Энн Вулф - Так не бывает

– Кстати, о Пите… – Порыв откровенности схлынул и, чтобы не жалеть о нем, Юта вцепилась в тему, предложенную Робином. – Тебе не кажется, что он какой-то…

– Замкнутый? Ничего удивительного. Последние несколько лет мы оба заняты своей карьерой и совсем о нем позабыли. Когда ты последний раз ходила в школу?

Левая бровь Юты, и без того приподнятая, поднялась еще выше.

– Я? Но почему именно я?

– Ты – его мать.

– А ты – отец. Который, между прочим, совсем недавно заявлял, что будет сам воспитывать своего сына.

– И буду. Если понадобится…

– Хорошая оговорка. И потом, ты же знаешь: я ненавижу родительские собрания, – добавила Юта таким уставшим голосом, словно добрую половину дня провела на ферме, ухаживая за свиньями и коровами. – Эти ужасные учителя… И родители, в жизни которых нет ничего, кроме детишек и семейных сцен…

– Иногда я спрашиваю себя: как Питер вообще появился на свет? С таким-то отношением его матери к детям.

– Можно подумать, ты относишься лучше, – язвительно хмыкнула Юта. – Ты просто ловко маскируешь свое отношение, делаешь вид, что тебя это очень беспокоит. А на самом деле сваливаешь все на миссис Пирс…

– Так же, как и ты, – напомнил ей Робин.

– В отличие от тебя, я этого не скрываю.

– По-моему, это неправильно… – неуверенно произнес Робин, осознав, что сдает позиции.

– Что именно? То, что мы работаем и обеспечиваем ребенку хорошую жизнь? Между прочим, Робин Макаути, в моем детстве не было таких игрушек. А у него в комнате стоит стереосистема, компьютер и много других приятных вещей…

– Ты думаешь, все это заменяет ему наше внимание?

– Я думаю, что все это – пустая демагогия. И меня ужасно раздражает, когда ты начинаешь цеплять на себя маску заботливого отца. Будь честен, Робин. Хотя бы с самим собой…

Юта снова замкнулась в себе, выставив наружу льдинки-шипы, которые прятала целый час. Робину стало холодно – не то от осеннего ветра, забредшего в уличное кафе, не то от льдинок, пляшущих в ее, а точнее, в его карих глазах.

Он и впрямь не был образцовым отцом, но, наверное, хотел бы им стать. Равнодушие Юты заставило его почувствовать жалость к Питу – ребенку, растущему без родителей. Юта лукавила: они зарабатывали деньги совсем не ради Питера, скорее, они откупались от него этими деньгами. Родители Робина поступали с ним точно так же, и единственным человеком, который по-настоящему любил его, была бабушка. Она не очень-то жаловала Бакстера, считая его занудой и ябедой, а вот Робин был ее любимчиком. Родители же считали совершенно по-другому…

Папа, он отнимает у меня Эдди… Робин, оставь игрушку в покое. Это медведь Бакстера. Вначале ты должен получить разрешение… Но я тоже хочу медведя! У тебя есть утка. Поиграй с уткой. Иди сюда, Бакстер. Вот так. Если будешь хорошим мальчиком, сможешь поиграть в моем кабинете… Но я тоже хочу в твой кабинет! Не хнычь, Робин. Ты уже большой мальчик…

– Робин?

– Я, пожалуй, пойду. Наверняка твой Недокормок оставил на автоответчике кучу сообщений…

– Ты выключил мобильный?! – Юта посмотрела на него так, будто он ограбил банк.

– А что такого? Думаешь, Маккормак сойдет с ума от горя? – попытался отшутиться Робин.

– Ну знаешь… – сквозь зубы процедила Юта. – Я думала, в тебе есть хоть капля ответственности… А вдруг что-то случилось?! Немедленно поезжай в агентство! И не забудь образцы тканей. Я не могу допустить, чтобы ты провалил мой показ.

– Слушаюсь и повинуюсь, госпожа Юстиния! Надеюсь, и ты не забудешь принести материалы по новому заказу. Мне ведь тоже неохота упустить богатого клиента…

– Хорошо, – сухо ответила Юта.

Еще полчаса назад она чувствовала себя так, словно только что вышла замуж: легкомысленной, веселой и счастливой. Словно волшебная дверца ненадолго открылась перед ними и захлопнулась, не дав им в полной мере насладиться друг другом. Может, старый доктор прав и они действительно хотят и не могут быть вместе? Так или иначе, она не может. Да и кто сможет поверить этому большому ребенку, который тешит себя надеждой, что он – настоящий отец. Смешно, в самом деле. У Робина Макаути столько женщин, что совсем не остается времени на семью…

Она посмотрела вслед своей худенькой фигурке, освещенной осенним солнцем. Робин ходит вразвалку и медленно, совсем не так, как она – стремительно и быстро.

Интересно, как скоро их коллеги и знакомые поймут, что Юта и Робин – совсем не те, за кого пытаются себя выдать? И как долго будет продолжаться весь этот кошмар, в который кто-то неведомый одним прекрасным утром превратил их жизнь?

– И если вы оба раскроете свои рты… Особенно это касается тебя, Руперт… И не смотри на меня так, я знаю, что ты болтун… В общем, если вы оба проболтаетесь… я не знаю, что с вами сделаю!

Колючка закончила свою речь, а Питер соображал, не тронулся ли он умом. Слишком много странных… нет, невозможных вещей произошло с ним за каких-то пару дней. Визит к госпоже Эльве, книга с заклинаниями, родители, которых он по своему незнанию поменял телами, а теперь еще и Колючка с ее невесть откуда взявшимися телекинетическими способностями!

Питу не верилось, что все это происходит с ним. Может быть, он впал в долгий сон и до сих пор не может проснуться? Только уж слишком болезненными были синяки и шишки, полученные им в этом странном сне…

– Вот это да… – восхищенно пробормотал Руперт, разглядывая Колючку. – Я, конечно, подозревал, что ты – не такая, как все. Но не думал, что ты умеешь швыряться бейсбольными битами, даже не притрагиваясь к ним…

– Это бывает, когда я сильно злюсь, – объяснила Колючка. – Или вижу что-то очень неприятное. В остальных случаях, как бы я ни хотела, предметы меня не слушаются…

– А с чего ты взялась помогать нам? – недоверчиво поинтересовался Пит. – Мы ведь уже не первый год враждуем с Лиландом и Пэйном. Но почему-то раньше ты не швыряла бейсбольные биты в дупла Дуба секретов…

Колючка пожала плечами.

– Ты веришь в случайности? – насмешливо поинтересовалась она и, не дожидаясь ответа, добавила: – Можешь считать, что это случайность. Вы и раньше были мне симпатичны – пара затравленных, но не сдающихся зверьков… А сегодня я узнала о том, что затеял Лиланд. Услышала их разговор с Пэйном. Я не люблю, когда на одного идут впятером. Вот и решила вмешаться… не совсем обычным способом.

– Почему это на одного? – обиженно пролепетал Руперт. – Я был рядом с Питом.

– Видела, как ты повис на бите. Как заправская собака, – улыбнулась Колючка. – Ну… это я так сказала. Образно.

– Чего?

– Забудь, Руперт. С тобой все в порядке.

Пит улыбнулся. Эта девчонка с каждой минутой нравилась ему все больше. И еще он подумал, что раз Колючка-Триш может с помощью взгляда управлять предметами, то кому, как не ей, он мог бы рассказать о том, что сотворил с предками…