Валерий Столыпин - На крыльях миражей

Яркие, озабоченные непонятно чем люди-рыбки сновали туда-сюда в искусственных лабиринтах экзотического пейзажа, не замечая никого, кроме себя. Это было движение, похожее на настоящую жизнь, но сегодня оно не успокаивало как обычно – раздражало. Сложно представить, но одиночество в толпе куда более осязаемое, неотвратимое и безжалостное, чем наедине с собой. В скоплении людей мысли принимают отчётливо негативный оттенок. Вот и слёзы навернулись.

Светлана зашла в отдел, где бойко торговали шёлковыми и кашемировыми Павлово-Посадскими платками (однажды, в самом начале отношений, когда ничего кроме любви не существовало, они здесь целовались), нашла уютный уголок, но и он был прозрачен.

Убежать из этого мира невозможно, даже отгородившись стеной. Успокаивало одно – её не замечали, как бы, не видели, а она могла наблюдать за всеми.

Создавалось впечатление, что никто никому не нужен. Оживлённая бессмысленная суета.

Неужели так живут все? Значит, она всё придумала и любовь – тоже лицемерный трюк, эгоизм, позволяющий получить больше, чем заслужил, даже больше, чем хочется! Относительно любви понятно, но равнодушны как оказалось, не все. Кое-кто увлечённо за ней наблюдал.

Света не замечала, что стоит, прислонившись к стеклянной перегородке аквариума, как человек, который кого-то ищет или ждёт, держась обеими ладонями за стекло, внимательно вглядываясь в толпу. Видно в напряжённом выражении лица, в неподвижно-застывшей позе, в чём-то ещё – был избыток информации, некий безмолвный посыл, вроде сигнала бедствия, а мужчина оказался не в меру любопытным, к тому же восприимчивым к потоку эмоционального излучения и крайне впечатлительным.

Девушка не заметила, как он подошёл с обратной стороны стекла, как накрыл её ладони своими руками, большими и сильными, как улыбнулся сочувственно и тихонько постучался взглядом.

Его глаза обладали удивительным магнетизмом. Светлана вздрогнула, стремительно отдёрнула руки, лицо выразило недоумение, испуг. На мгновение.

Удивительно, но так захотелось прикоснуться к зыбкой надежде ещё раз, просто дотронуться.

Несмотря на то, что стекло холодное, Светлана почувствовала прилив тепла.

Мужчина за перегородкой улыбнулся ещё раз, послал удивительно солнечный воздушный поцелуй, откланялся и пошёл своей дорогой.

Сердце девушки сжалось от предчувствия неизбежной потери. Мысли метались, рвались вырваться наружу. Другие мысли. Дмитрия, воспоминаний о нём, в них больше не было.

Живя то будущим, то прошлым, воспоминаньем и мольбой, я без тебя сто жизней прожил и лишь мгновенье был с тобой (Андрей Дементьев)

Странное безумие, нервная обречённость до дрожи, нестерпимая боль, скрутившая так, что невозможно было вдохнуть или выдохнуть, но не в теле, где-то за его физическими пределами, заполняло всё обозримое пространство.

Взвинченное эмоциональное состояние, как эстафетная палочка облетело вокруг, взывая о сочувствии, сострадании, поддержке. Беззвучный крик души немедленно отозвался, вначале внезапными порывами ветра, поднявшими тучи пыли, пробежавшими по мостовой шустрыми завихрениями, вздымающими мусор, срывающими листья с деревьев, затем резко сгущающимися сумерками.

Небо неожиданно заволокло чернотой, раздались далёкие раскаты глухих взрывов, раздирающих небо в клочья, затем стеной обрушился дождь, многоярусной паутиной разворачивались сверкающие молнии…

Денису казалось, что негодует и страдает вместе с ним весь мир. Мир, который рухнул в одночасье. Его мир, казавшийся незыблемым и восхитительно дивным.

Он стоял, раскинув руки, мечтая о том, чтобы одна из молний пронзила его бренное тело, которое перестало быть нужным. Ливневые струи омывали лицо, стекая мутным потоком, превращая его в подобие огородного чучела, терзаемого безжалостной стихией.

Юноша представил себе, как жизненные соки растворяются в этих жалящих, больно вгрызающихся в чувствительную кожу лица каплях, стекая удобрением в землю, превращая его самого в мумию вместе с ускользающим сознанием. Затеряться, исчезнуть, пропасть. Других желаний не было.

Однако небо не обрушилось, и твердь под ногами не разверзлась. Даже фонарь не растратил способности светить, хоть и превращал недалёкие предметы в качающиеся размытые силуэты. Всё оставалось прежним, кроме самого Дениса, который представлял себя бесплотным призраком. А всего-то… получил весточку об утрате взаимности в любви.

– Извини, – сказала бездушная телефонная трубка голосом Ирины, его возлюбленной, – нам необходимо расстаться.

– Как, почему? Что случилось, родная?

– Всё просто, Денис. Жизнь не стоит на месте. Наша любовь не смогла вовремя подрасти. Она была слишком слаба и очень беспечна. Ты думал, что объятия и поцелуи дают право на ответные чувства, поэтому оставлял, слишком меня часто одну. Наверно, я не очень сильная, не смогла перенести равнодушие, только и всего. Лёня меня утешил, когда мне было особенно плохо, поделился теплом, развеял грусть, дал надежду. Теперь я люблю его. Всё в этом мире появляется и исчезает, повторяясь вновь и вновь. Не грусти. Так происходило всегда, мы не стали трагическим исключением.

– Скажи, что пошутила, Ирочка, этого просто не может быть. Я жду тебя на нашем месте, очень соскучился.

– Я не шутила. Все именно так, как ты услышал. У меня теперь есть Лёня. А ты, ты Денис, ты прошлое. Всё просто. Смирись.

– Я слышу, как ты плачешь.

– От счастья, Денис, от счастья. Разве ты не знал, что слёзы иногда бывают сладкими?

– А я, что ты оставляешь мне?

– Не знаю, я об этом не думала. Наверно, тебе достанется память о том, чего сделать не захотел или поленился. Тебе же было со мной хорошо, сам сколько раз говорил. Вот и проверь, так ли прочны твои чувства. Моя любовь, точнее предвкушение сказочных событий, стремления окунуться в источник счастья оказались слишком хрупкими. Всё равно спасибо тебе, Денис! Ты замечательный друг. Могу предложить и дальше общаться в этой роли. Если хочешь, конечно.

– Вместо конфетки фантик? Наверно я соглашусь. Может, тогда поймёшь, что я лучше любого Лёни?

– Нет, Денис, не надейся. У нас всё по-взрослому. Я купила билет на поезд под названием жизнь лишь в один конец. Дружба, это всего лишь дружба. Мы с Лёней скоро поженимся.

– Как такое могло произойти? Ведь ты любила меня.

– Нам с тобой хотелось, чтобы так было. Юношеские мечты. Мама сказала, что первая любовь всегда заканчивается болью, но о ней с благодарностью помнят всю жизнь. Ты встретишь свою любовь, но это точно буду не я.

– Давай встретимся ещё раз, поговорим всерьёз. Я уверен, всё ещё можно исправить.

– Нет, Денис, уже невозможно. Я от тебя ничего не скрываю, говорю как есть. А встретиться можно. Записывай адрес, я живу у Леонида. Сейчас и приходи.