Стелла Нел - Золотой урожай

Он окликнул официанта и заказал замороженное шампанское.

Джейн оторвалась от его гипнотического взгляда и перевела свой на густой кустарник. Знает она его проблемы – ему просто нужно выдержать формальный срок, чтобы затем жениться на вдове брата!

Тем временем Пэт взяла руку Питера и погладила кончики его длинных пальцев. Молодой врач жалобно улыбнулся.

– Милый, пока не принесли шампанское, еще целых пять минут у тебя есть на путь к отступлению.

Доктор Дэвис долгим тяжелым взглядом смотрел в глаза свой помощницы.

– А знаешь, – наконец задумчиво произнес он, – мне кажется, я совсем не хочу отступать… Ты видела здешний водоем в лунном свете, Патриция? Пойдем, я тебе покажу, это очень красивое зрелище.

– Согласна, любимый, но только не через кусты – они уже заняты.

Питер как во сне протянул руку Пэт, они встали и вышли, даже не извинившись.

– А что там, в кустарнике, еще одна романтическая парочка? – без всякого интереса спросил Грант и, к большому облегчению Джейн, не ожидая ответа, продолжил: – Я уж на секунду подумал, что это тебе Питер предложил руку и сердце. Рад, если это не так.

– Почему ты рад? – тихо спросила Джейн.

– Во-первых, он не тот человек, который тебе нужен. А во-вторых, мне бы не хотелось искать другого секретаря.

– Неужели? А может ли ваша прозорливость описать, кто мне нужен? – Джейн опять передернуло от его излишней самоуверенности.

– Дай-ка мне свою руку. – Грант наклонился и повернул ее ладонью вверх. – Какая хорошая рука, просто замечательная. – Он легко провел пальцем по линиям судьбы.

Джейн почувствовала, как загорелась ладонь, и попыталась убрать ее.

– Тише, тише, как же я прочитаю будущее, если ты будешь так дергаться! Ага, вот он. Высокий, загорелый, красивый… очень элегантный, с сияющими глазами. Да, как раз такой человек и подойдет тебе. А Дэвис – он слишком юн. Тот, на твоей ладони, смел, требователен, горяч и будет нежно любить тебя до самой смерти. По-моему, совсем неплохой парень, – рассуждал он вслух, – такого на месте твоей матери я бы одобрил. Советую начинать готовить приданое – по этой линии я сужу, что суженый уже не за горами.

– Ах, мистер Провидец, как интересно! А сколько же у меня будет детей?

– Детей? Давай-ка посмотрим… Ага, вот девочка, с такими же русыми волосами, как у ее мамы, а вот и мальчик с сияющими глазами – не могу разглядеть их цвет. О, звезды! Да у тебя по всей ладони следы детских ножек, даже не могу сосчитать их количества! Бедняжка Джейн, в конце концов, ты так устанешь от любви и ее последствий… Вот тебе чуть-чуть за семьдесят. Что я вижу! Ты подаешь своему старику кружку отравленного пива. Вот он ее выпивает и покорно испускает дух… Наконец-то ты свободна! Ты с облегчением сбрасываешь с себя вечно широкое материнское платье… Но что это? Какой-то незнакомец поднимает его… вот он возвращает его тебе, кланяется, целует прекрасную морщинистую руку… Боже! Рождается новая, еще более сильная любовь… и ты опять начинаешь все сначала!

– В таком возрасте? – Джейн не смогла удержаться и прыснула.

– Тебе будет чуть-чуть за семьдесят, – утешил ее Грант и обезоруживающе улыбнулся.

Какое-то движение за ее спиной отвлекло его внимание. Джейн проследила за взглядом Гранта, и смех застыл у нее на устах – она увидела, как по саду шли погруженные в разговор Джулиус и Мара. Джейн опять повернулась к собеседнику, но в его глазах ничего нельзя было прочитать.

По дороге одна парочка встретилась с другой – Пэт и Питером – и вместе они поднялись по ступенькам веранды. Увидев сидящего с Джейн Гранта, Джулиус заколебался, остановил Мару и что-то вполголоса ей сказал, а затем подошел к столику, все еще держа ее под руку. Питер усадил Пэт и подвинул еще два стула. Появился официант с бокалами и с бутылкой шампанского в ведре со льдом.

