Дженис Мейнард - Палатка для двоих

Рэйчел пыталась убедить себя, что причин беспокоиться о Нике нет, но перед тем, как заснуть, мысленно помолилась за него.

В ста пятидесяти милях от дома Рэйчел, в палатке, установленной на вершине небольшой горы, густо поросшей лесом, лежал с открытыми глазами Ник и слушал завывания ветра в кронах деревьев. Частые молнии то и дело освещали палатку. Сон все не шел.

Он почувствовал, как страстное желание быть с Рэйчел, заниматься с ней любовью обуревает им. Скрипнув зубами и что-то проворчав в свой адрес, он повернулся на бок и усилием воли заставил себя заснуть.

В понедельник Рэйчел поднялась на полчаса раньше обычного, чтобы по дороге в редакцию показаться своему врачу. Она была в прекрасном настроении.

Доктор Филлипс снял повязку с ее головы и внимательно обследовал небольшую рану.

– Швы наложены прекрасно. Думаю, никакого шрама не останется.

Он обработал спиртом кожу вокруг раны и аккуратно снял швы. Рэйчел встала с кушетки и посмотрела на себя в висящее на стене зеркало. Совсем не плохо!

Она повернулась к улыбающемуся молодому врачу:

– Благодарю вас, что смогли принять меня.

– Мне было приятно сделать это, Рэйчел. Я постоянно домогаюсь встречи с вами за пределами этого медицинского кабинета, но вы такая жестокая, что каждый раз отвергаете мое приглашение.

Рэйчел улыбнулась:

– Попасть к хорошему врачу труднее, чем быть приглашенной на свидание. Если вы не против, оставим наши отношения без изменений. – Рэйчел улыбнулась, глядя на опечаленное лицо врача. Она не думала, что ее отказ серьезно его огорчит.

Выписывая чек на регистрационной стойке, Рэйчел вдруг подумала о необъяснимости причин взаимного влечения мужчин и женщин. Доктор Филлипс был прекрасным врачом и привлекательным молодым человеком. В ее редакции работали красивые и обаятельные мужчины, готовые на близкие отношения с ней. Однако только Ник заставлял сердце Рэйчел биться сильнее.

Только ему удалось сделать это. Стоило Рэйчел услышать его голос в телефонной трубке, как мгновенно слабели ноги. Она никогда не придавала большого значения сердцебиениям, потеющим ладоням и прочей любовной чепухе, описанной в романах, но в присутствии Ника эти, как ей казалось, надуманные проявления чувств становились реальностью.

Рэйчел посмотрела на часы и заспешила к автомобилю. Работа – вот лекарство, которое ей поможет. Много работы. Она возьмет у Сэма столько заданий, сколько он согласится дать, а Ника задвинет в самый маленький и далекий уголок своей души.

Знакомый монотонный шум в помещении редакции вызвал на лице Рэйчел счастливую улыбку. Здесь она чувствовала себя как дома. Сэм был в своем кабинете и сразу начал вводить Рэйчел в курс дела. Ей предстояло завершить статью вместо заболевшего Джима.

Через тридцать минут она уже сидела за своим столом. Перед ней стояла чашка с горячим кофе и лежала стопка исписанных листов бумаги. Рэйчел включила компьютер и принялась за работу.

В понедельник утром Ник потратил час на то, что уговаривал себя не ходить в редакцию журнала «Атланта тудей». Еще полчаса ушло на поиски предлога, чтобы все-таки побывать там. И вот теперь он стоял в дверях её маленького офиса.

– Рэйчел, – позвал Ник.

При звуке его голоса она так резко опустила руку с карандашом, что едва не опрокинула кофейную чашку. Глаза их встретились: взгляд Ника сиял от радости, Рэйчел же смотрела настороженно.

– Привет, Ник. Зачем ты здесь? – Рэйчел могла гордиться твердостью своего голоса.

– Я вижу, швы сняли. – Ник намеренно избегал отвечать на заданный ею вопрос. – Не больно было? – спросил он и посмотрел на Рэйчел пристальным взглядом.

– Нет, все в порядке. Очевидно, я оказалась чересчур твердолобой.

Ник коротко рассмеялся.

– Да, я заметил, – произнес он довольно сухо и, увидев стопку бумаг на столе, добавил: – У тебя много работы, я надолго не задержусь. Просто проезжал мимо и зашел пригласить тебя поужинать сегодня вечером.

Долю секунды Рэйчел боролась с желанием сказать «да» и победила.

– Не могу, – сказала она с показным сожалением. – Одного из наших сотрудников положили на серьезную операцию, и мне поручили закончить его статью.

– Тогда завтра? – спросил Ник почти угрожающе.

– Завтра у меня аэробика. – Рэйчел избегала смотреть Нику в глаза.

От дружелюбного выражения на его лице не осталось и следа. Ледяной взгляд голубых глаз пробирал холодом до костей.

– В среду? – Его голос звучал почти враждебно.

– Шарлотта и Бен попросили посидеть с детьми. – Она вдруг сама рассердилась и с вызовом вздернула подбородок. Ник явно не привык, чтобы ему отказывали, но это не давало ему права устраивать ей сцену.

На несколько секунд в комнате повисло неловкое молчание. Ник старался подавить в себе раздражение, и это ему удалось.

– Ну что ж, – вздохнул он с сожалением, – как видно, надо заблаговременно записываться в очередь, чтобы попасть в твой светский календарь.

Он встал, обошел вокруг стола и остановился в нескольких дюймах от Рэйчел.

– Ты можешь быть твердолобой, дорогая, но и я на редкость упрямый. – И прежде чем она успела ему ответить, он закрыл ей рот страстным поцелуем.

Бедная Рэйчел! Стоило Нику прикоснуться к ней, как все ее напускное безразличие тут же испарилось. Она желала его близости. Ник понял это. Он понял, что небезразличен ей, как она хотела это показать несколько минут назад.

А Рэйчел совершенно потеряла голову. Она забыла, кто она и где находится. Но Ник не забыл. Стоило Рэйчел крепче прижаться к нему, как он тут же отодвинул ее от себя, потом улыбнулся и молча вышел из офиса. Это было унизительно! Рэйчел опустилась в кресло и закрыла лицо руками.

К среде она убедила себя, что Ник, возможно, и не заметил ее страстного ответа на его поцелуй. Он не позвонил, не зашел. Может быть, решил, что бесполезно назначать ей свидания? Вот и хорошо!

Рэйчел убрала со стола остатки ужина и проводила малышей в гостиную. Там Кевин уселся перед телевизором смотреть свое любимое шоу, а Хизер взяла книжку и забралась на колени к Рэйчел.

– Почитай мне, – потребовала она тонким голоском.

– Хорошо, крошка. Что это? «Три поросенка». Моя любимая книжка.

Хизер устроилась поудобнее, положив голову на грудь Рэйчел и закутавшись в любимое одеяло. В тот самый момент, когда страшный Волк собрался уже было съесть первого поросенка, раздался звонок в дверь. Дети и Рэйчел вздрогнули от испуга.

Сняв Хизер с коленей, Рэйчел направилась в прихожую. Большой страшный волк действительно стоял в дверях, держа в руках коробку с горячей пиццей, от которой исходил аппетитный аромат. Его звали Ник, и он грозился разрушить единственную стену, защищавшую сердце Рэйчел.