Юрий Романов - Зелёный гамбит комбинатора

– Но вы же тогда возглавляли какую-то политическую организацию и были Новидворской?

– Всё в прошлом, «старый двор» мы развалили и теперь строим «новый под себя», сейчас нам всё можно! А посему я стала Чудо Творской, то есть творю «чудеса». Наша организация, при поддержке друзей дикого капитализма, а также наших: «Меченного» и самовыдвиженца Пьяньциня, выполнила свою миссию первого этапа. Сейчас под их руководством занимаемся народной приватизацией!

– А почему на этой башне написано крупно «Прихватизация»? А не приватизация?

– Людишки Рыжего очень любят букву «Х» и вставляют её, где не попадя, да и посылают всех туда кто ниже рангом. Они русский язык не знают, но любят посылать всех на эту букву, а дорогу не показывают! Народ сам туда как-то дорогу находит. Эта власть тоже дерьмо. Многие из них очень плохо учились, но пишут, не читая! Оторвались они от народа. А Пьяньцинь уже давно живёт с подмоченной репутацией, не просыхая… Послушай, что об их русском говорит знаменитый сатирик:

«Сердцем чувствую: что-то не так.

Стало ясно мне, трезвому, грустному:

Я по письменной части мастак,

Но слабею по русскому устному.

В кабинетной работе я резв

И заглядывал в энциклопедии,

Но далёк от народа и трезв.

Вот причина подобной трагедии.

Нет, такого народ не поймёт,

Не одарит улыбкою тёплою…

И пошёл я однажды в народ,

С мелочишкой в кармане и воблою».

– Вы знаете, уважаемая, Чудо … я сильно спешу! – Оскар попытался остановить её поэтический порыв.

– Нет! Нет! Ты, послушай, как он их! Дослушай!.. Ляпота!..

«Потолкался в толпе у пивной,

Так мечта воплотилась заветная.

И, шатаясь, ушёл: Боже мой,

Вот где устная речь многоцветная!

Что ни личность – великий знаток,

И без всякой притом профанации.

Слов немного – ну, может, пяток…

Но какие из них комбинации!

Каждый день я туда зачастил,

Распростясь с настроеньями грустными,

Кабинетную речь упростил

И украсил словами изустными.

У пивной мне отныне почёт,

А какие отныне амбиции!

И поставлен уже на учёт,

На учёт в райотделе милиции».

– Как он … этих бездарей! Все они нули по жизни, но рвутся быть единицами и первыми при приватизации народного добра. Мы боролись с той властью, теперь боремся с этой. Вообще-то капитализм – это коммунизм для избранных за счёт остальных!

– То есть занимаетесь «борьбической борьбой». А что так?

– Мало «постов» нам выделяют, да и крупные предприятия раздают только своим! Мне повезло, так как за небольшие деньги удалось прихватить эту должность. Но она позволяет иметь информацию ко всем злачным местам! Короче, – я нашла своё место в жизни и наконец, дождалась, когда оно освободилось! Но мы и сами кое-что создаём. Товарищ, Бендер, помнишь Лейкина и его дядю Шайкина, – стеклодува из Запорожья, мы ему выделили стекольный заводик. Так вот они сооружают для народа дешёвые, компактные самогонные аппараты из кварцевого стекла и прямо в этом здании умудряются гнать самогон, а я им помогаю поставками дарового буряка с Украины и с реализацией этого «народного лекарства».

– Значит у вас организовалось новая «Шайка – Лейка».

– Точно! А как ты догадался?

– По вашей улыбке.

– Так вот, эта Западная компания «Нью Шайка-Лейка» создаёт и реализует свою продукцию народу, а заодно распространяют остроумную ложь в нашу пользу, так как люди охотнее верят ей, чем скучной правде. Понимаешь, это тонкая работа! Ложь сильна, пока её считают правдой. Я политик, – Чудо в перьях почесало свои самые выдающиеся места, – поэтому я берегу плохую память, чтобы не помнить своих предвыборных обещаний. А, вообще-то, я великодушна, так как иногда умею прощать чужие успехи! А ты, давай к нам! Войдёшь в наше будущее правительство! Как тебе моё заманчивое предложение?

– Нет, это не моё, – произнёс Оскар, – а про себя подумал, – да, глядя на этого, с воспалёнными мозгами, руководителя «аббревиатуры», обезьяна бы подумала: «Нет предела моему совершенству!»

– Сознавайся с чем пришёл? А то сама догадаюсь, – я ведь умная!

– В курсе. Ведь умных много, но мало тех, кто их понимает. Вообще-то, я в банк БВСН, а заодно мне требуется растаможка авто «Ranger Rower».

– Ого! Что разбогател?

– Надеюсь, но пока не успел – эта для нашей фирмы.

– Что касается растаможки, – это в моей власти. Давай документы и 100 баксов. Что касается БВСН , то учти, это банк наших новых Пьяньциньевских олигархов. Он, вместе с другими объектами «ваучеризации» наиболее значимыми в финансовом плане, этой ночью, почему-то тайно, переехал на Лубянку. Точнее в здание, что за этим зданием, … там вход со двора. Они ожидают большой наплыв покупателей и будут из них создавать толи какой-то шахматный клуб нового типа толи партию, короче устраивать какое-то Ток Шоу типа «Облако в штанах» по легендарному В. В. Маяковскому, но по сценарию в их духе.

– Это ещё что за дух такой?

– Сам там ощутишь по запаху. Ну, это загадочное здание с многочисленными лабиринтами, новичку в нём очень трудно ориентироваться. Точнее, раньше в этом здании, располагалось министерство машиностроения. Это сразу за правым крылом здания КГБ, на него ещё Феликс смотрит, а его задница повёрнута к старой площади. Вот так они всё это время живут и жили, – спали врозь, а дети были, – завершила чудо свой затянувшийся монолог.

– Понял! Убедили! Вот документы на машину и баксы. Через два часа к вам подойдёт человек от меня.

– Договорились.

– А я побежал! Может, что-нибудь «Феликсу» передать!

– Передай ему, что я желаю произнести прощальные слова на могилах его последователей.

– Ну, зачем такая чернуха! Вы так сильно к ним не равнодушны?

– Это всё ещё за меня говорят дела мои прошлые! Мне сейчас не за что их обожать, – и включила магнитофон:

«Я вам лучше песню пропою

Про блатную молодость мою.

Где родилась, родители не знают сами,

Я грек и турок в пополами…

Я за…мер…заю, вшей … ко…рмлю, на голых нарах сплю,

Но не желаю, я менять про…фессию … сво…ю…»

– Доходчиво излагает про её прошлое, жаль только, что магнитофон начал «жевать» плёнку, видимо такие шедевры он с трудом переваривает. Да, … вырвавшиеся вперёд нули унижают единицы!

Магнитофон смолк. Но уже на выходе, часть песни всё-таки его догнала:

«Мусора хотят меня поймать,

Раскрутить на полных двадцать пять.

Я ж сидеть так долго не смогу,

Снова от хозяина сбегу.

Сало, водка, черная икра…

Эй, готовьте бабки, фраера!

Вас играть в картишки научу,

А на утро в Сочи улечу. …

Знают и Одесса, и Ростов,

Мой куда девался весь улов:

Дорогие платья, кабаки,

А кефир пусть хряпают быки».

Навстречу Иванову-Бендер двигался народный поток, с надеждой получить свою долю, заработанную ими и их предками.