– Кто-то что-то празднует? – поинтересовался Джулиус и покосился на Джейн.

Неужели он считает, что его «союзница» способна действовать со скоростью звука? Она отрицательно покачала головой и презрительно усмехнулась.

– А ну-ка, догадайся, Джулиус! Как ты думаешь? Да это мы с Пэт решили впрячься в одну телегу!

Питер замолчал, пережидая, пока из бутылки вылетит пробка. Грант мастерски открыл шампанское, наполнил бокалы присутствующих, встал и произнес краткий тост:

– За Питера и Патрицию! Пусть их помолвка будет счастливой, а совместная жизнь – вечной!

Мара выдавила из себя поздравление и угрюмо уставилась на пенящийся янтарный напиток. Время от времени она бросала взор на Гранта, и Джейн решила, что Мара пытается узнать его реакцию на свое исчезновение с Девенпортом. Но его лицо оставалось абсолютно непроницаемым, и Джейн еще раз подивилась самообладанию Гранта. Ничто не нарушало душевного равновесия этого человека, любой другой на его месте не замедлил бы высказать свой гнев или презрение. Грант, должно быть, очень уверен в себе. Или в верности Мары.

Ну что ж, вздохнула Джейн, такой и должна быть любовь. Она ощутила грозовую бесстрашность Гранта, и ей стало страшно. Ей так хотелось, чтобы Марой увлекся не Джулиус, а кто-нибудь другой. Как ужасно, что именно он собирался отбить красавицу у Гранта. Он будет достигать своего «всеми правдами и неправдами», а Грант, в конце концов, обо всем узнает, разгневается и разорвет отношения с соседом-фермером… Очень жаль, они ведь такие друзья! Бедный простодушный Джулиус!

Грант пригласил Пэт на танец, а Джулиус протянул руку Джейн. Питер подхватил сам себя, и оба вместе они прошли на маленькую танцевальную площадку в баре. В зале играла негромкая музыка, и по паркету медленно скользили несколько пар.

Джейн прошептала:

– Джулиус, ты был так рассержен, когда тащил Мару в сад… Как случилось, что она вернулась такой умиротворенной? Что ты с ней сделал – побил?

– Уж я мастак по этой части, куколка. Женщины просто съеживаются, когда я отчитываю их. Не буду забивать твою головку подробностями, но когда я ей очень вежливо и дружелюбно сказал, что, если дама отпускает подобные ядовитые замечания в адрес присутствующих, то этим она только унижает себя и показывает свое настоящее «я» – она превратилась в сущего дьяволенка! О Боже, – глаза Джулиуса затуманились приятным воспоминанием, – я просто вынужден был крепко обнять эту особу, чтобы прижать ее руки к телу и не дать ей возможности выцарапать мои драгоценные очи. После того как она успокоилась, я извинился за грубое обращение и сказал, что для женщины ее темперамента существуют и другие пути, чтобы избавиться от излишней энергии. Тут, конечно, возобладало врожденное женское любопытство, и, похмурившись для виду, Мара пожелала узнать, какие такие пути я могу ей предложить. Ну, я с жаром описал ей самого красивого арабского жеребца во всей Южной Африке. Это мой конь, и я закатывал глаза и дрожал в экстазе, распространяясь обо всех его многочисленных достоинствах. Мара, фыркнув, спросила, какое это имеет отношение к ее избытку энергии. Понимаешь, раньше она отлично ездила верхом. Правда, я не знаю, когда она в последний раз садилась в седло, но у нее возник явный интерес. Я со вздохом признался, что Шейх – так зовут моего жеребца – не получает достаточной тренировки. Поскольку в них обоих энергии через край, они прекрасно подойдут друг другу. Да еще с ее настойчивостью (нет, Дженни, я не сказал «назойливостью»!). Затем по всем правилам этикета пригласил ее посмотреть на коня и тотчас же прозрачно намекнул, что при моем необыкновенном богатстве я не замедлю предложить Шейха в подарок тому, кто сравнится с ним красотой и горделивостью.