда такая: два часа гта за домашнюю работу по математике. К счастью, я не была обязана тебе ничего, кроме домашней работы, и оттого к урокам по твоему нелюбимому предмету тебе приходилось готовиться самому.

Боже, ты не представляешь, насколько сильно меня это успокаивало. Я ведь не все делаю за тебя. Ты тоже немного рыпаешься ради хорошей оценки.

– Арьяна, – позвал ты меня, немного сдавленным голосом.

Все- таки безостановочный смех тебя подпортил.

Приподняв голову, я увидела направленный в мою сторону телефон, с включенной камерой, которая мигом ослепила меня своим светом.

– А! – пискнула я и вновь повернулась к тетради.

– Ну, Арьяша! – мягко выдавил ты, назвав меня так, как обычно называешь, когда что-то нужно. – Улыбнись!

Вновь подняв голову, я вытащила вперед две руки с выстроенными на них позиции факов, а потом прикрыла одной из них камеру.

– Ты же знаешь, – промолвила я, снова беря ручку в руки, – Не люблю камеры.

Смеясь, ты начал что-то набирать на своем телефоне, а потом показательно предъявил мне экран с включенной на ней твоей страницей Вконтакте.

– Я выиграл спор!

На этой странице, под его аватаркой и главной информацией на стене появилась новая запись с упоминанием меня и моей фотографией с факами.

– Mine Aryasha? – спросила я, недоуменно глядя на только что появившейся пост, под которым стоял уже один лайк, поставленный нашей любимой старостой.

– Ага, – довольно улыбнулся он.

– Как это переводится?

Ты же помнишь, что я не знавала ни слова в английском?

– Моя Арьяша, – произнес ты перевод, и мои глаза тут же вышли из своих орбит.

– Мы спорили, что ты сможешь доказать моим подругам, что мы НЕ встречаемся! – сказала я, максимально сильно делая акцент на частице «не».

Ты немного посмеялся, будто изначально все понял, но, посмотрев в экран состроил максимально печальную мордочку.

– Уже пять лайков, – ты вновь указал мне на телефон, где эта запись действительно уже была просмотрена и проверена всеми членами клуба «Герьяна». –Поздняк метаться.

Вот с этого момента все пошло под откос. Нас официально начали называть парой, и теперь у меня даже не было возможности этому противиться.

Я годами пыталась понять, зачем ты повел себя так и не иначе, и теперь, после нашего разговора, естественно, всё понимаю. И мне действительно неловко тебе это рассказывать, потому что для нас это все значило абсолютно разные вещи.

Меня то, что нас сводили как пару, невероятно раздражало, и я никогда это не любила. Но тебя…

В любом случае, это третья запятая и последняя запятая в этом году, которая привела нас к тому, кем мы являемся сейчас.

После той фотки поднялась попросту невероятная буря. Девочки сошли с ума, клепая фотки со мной и тобой, вставляя их в дешевых фоторедакторах в стремные рамочки, и мне настолько надоело это отвратительное создание работ, что тем же летом я сама села за свой слабенький компьютер и начала редактировать наши с тобой фотографии.

Удивительно, но их было попросту невероятно много. Казалось, что каждый момент, когда я по привычке клала свой локоть к тебе на плечо, вставая по пацански, в момент очередного «спорим», девчонки тусовались рядом, как сумасшедшие репортеры и снимали это. Все мгновения, когда мы болтали, где-то стояли, рядом сидели, вместе шли из школы. Фоток было сотни, и это только те, которые Уля и Мила любезно согласились мне предоставить.

Так еще и твои действия.

О боже.

За те два месяца до конца учебного года, когда ты прознал о Герьяне, контента у группы фанаток стало больше в разы. Любое мгновенье, когда я рубилась у тебя в игрушки, когда решала тебе математику, когда совершала одно из «спорим», ты снимал на свой телефон. Посты со мной стали появляться на твоей странице и в беседе девочек слишком часто, ведь материала было много. И это при том, что из каждой такой посиделки ты выбирал лишь одну лучшую фотографию.

Остальные ты хранил в альбоме «Арьяша», который я почти каждый день намеревалась удалить.