Шерил Вудс - Истинный рыцарь

Волнующей протяжной мелодией встретил популярный джаз-бэнд бывшего профессионального футболиста Линка Тейлора, когда он вышел из лифта и появился в бальном зале. Музыка мешалась тут с гулом голосов, и никем не замеченный Линк воспользовался преимуществами своего шестифутового с четырьмя дюймами сверх того роста, чтобы обозреть собравшихся на коктейль живым взглядом карих глаз. Он искал знакомое лицо. Прошло уже много лет с тех пор, как он понял, что относиться терпимо к подобным сборищам можно, только если есть с кем переброситься словом.

Мужчины здесь были в большинстве, и ищущий взгляд Линка быстро выхватил из толпы высокую блондинку, поглощенную беседой с федеральным судьей. «Какого черта этой красотке надо от этого стареющего «барона юриспруденции»?» – удивился Линк, восхищенно пожирая взглядом аппетитные формы, которые при всем желании невозможно было скрыть под строгим костюмом. Стройные ножки с тонкими лодыжками, обутые в прелестные туфельки на высоком каблуке, лишь подстегнули его и без того разгоревшееся любопытство.

«Ничего ножки, – одобрил он, – она, наверное, бегунья». Только у спринтерш бывают точеные ножки, и еще они пышут здоровьем в точности так, как эта дама, если стереть с нее грим, снять отлично пошитый костюм и забыть об ее образованности. Линк представил, как ветер свивает в кольца ее теперь тщательно уложенные в прическу шелковистые волосы, и сердце у него забилось сильнее. Однако прежде, чем он успел разобраться в своих чувствах, дама обернулась, и он увидел в ее глазах зазывный огонек. Сердце у него забилось еще чаще.

«Тихо, тихо», – постарался он успокоить себя и глубоко вздохнул. Кажется, вечер не пропал даром. Линк бросил искать знакомых и принялся прокладывать дорогу к блондинке. Чем дальше он продвигался в толпе, тем чаще кивал узнававшим его почитателям, жал руки направо и налево, выслушивал комплименты и с радостной улыбкой сносил бесчисленные похлопывания по спине. За долгие годы он хорошо приспособился к роли футбольного идола и искусно скрывал постоянно охватывавшее его раздражение. Это диктовала ему необходимость, хотя постоянно оставаться сверхлюбезным было нелегко. Еще в самом начале он понял: игра – это, конечно, важно , но еще далеко не все, и, не комплексуя, примирился с издержками своей профессии.

Неожиданно ему взгрустнулось. Он любил спорт. Ему были не в тягость и изнурительные тренировки, и воскресные встречи, после которых он не мог пошевелить ни ногой, ни рукой. Появление же на благотворительном приеме в защиту жертв преступлений было как бы неофициальным объявлением о завершении карьеры футболиста. Наверное, в последний раз его имя используют ради привлечения публики. С футболом покончено, хотя он еще совсем не утратил форму, да и тридцать два года – на такой уже солидный возраст, если ты не футболист.

На следующей неделе он приступает к работе в прокуратуре штата Мэриленд, о чем мечтал с детства, но, увы, с десятилетним опозданием из-за проворных ног и цепких рук. И все-таки он еще не раз вздохнет, вспоминая свое спортивное прошлое. Линк уже было совсем расстроился, но тут представил себе, как в первый раз предстанет перед присяжными, отстаивая букву и дух закона, и сразу от волнения у него засосало под ложечкой.

Однако сейчас ему больше всего хотелось познакомиться с очаровательной блондинкой, смотревшей на него с неподдельным интересом. Когда он приблизился к ней, она уже в одиночестве потягивала из бокала белое вино, и его губы без труда сложились в широкую улыбку.

– Привет, – проговорил он низким, безотказно действующим на женщин, голосом.

Она с любопытством посмотрела на него, вежливо кивнула и отвернулась. Линку понравилось, что она решила разыграть из себя недотрогу.

– Кажется, мы с вами где-то встречались.

– Не думаю, – холодно проговорила она.

Неужели он ошибся и никакого зазывного огонька в ее глазах на самом деле не было? Не успел он обдумать сложившуюся ситуацию, как рядом остановился официант с подносом, уставленным бокалами и рюмками. Недолго думая, Линк схватил женщину и уволок ее в сторону. Она тихо ойкнула, округлив из изумления зеленовато-голубые глаза, и Линк почти автоматически обнял ее покрепче, с удовольствием ощущая в руках крепкое тело. Визуальное наблюдение его не обмануло. Все, что надо, у нее было на месте.

– Что это вы о себе думаете? – произнесла она хрипловатым низким голосом, напомнившим ему о Лорен Вейсолл и долгих предрассветных разговорах, которые они вели, устав от любовных утех.

Затаив дыхание, он ждал, не скажет ли она чего-нибудь еще.

– Уберите руки, пожалуйста.

Это был приказ, хотя и выраженный в виде просьбы. Одновременно она сделала легкое движение рукой, словно проверяя крепость сковавших ее уз, и от этого прикосновения в жилах Линка закипела кровь. Давно уже он не испытывал ничего подобного. Чертовски давно!

– Вам не кажется, что вы должны быть мне благодарны?

– За что?

В глазах Линка заплясали бесенята, когда он медленно провел пальцем по ее бледной щеке, мгновенно покрывшейся румянцем.

– За то, что я спас вас от алкогольной передозировки. Или вам очень нравится запах виски?

– Не очень, – она наморщила носик и даже вроде фыркнула. – Вы правы. Я вам благодарна и буду еще более благодарна, если вы уберете руки.

– Но мне так нравится.

– А мне нет, – отрезала она, потеряв терпение.

Обнимавший ее мужчина был несомненно красив и прикосновение его мускулистых рук будоражило ей кровь, но, как ни жаль, он – всего-навсего типичный самец, а таких уже было достаточно в ее жизни. Тем временем она высвободилась и, уперев руки в бока, посмотрела ему прямо в лицо.

– Не знаю, что вы о себе воображаете мистер, и, честно говоря, не желаю этого знать.

– Неплохо, – одобрительно кивнул он и усмехнулся. – Я почти вам верю.

– Не надо «почти», – огрызнулась она и пошла прочь.

«Не на того напала».

– Эй, детка, мне жаль, что я тебя обидел, – схватив ее за руку и виновато улыбнувшись, сказал Линк. – Мы не могли бы все начать сначала? – разыгрывая подобострастие, спросил он.

Она готова была испепелить его взглядом.

– Мы ничего не начинали.

– Тогда позвольте мне представиться. Меня зовут Линк Тейлор.

Она вздохнула, и на ее лице появилось выражение едва ли не гадливости.

– Мне надо было бы сразу догадаться.

– Что это значит?

– Это значит, что вы в точности такой, каким и должен быть бывший спортсмен, любимец колледжа.

– То есть?

– Недоразвитый похотливый самец.

Он мигнул.

– От всей души благодарю вас, – насмешливо произнес он, задетый ее словами за живое. – Вы всегда так скоропалительно судите о незнакомых людях?