Виктория Шарп - Воплощение соблазна

Фрэнк помолчал, закуривая новую сигарету.

– Я говорю все это к тому, – сказал он, – чтобы ты перестала винить меня, что оказалась в двусмысленном положении. Что я, мол, такой злодей, а ты, мол, такой ангел. Я, дорогая моя Шерон, пока что вел себя с тобой вполне порядочно. Я не стараюсь затащить тебя в постель, не давлю на тебя и не пудрю тебе мозги несбыточными обещаниями. В чем тогда ты меня обвиняешь, скажи на милость? В том, что я пока не готов жениться? Но ведь ты и сама еще не уверена, что я именно тот, кто тебе нужен!

Шерон подошла к столу и дрожащей рукой налила в бокал вина. Потом поднесла его ко рту и сделала несколько глубоких, медленных глотков. Она не знала, что отвечать на слова Фрэнка, а точнее на его обвинительную речь. Ей казалось, что он был во всем прав. В самом деле, почему она свалила всю вину за их сложное положение на него? Она была виновата не меньше Фрэнка, а может, и больше. Держать старину Мартина как запасной вариант… подленькая, циничная позиция, которая не делает чести ее порядочности! Но Шерон было не легче оттого, что она все это сознавала.

– Почему ты молчишь? – спросил Фрэнк. – Ты на меня обиделась, да?

– Не знаю. – Шерон устремила на него несчастный взгляд. – По сути ты ведь абсолютно прав.

– Но тебе от этого ничуть не легче, – с грустной усмешкой добавил Фрэнк. – Да, черт подери, невеселая ситуация! А хуже всего то, что и мои собственные дела находятся сейчас в крайне неопределенном положении.

– Что ты имеешь в виду?

– Я не могу сейчас объяснить. К сожалению, не могу.

– У тебя какие-то проблемы?

– Можно назвать это так.

Из груди Шерон вырвался тяжкий вздох.

– У меня нехорошо на душе, – сказала она, хмуро посмотрев на Фрэнка. – Так паршиво, что хочется что-нибудь размолотить. Ах, Фрэнк, и зачем ты только пришел ко мне сегодня? Лучше бы ты не приходил!

– Я и сам уже жалею, – признался он. – Не надо было приходить и тем более говорить тебе все то, что я сказал. Так было бы спокойнее для тебя.

– Да, – кивнула Шерон, – намного спокойнее. А еще было бы лучше, – добавила она тихо, словно про себя, – если бы ты вообще не появился в моей жизни.

Шерон прикусила язык, но было уже поздно: Фрэнк прекрасно расслышал ее слова. На какое-то время его лицо превратилось в застывшую маску, потом его губы побелели, а глаза полыхнули таким неистовым пламенем, что Шерон невольно попятилась.

– Я вообще-то могу и исчезнуть, – многозначительно произнес Фрэнк.

Потом он медленно затушил сигарету о пепельницу и, не глядя больше на Шерон, пошел к дверям. Когда Шерон опомнилась и бросилась за ним вдогонку, его уже и след простыл.

– О господи, что я наделала? – простонала Шерон, схватившись за голову. – А если он и вправду исчезнет?

В любом случае очередная бессонная ночь ей обеспечена. Чтобы хоть как-то скоротать время, Шерон включила телевизор, устроилась в кресле и начала методично накачиваться вином под грохот попсовой музыки. Заснула она лишь в пятом часу утра. К этому времени Шерон успела так надраться, что у нее не хватило сил дойти до спальни. Она заснула на диване в гостиной, не сняв халата с колготками и не разобрав прически. А проснулась с такой головной болью, что ей пришлось весь день провести в постели.

С такой же головной болью проснулся и Фрэнк, который, как и Шерон, переусердствовал с виски. И настроение у него было таким же паршивым, как у Шерон.

Вспомнив вчерашний разговор с Шерон, Фрэнк принялся ругать себя последними словами. Когда он увидел Шерон в ресторане, он понял, что ей плохо, и решил поехать к ней домой, чтобы поговорить с ней, успокоить и хотя бы немного развеселить. Называется, развеселил, с сарказмом поздравил себя Фрэнк. Лучше бы он вообще к ней не ездил. Шерон находилась в нервозном состоянии и пыталась сорвать на нем досаду за вечеринку, которая доставила ей массу отрицательных эмоций. А он, вместо того чтобы вести себя сдержанно, вскипел и наговорил ей кучу нелицеприятных вещей. И вот теперь они в ссоре. Он пребывает в ужасном настроении, а настроение Шерон, надо полагать, ничуть не лучше.

Надо было что-то делать, как-то выходить из этого паршивого положения. Но что? Позвонить Шерон и попробовать помириться? Фрэнк уже подошел к телефону, но одно соображение заставило его остановиться. Шерон гораздо сильнее обидела его, чем он ее. Тогда почему он должен первым идти на примирение? В конце концов, он ничем перед ней не виноват. Он не виноват, что в ее жизни существует некий старина Мартин, которого она боится потерять, потому что старина Мартин действительно неплохой парень. Он не виноват, что Шерон вбила себе в голову нелепую мысль, будто у женщины ее лет мало шансов на удачное замужество и надо хватать первого мало-мальски подходящего парня и тащить его под венец. И, конечно, он меньше всего виноват в том, что у Шерон сложился комплекс неполноценности по поводу своих сил и возможностей и что этот проклятый комплекс она не может побороть, несмотря на то что ее дела идут успешно, а положение можно с полным основанием назвать стабильным.

Комплекс неполноценности… Фрэнк не понимал, как он мог сложиться у такой привлекательной, неглупой и энергичной особы, как Шерон. Наверное, в этом виноваты ее родители, которые, видно, вечно критиковали ее по поводу и без повода. Поэтому Шерон и не может адекватно себя оценить. Даже свои внешние данные, которые, по мнению Фрэнка, у нее просто замечательные. А уж он, Фрэнк Боуленд, в таких делах кое-что смыслит.

Вспомнив, какой была Шерон в ресторане, Фрэнк тотчас ощутил прилив желания. В роскошном серебристом платье, с элегантной прической и полным макияжем Шерон выглядела настоящей красавицей. Интересно, она хоть замечала, какие взгляды бросают на нее мужчины? Или сидела, опустив нос в тарелку, и предавалась мучительным размышлениям о том, не переступила ли она еще дозволенную грань? Похоже, так оно и было. Хорошо, что он услышал ее разговор с Рэйчел и встал на ее защиту. Иначе Шерон, чего доброго, могла вбить себе в голову, что она действительно выглядит нелепо. Она же совсем не понимает, насколько хороша.

Внезапно Фрэнк осознал, что его досада на Шерон понемногу уходит. Зато с каждой минутой его желание увидеть ее неудержимо растет. Однако Фрэнк понимал, что не сможет осуществить это желание до наступления темноты. Ехать к Шерон в воскресенье, средь бела дня, было бы полным безумием с его стороны. Ему ни за что не проникнуть в ее дом незаметно для всевидящих соседей. Да и старина Мартин, черт бы его подрал, может заглянуть к Шерон в любой момент. В таком случае остается набраться терпения и ждать. А пока…

Весело подмигнув своему отражению в зеркале, Фрэнк быстро оделся, схватил ключи от машины и вышел из дома.