Наталия Великанова - Кухарка

Леське безумно захотелось юркнуть в какую-нибудь маленькую норку, просочиться под полом и бежать со всех ног. Бежать, не останавливаясь, пока в горле не образуется сухая пустыня, а подошвы ног не сотрутся в кровь. Тогда ей не будет нужды держать ответ, она сможет упасть и долго-долго лежать, жалея себя. Она сможет закрыть глаза и снова и снова прокручивать эту короткую встречу в голове, как сотни раз прокручивала те первые встречи.

Прошлое преследовало её в снах, в коротких мучительных тенях воспоминаний, которые посещают человека перед рассветом. Фёдор и его отец,… комната, полная книг,… цветы на балконе, жаркий полдень,… скейт в загорелых руках… осторожные взгляды…

Пережитое временами врывалось в её усталый мозг, когда она без сил падала на кровать после пятнадцати часов на ногах. Оно никогда не отпускало её, а сегодня постучалось в дверь. Даже больше. Сегодня минувшее без предупреждения распахнуло калитку в настоящее, и две ипостаси столкнулись нос к носу.

А она не была той сильной женщиной, которая без страха могла посмотреть прошлому в глаза. Она не была камнем, и не была борцом сумо. Лицо у Леськи пошло пятнами. Всё, что она смогла из себя выжать – немного приподнять подбородок и упрямо посмотреть в злобный прищур карих глаз.

Вселенная проглотила её.

Как тогда. Она посмотрела в его глаза и больше ни одного парня в упор не видела.

– Пусть она убирается, – Фёдор, вздрогнув, отодвинулся. Отвернулся, выпустив Леську из энергетических тисков.

Как он посмотрел на неё? Как на слизняка, посмевшего заползти на его чистый ботинок. Ни капли, ни частички той доброты и тепла, которые она помнила, которые хранила в своём сердце. Да, она была грязной. Она была отвратительной и лживой. Она участвовала в шантаже и обмане. Она предала не только его. Она предала саму сущность верности и чистоты.

Невидящими глазами Леська обвела комнату. Боль в груди стала нестерпимой. Она даже не могла спросить, не могла крикнуть ему: “Что я сделала?”

Она это прекрасно знала…

Случившееся семь лет назад, снова надвинулось на неё, как чудовищное животное. Оно снова было здесь, снова терзало её внутренности, снова забирало жизнь. Леська отступила, неуверенно шагнув в сторону. Всё кончено.

– Убирается? – Ксения, кажется, пришла не просто в смятение, она была в ужасе. – Во-первых, как ты можешь так говорить? Что за слова? – её лицо исказилось. – А во вторых, ты что, издеваешься? Леся – повар. Если она уйдёт, всё, что я так долго планировала – полетит в тартарары.

– Она уйдёт, и ничего никуда не полетит.

Даже если бы Фёдор не говорил, так уверенно, Леська всё равно бы с ним согласилась. Приготовление еды – не такое уж сложное дело. Несмотря на то, что она несколько лет оттачивала мастерство и тратила на совершенствование массу времени и средств, несмотря на то, что как никто, знала цену хорошему обеду и любила удивлять и радовать своих клиентов, вместе с тем истина оставалась истиной: приготовление еды не такой уж и редкий вид деятельности.

Кто угодно умеет готовить. Вот та женщина, которая ей сегодня открыла дверь, наверняка может состряпать эскалопы и сварганить овощи на гарнир. Официантов можно заказать в любом агентстве, так же, как и десерт. Конечно, хозяйке придётся побегать, чтобы организовать всё день в день, но это уже не Леськины проблемы. Ничего невозможного в этом нет. Не в космос же ей ракету запускать.

Об этом она и сказала Ксении, как только они оказались наедине. Не следовало ей оставаться в доме, с хозяином которого у неё было такое неприятное прошлое. Она развязала фартук, вытащила из кармана визитки и убрала их в сумку.

– Нет, Леся стойте! Не делайте этого, прошу вас! – хозяйка с ужасом расставила ладони, следя за её действиями. – Постойте, прошу вас! Что у вас произошло с моим братом?

В стакане лед, в горле дрожит кадык,

В кухне дым, а в коридоре ты.

Поломанные. “Та сторона”

– С вашим братом? – у Леси от удивления и какого-то божественного облегчения сердце трепыхнулось, а потом взмыло из груди к небесам, – Фёдор – Ваш брат?

– Да, – глаза Ксении сверкнули, как будто что-то её позабавило. – Так что произошло? В жизни не видела, чтобы он так злился и вёл себя так грубо с малознакомыми людьми.

– Ну… – Леська потянула ”у” так долго, как только могла. – В общем-то, я другого и не ожидала. Это совершенно…, – “справедливо” никак не хотело покидать языка, поэтому она, скривившись, подобрала не менее подходящее слово: – закономерно. Лучше Вам у него спросить, что произошло, – она снова поморщилась, будто нечаянно коснулась больного зуба языком, – а я пойду.

– Нет, пожалуйста, не делайте этого! Уверена, что Вы не могли ничего натворить. Я сейчас поговорю с ним, а Вы приступайте к работе.

Вот упрямица! Сестра! Не знает же ничего! Ну да ладно! Сейчас она поговорит со своим братом, а Леська тем временем будет готова.

Как только хозяйка покинула кухню, она принялась методично убирать вещи в сумку: любимые ножи и приправы, без которых не ездила ни на один ответственный заказ, колпак, визитки. Как смогла дрожащими руками, сложила фартук и втиснула поверх головного убора.

– Нет! – резкий мужской голос заставил её замереть. Брат с сестрой разговаривали где-то неподалёку. – Ты не знаешь, что произошло! Ты не можешь ей доверять!

Что-то тихим голосом ответила Ксения.

– Не хочу я этого даже вспоминать! Неужели так сложно найти кухарку?

Ну что за слово? Пожалуй, она ненавидела, когда её называли кухаркой, раз в десять больше, чем словом повариха. Кухарка – это такая толстая тётка с немытыми волосами в грязном переднике. С одинаковым остервенением рубящая курицам головы и взбивающая сливки. Женщина, не способная творчески мыслить, которая из раза в раз готовит щи на кислой капусте и мясо по-французски, пахнет пережаренным луком и не меньше других презирает свою работу. В посиделках с товарками она ругает хозяев, в семье – телевизионщиков и детей, с друзьями (если таковые находятся) – пенсионную реформу и систему образования. Больше всего на свете она боится быть выгнанной из приличной семьи и попасть в школьную столовую.

А Леська больше всего боялась превратиться в такую женщину. Именно поэтому она не желала иметь постоянную работу в одном доме. Как только ты попадаешь в болото надёжного заработка – воистину, со временем превращаешься в кухарку. Перестаёшь развиваться. А если ещё и боишься потерять гарантированный доход – прямая дорога в прислугу. Нет уж – кухарка! – ни за что!

Опять пауза – видимо, Ксения объясняла что-то.

– Она обворует тебя!

Леська съёжилась: она не воровка! Это неправда! Она рванулась, готовая защищать себя! Если о ней будут думать, как о воровке, кто захочет пригласить её в дом?