Дженнет Лавсмит - Золушка из Калифорнии

— Гордыня предшествует падению, — объявил Мартин, широко усмехаясь. — Мы просто решили вас подбодрить. Остальные сеты — наши.

Они и впрямь выиграли два следующих сета. Патриции казалось, что играет она и впрямь недурно. Уверенность ее росла; и всякий раз, когда партнер восклицал: "Превосходный удар, радость моя!" — девушка розовела от удовольствия.

Она вошла в раж: щеки раскраснелись, глаза сияли. Ну разве не великолепно — взять в руки ракетку, снова почувствовать себя ловкой, сильной, непобедимой! Прекрасное, давно забытое ощущение! Еще одно очко, и четвертый сет они тоже выиграют.

Шарон взмахнула ракеткой: крученый мяч перелетел через сетку, брат перехватил его у задней линии площадки отличным ударом слева. Фрэнк отбил мяч у самой сетки и, неспешно размахнувшись, снова послал его вперед точным укороченным ударом. Патриция прыгнула навстречу мячу — и тут слетели очки. Приземлившись на правую ногу, она услышала зловещий хруст. Волна отчаяния накатила на нее и резкой болью отдалась в сердце. Девушка застыла на месте — беспомощная, потрясенная. Она снова ослепла.

— О, Боже мой! Вдребезги. Какая жалость! — Очевидно, Шарон подобрала то, что осталось от очков. — У вас есть запасные?

— Есть, конечно, но не с собой. Извините меня, пожалуйста. Я вам всю игру испортила.

— Глупости. Наше время все равно почти вышло. — Это сказал Мартин, рукою поддерживая девушку за талию и ласково вынимая ракетку из ее сжатых пальцев. — Пошли, подкрепимся. Я умираю с голоду.

Вокруг толпились зеваки, смутно различимые фигуры обступили девушку тесным кольцом, спрашивая: в чем дело? Кто поранился? Не нужна ли помощь?..

— Благодарю вас, ничего не нужно. Да нет же, все в порядке. Очки разбились, вот и все. Нет, спасибо, — говорил Мартин, ведя Патрицию под руку.

— Наверное, мне следует вернуться домой. Я…

— Знаю. Проблемы со зрением. Не тревожься, радость моя, ты со мной. Не в первый раз, в конце концов, верно? — перешел он на "ты".

В той части террасы, где подавали ланч, народу было поменьше, или, может статься, люди просто вели себя тише. Вокруг звучал приглушенный гул голосов, в воздухе разливался аромат кофе и горячей пищи.

— Посиди. Я тебе все принесу. — Мартин на мгновение задумался. — К нашим услугам великолепный выбор. Чего бы тебе хотелось?

— Омлет по-испански просто восхитителен, — сообщила Шарон.

— Замечательно, — быстро отозвалась Патриция. Что угодно, лишь бы не привлекать к себе внимания. Мучительное ощущение неловкости не проходило. Как она беспомощна: сидит и ждет, чтобы ее обслужили! Очень хотелось домой. Игру она людям уже испоганила, не портить же еще и ланч.

— Спасибо, — поблагодарила она, когда Мартин поставил перед ней блюдо.

— Подожди-ка, — велел молодой человек. — Я забираю половину твоего омлета. А. взамен ты получишь… так уж и быть, один из моих блинчиков с крабовой начинкой. Ну вот, — улыбнулся он, произведя обмен. — Ешь, чемпионка! Ты мне не говорила, что так здорово играешь. Думаю взять тебя в постоянные партнеры.

— Чур, я первая! — возразила Шарон. — Послушайте, Патриция, в следующем месяце состоится турнир для женщин. Не согласитесь ли сыграть в паре со мною?

— И испортить всю игру, как сегодня?

— Что за вздор! Это же просто случайность, такое в жизни бывает нечасто.

Какие они добрые, как стараются ее утешить! Несмотря на то что она так неуклюжа…

— Вы очень близоруки? — неожиданно спросил Фрэнк.

— Да. Без очков я в двух шагах ничего не вижу.

— От очков можно избавиться, вы об этом знаете?

Ну нет, она уже научена горьким опытом!

— У меня аллергия на линзы.

— Я так и подумал. Впрочем, с линзами действительно ходить очень сложно. — Есть альтернатива. Вы когда-нибудь слышали о хирургической операции коррекции зрения? Пока еще мало людей о ней знает.

Патриция насторожилась. Неужели возможно навсегда избавиться от бремени громоздких очков, которые она носит с детства? От мучительной беспомощности? Стать такой, как все. Затем в душу закрались сомнения. Почему она никогда не слышала об этой операции?

— Мой офтальмолог никогда не упоминал о ней, — отозвалась девушка, осторожно подбирая слова. Неужели доктор Саммер не сказал бы ей об операции, если такая возможность и впрямь существует?

Фрэнк улыбнулся.

— Не все офтальмологи предлагают эту операцию.

— Почему?

— Ну, с одной стороны, технология новая, требует специальной подготовки. С другой — мы еще не всё знаем: может быть, с течением времени обнаружатся какие-либо побочные эффекты. И, как при любой операции, приходится допустить известную долю риска.

— В чем заключается риск? — спросила девушка.

Фрэнк охотно пустился в объяснения, подробно описал суть операции, возможные положительные и отрицательные эффекты, добавив, что успех зависит от того, в чем именно состоит проблема конкретного пациента.

— В большинстве случаев, — продолжал он, — наблюдаются превосходные результаты. Если хотите, запишитесь ко мне на прием, и посмотрим, показана ли нам операция.

— Вы его слушайте, Патриция, мой муженек зря не скажет, — улыбнулась Шарон. — Он окулист, причем один из лучших. А операции коррекции зрения — так уж случилось — его специальность.

— В самом деле? — Девушка обернулась к Мартину, с трудом различая размытые очертания: молодой человек утвердительно кивнул, ошибки быть не может.

— Да, — подтвердил Мартин, — Фрэнк, безусловно, знает, о чем говорит.

Муж Шарон — окулист! Мартин знал об этом, и ей не сообщил. Почему-то это задело ее. Хотя, казалось бы, с какой стати ему об этом рассказывать? Ну, не пришлось к слову!

— Эта операция, должно быть, очень дорого стоит, — предположила девушка робко.

— Всего лишь полторы тысячи долларов.

С таким же успехом она может стоить и все пятнадцать тысяч, обреченно подумала Патриция.

— Притом большинство видов медицинской страховки включают в себя и эту статью, — продолжал Фрэнк.

К ее страховке это не относится — ее медицинская страховка не оплачивает даже очки. Патриции показалось, будто на мгновение отворилась дверь в чудесный, непередаваемо прекрасный мир — и тут же снова захлопнулась прямо перед ее носом. От этого бедняжка еще острее почувствовала собственную неполноценность и окончательно смутилась. И еще сильнее рассердилась на Мартина. За столом она держала себя в руках, ничем не выказывая своего раздражения. Прощаясь, мило поулыбалась Шарон и Фрэнку и спокойно села в машину. Внутри же Пат буквально кипела от гнева. Мартин выехал на шоссе.

— Ты чем-то недовольна?

— Да.

— Ты рассердилась на меня?

— Нет.

— Мне очень жаль, что с очками так получилось. У тебя ведь есть запасная пара?