Джулия Тиммон - Не размениваясь по мелочам

– Чуть полноватая, но, я бы сказала, очень… гм… здоровая, что ли, – принялась описывать Элизабет. – Лицо белое-белое, щеки румяные, шаг пружинистый. И такое чувство, что… гм… как бы это сказать… что вся жизнь ей в радость. Ну, это, конечно, так, первое впечатление. Может, неправильное.

Йоланда поймала себя на том, что, хоть и стоит в комнате одна, быстро качает головой.

– А кто она такая, как по-твоему?

– Как это кто? Конечно, его новая подруга, – ответила Элизабет явно не без удовольствия. Менее привлекательная, недалекого ума, она всегда оказывалась в тени Йоланды и тайно ей завидовала. – Рассел еще не старый, серьезный, видный и разведенный мужчина! Не может же он всю жизнь сходить с ума по тебе. Сколько ему? Тридцать семь?

– Тридцать восемь, – пробормотала Йоланда, мысленно уверяя себя, что в Элизабет говорит давняя злоба и что никаких доказательств у нее нет. – С чего ты решила, что это его подруга? Подумаешь, прошлись вдвоем по улице!

– Они шли не просто так, – поспешила сообщить Элизабет. – А за ручку. Девчонка эта как будто очень молоденькая. Но смотрятся они неплохо: он – настоящий мужчина, она – этакий цветочек.

Над головой Йоланды будто прогремел гром. Какое-то время ей казалось, что чудовищный разговор лишь плод ее воспаленного воображения.

– Ты что, расстроилась? – с наигранным участием поинтересовалась Элизабет. – Не понимаю. Ты же сама от него ушла, точнее сначала нашла Джозефа, а потом дала отставку Расселу. По-моему, по-другому и быть…

Йоланда положила трубку и долго стояла на месте будто парализованная. Перед глазами возникали премерзкие картины. Доусон ведет за руку, целует, обнимает другую женщину! Гораздо более молодую и жизнерадостную, чем она, Йоланда. По груди расползлось столь гадостное клейкое чувство, что стала не мила жизнь.

Надо срочно что-то предпринять! Срочно! – прозвенело в ушах. Или я потеряю его навек и тогда до конца своих дней буду маяться с этим…

– Дорогая, ты готова? – послышался из прихожей голос Джозефа.

Почему я никогда прежде не замечала, что он так гнусавит? – мелькнуло в мыслях Йоланды.

– Дорогая? – Джозеф заглянул в комнату.

Йоланде стоило неимоверных усилий повернуть голову.

– Ты забыла о времени. Мы опаздываем, а Шемберг этого страшно не любит. Надень новое ожерелье, оно подчеркивает изящество твоей шейки. И поживее, не стой на месте. – Дабы смягчить свою строгость, он послал жене воздушный поцелуй.

Йоланда взглянула на его полные красные, почти женские губы и почувствовала легкий приступ тошноты. Надо выкинуть что-нибудь совершенно неожиданное. Завтра же! Она медленно, будто в полудреме, подошла к туалетному столику и надела другое ожерелье – подарок Рассела на пятую годовщину свадьбы. Завтра воскресенье, они наверняка встретятся. Надо заявиться к нему ни свет ни заря и попробовать его вернуть. А если она останется у него на ночь? – продребезжал в голове вопрос, и слегка дрожащие руки вмиг похолодели. Нет, не может такого быть… Он не приведет ее в наш дом, не ляжет с ней в нашу постель. Я пущу в ход все свое обаяние, буду молить о помощи высшие силы, и все получится, я точно знаю. К ней у него не любовь, может только страсть, а у нас было гораздо больше – победу одержу я. В ее висках пульсировала тупая мучительная боль, руки не желали слушаться.

– Что с тобой происходит?

Йоланда не услышала вопроса мужа, а о Шембергах совершенно не помнила. Пусть это нехорошо, низко, нечестно, размышляла она, пытаясь застегнуть замочек ожерелья и никак не попадая крючком в кольцо. Пусть я веду себя непоследовательно, смешно, недостойно. Но иначе не могу и буду бороться до победного конца.

Рассел поднялся в пять утра. Невообразимо бодрый, отдохнувший и жаждущий жить. Увидеться с детьми пока не получилось, но Йоланда не стала возражать и говорила с ним весьма и весьма мило. Может, и правда живет теперь совсем иной жизнью, решил Рассел, вздыхая с облегчением. Значит, во всех смыслах не зря мы расстались.

О бывшей жене он всю эту неделю больше не вспоминал. Работал с небывалым подъемом, а по вечерам, тренируясь в спортзале или сидя перед телевизором, мечтал о встрече с Лесли. Субботу снова провел с Терри на ипподроме, и тот, когда они обедали в кафе, опять будто что-то почувствовав, сам завел речь о любимой воспитательнице.

– Она – во! – Он поднял большой палец. – Взрослая, а понимает все-все, что хочется детям. У нас ее любят все.

Полюбят и Том с Шелли, мечтательно улыбаясь, подумал Рассел.

– По-моему, у нее нет мужа, – как будто между прочим заметил Терри.

Рассел засмеялся и потрепал его по голове.

– Какая тебе разница? Уж не задумал ли ты за ней приударить?

– Ударить? – Терри озадаченно нахмурился.

– Да нет, приударить. Значит, начать ухаживать, ну как мужчины ухаживают за женщинами, – объяснил Рассел.

Терри с серьезным видом покачал головой.

– Нет, я для нее слишком маленький. Если уж ухаживать, то лучше за Молли. Есть у нас одна такая девочка. А за мисс Лесли пусть поударяют дяди.

– Приударяют, – с улыбкой поправил его Рассел.

– Ну да. Дяди, как ты. У тебя, кстати, тоже больше нет жены…

Сегодняшнее утро обещало стать началом новой эры. Поговорю с ней сразу же, размышлял Рассел, принимая душ, обливаясь холодной водой и бреясь. Скажу, что действительно не знал, насколько еще молод душой, что после прошлого воскресенья как будто заново родился. Что скоро увижу детей и что хотел бы… разделить жизнь с самой непредсказуемой и искренней женщиной на свете…

Когда он уже оделся и торопливо пил кофе, в дверь позвонили.

Кто бы это? – недовольно подумал Рассел.

Большие кухонные часы – мать Йоланды привезла их много лет назад из Квебека – показывали шесть тридцать. По воскресеньям в столь ранний час вся округа еще спала, а газеты привозили намного позже. Недоуменно пожимая плечами, Рассел с кружкой в руке вышел в прихожую. Отвлекаться на посторонние дела ужасно не хотелось. Он пообещал Лесли, что явится точно в семь, а времени оставалось ровно столько, чтобы допить кофе, сесть в машину и доехать до собачьей гостиницы. Открыв дверь и увидев на пороге Йоланду, он чуть не выронил из руки кружку. Кто-кто, а она после всего, что случилось, не должна была появляться в этом доме. Тем более в столь неподходящее для визитов время.

– Йоланда?! Что-то случилось?! – выпалил он, вдруг подумав, что стряслась какая-нибудь беда с детьми. – С Томми?! Или с Шелли?!

Йоланда переступила через порог и вытянула вперед руку. Если бы Рассел не отошел на пару шагов назад, ее ладонь уперлась бы ему в грудь.

– Успокойся, они целы и невредимы. – Ее голос прозвучал подозрительно сладко.