Хелен Майерс - Любовь и предательство

— Когда придет наше время, Блу? Этому нет конца.

— Ты вернулся домой совсем недавно. Мы найдем решение.

— Хоть что-нибудь останется к тому времени?

Сама утомленная и измученная, она, не обращая внимания на свое состояние, принялась успокаивать его:

— Огонь не причинил серьезного вреда, Хью. Может, тебя это утешит. Тот, кто сделал это, или не слишком хорошо разбирается в поджогах, или слишком торопился.

— Мы знаем, кто это сделал.

— У нас нет доказательств, а он не признался.

Тейлор взяла его за покрытую кровоподтеками, запачканную сажей и грязью руку и повела к грузовику.

— Пожалуйста, поедем ко мне домой. Отец не станет возражать.

— Нет.

— Ты не можешь вернуться туда, в эту... в эту пещеру. Если бы даже там было безопасно, все так пропиталось дымом, что тебе станет дурно. А самое главное — я не хочу снова потерять тебя, — горячо сказала она. — А я знаю, что за демоны овладевают тобой, когда ты слишком долго находишься во тьме и в одиночестве.

Казалось, он оценил ее предложение и все же еще колебался.

— Там опять могут что-нибудь натворить. Почти все знают, что мать уехала из города. Если меня не будет поблизости, чтобы присмотреть...

— Я поеду и наклею желтую ленту. В любом случае это нужно сделать до приезда агентов из страховой компании.

— Я поеду с тобой.

Тейлор решительно запротестовала.

— Я не хочу, чтобы ты находился на виду. Успокойся, Блэкстоун, я поеду вслед за тобой домой и все объясню отцу, а потом уже позабочусь об остальном.

Хью продолжал мучиться сомнениями, следуя за Тейлор в ее дом. Но Эмметт не только испытал огромное облегчение оттого, что дочь вернулась в целости и сохранности, а даже наградил Хью — казалось, вполне искренне — теплым рукопожатием.

— Ты выглядишь так, словно расквитался с парой недругов, — сказал он Хью.

— Во всяком случае, начал.

— Папа, Хью не может вернуться в магазин сегодня вечером. Я предложила ему остаться здесь. Не возражаешь?

— Неужели нужно спрашивать? Хью, проходи, возьми себе пиво и лед на кухне. — Эмметт протянул пустую банку. — Да и мне принеси еще.

Тейлор оперлась о спинку дивана и похлопала его по животу, затем спросила:

— Как Кайл?

— Он понимает, что задал тебе жару. Телефон раскалился от звонков. Я представить себе не мог, что один ребенок может превратить столько людей в «обеспокоенных граждан». А когда позвонила Лола и сообщила о пожаре, о котором, кстати, ни я, ни Оррин не были проинформированы...

— Папа, я очень туда спешила, а затем, когда поехала за Хью, мне не хотелось тебя волновать.

— Волновался твой сын.

Тейлор нахмурилась.

— Он прекрасно знает, что из себя представляет моя работа.

— Он знает, что из себя представляет работа полицейского в большом городе, когда у тебя есть напарник и ты имеешь поддержку. Здесь же ты одна. Он думал, что попадет в какой-то сонный городишко, а вместо этого видит разбитую патрульную машину, тебя в крови после...

— Шеф, вы хотите сказать, что я не справляюсь с работой?

— А теперь, когда он думает, как здорово иметь «старика», — растягивая слова, протянул отец, переводя взгляд своих мудрых и обеспокоенных глаз на Хью, — кто-то пытается сжечь тебя, и ты приходишь сюда в таком виде, словно тебя пропустили через ту же мясорубку, что и ее. Надо думать, парнишка просто боится потерять обоих родителей теперь, когда наконец-то обрел «полный комплект», как и все другие дети. Он спросил меня, как я считаю, сломаешься ли ты на этот раз, если тебе снова придется убить.

Тейлор прижала руку к глазам, Хью готов был броситься к ней, но Эмметт подал ему знак оставаться на месте. Оказалось, он знает свою дочь лучше. Она поморгала, глядя на ведущую вверх лестницу, но направилась к парадной двери.

— Вернусь, как только управлюсь с делами в магазине, — спокойно сказала она.

Переборов непреодолимое желание последовать за ней, Хью, как только закрылась дверь, сказал:

— Черт побери, Эмметт, я знаю, у вас нет причин любить меня, не говоря уже о том, чтобы желать видеть меня рядом с Тейлор...

— Она любит тебя и всю жизнь любила. Самое глупое, что ты сделал, — это наказал себя и ее, отказавшись от борьбы.

— Вы же знаете, Мердок хотел, чтобы кто-нибудь непременно заплатил, если не настоящий убийца, то парень, оставивший его сына без сознания на земле.

— Да. Да, пожалуй, ты прав. — Вздохнув, Эмметт снова махнул рукой в сторону кухни. — Пойди принеси лед и пиво, а потом поднимись наверх к мальчику. Марсден и так много украл у моего внука.

Почти полчаса спустя Хью постучал в дверь к сыну. Он обдумывал первую фразу, когда услышал голос мальчика:

— Мама! Послушай, мама, я не хотел... — Дверь распахнулась. — Боже...

— Привет. Тебе не нужна компания?

Кайлу почти удалось изобразить подобие улыбки.

— Я слышал о пожаре. Так вот почему ты здесь? Ты переехал сюда?

Что скрывается за этими словами — желание или отчаяние? Хью изумляло то, что он знает Тейлор, понимает ее чувства почти так же хорошо, как свои собственные, а вот результат этих чувств представлял собой неразрешимую загадку.

— Не беспокойся, здания повреждены только снаружи, но жить там пока нельзя из-за дыма. Твой дедушка позволил мне пожить в его комнате. Ты не возражаешь?

Мальчик явно не ожидал, что кому-то понадобится его одобрение.

— Нет, конечно. Это клевая мысль.

— Что?.. Повтори еще раз.

— Думаю, там, где ты был, нельзя было услышать сленг тинейджеров. — Как только слова сорвались с губ, Кайл поморщился. — Извини.

— Не стоит извиняться. Я действительно там был.

Хью нерешительно заглянул в комнату сына.

Он ожидал увидеть беспорядок, который обычно заставляет родителей содрогнуться. Однако, за исключением огромных плакатов и большого количества бумаги на кровати, комната выглядела относительно аккуратной.

— Как ты это получил? — Кайл показал на скулу.

— Левый боковой удар. Я догнал парня, который, по моему мнению, поджег магазин.

— Классно. А с мамой все в порядке? Где она? Отвозит его в тюрьму?

— Нет. Пришлось его отпустить. За отсутствием улик.

— Юристы... Мама говорит, что от них столько же пользы, как и от ядерных отходов.

Кайл произнес слово «юристы» таким же точно тоном, каким мать Хью обычно говорила «налоги». Хью слегка кашлянул.

— Твоя мать кое-что доделывает. Вернется с минуты на минуту.

— Как ты думаешь, она все еще сердится из-за того, что я сегодня натворил? Дедушка рассказал обо всех этих звонках?

— Упомянул.

Мальчиком овладело беспокойство.

— Не могу понять, как позволил себе дать волю плохому настроению.

— Поверь мне, такое случается. — Хью призадумался и решил продолжать. — Надеюсь, ты унаследовал характер матери, а не мой. Но очень важно понять, что каждый может время от времени расстраиваться. Вся штука в том, чтобы суметь превратить свои огорчения в нечто созидательное, а не разрушительное. Хотя, насколько мне известно, ты на верном пути. Если бы ты был лет на десять старше, нарисовал бы свою карикатуру на бумаге и подписал ее. Держу пари, Маделин Йанси была бы в высшей степени польщена.