Барбара Данлоп - Держи ухо востро, дорогой!

Кэндис щелкнула застежкой лифчика и позволила ему упасть на пол. Затем выскользнула из трусиков. Она ощущала себя совершенно свободной в своей наготе — сексуальной, а вовсе не стыдливой.

Глаза Дерека подернулись поволокой, возбуждая ее. Как же сильно она хотела его!

Она шагнула назад, к кровати, и, взяв Дерека за руку, потянула за собой.

Он с готовностью последовал за ней.

Когда ноги ее прикоснулись к прохладному, гладкому одеялу, она села.

— Вот так?

— Ляг на спину, — прохрипел он.

Она так и сделала, положив голову на шелковые подушки. Он опустился на колени на пол с ней рядом.

— Ты прекрасна. — Его тон был благоговейным. Он провел кончиком пальца вдоль изгиба талии, по бедру.

Затем улыбнулся.

— Пожалуй, я буду вот так сидеть здесь и любоваться тобой всю ночь.

Кэндис повернула голову и вскинула брови.

— Не очень-то веселая перспектива для меня.

— А ты хочешь большего? — спросил он с насмешливым изумлением.

— Много большего.

— Да? И как же ты собираешься убедить меня?

Она села, повернулась, свесила ноги с края кровати, и ее грудь оказалась на уровне с его лицом.

— Это торг, Дерек Ривз?

Его взгляд сосредоточился на ее груди.

— Как всегда у нас с тобой. — Он наклонился и поцеловал один сосок.

Она застонала, откинула голову назад, скользнув поближе к нему.

— Беда в том, — продолжал он, целуя другой сосок, затем уложил ее на спину и подтянулся, оказавшись с ней лицом к лицу, — что ты в этом деле куда лучше меня. Стоит тебе только пальчиком шевельнуть, и я твой навеки.

Скольжение его тела дразнило ее нежную кожу. Его ласковое дыхание овевало лицо. Она вдохнула, приподнимая голову, вытягиваясь, чтобы достать его рот.

Он встретил ее на полпути, своим весом пригвоздив к матрасу. Его рот был горячим, жадным и настойчивым.

Восхитительные ощущения стрелами пронзали каждый уголок ее тела. Она обхватила руками широкую спину, целуя его, прижимая крепче, еще крепче.

И все равно этого было мало.

Она согнула колени, поставив пятки на кровать.

— Кэнди, — прохрипел он.

— Быстрее, — простонала она.

— Но…

Она выгнула спину, широко раскинув руки на кровати.

Он чертыхнулся сквозь зубы, и не успела она и глазом моргнуть, как он уже был внутри нее.

Наконец-то. Уже близко.

Она обвилась вокруг него, крепко держалась, пока он целовал, ласкал ее и погружался в нее снова и снова.

Ей хотелось, чтобы это длилось бесконечно, но слишком скоро все поплыло у нее перед глазами, и хриплое, прерывистое дыхание Дерека ворвалось в ухо. Их тела покрылись испариной, и волна страсти взмыла до самых высот, пока он не исторг ее имя и мир не взорвался.

Пик эмоций сопровождался покалывающей легкостью, дыхание медленно восстанавливалось. Дерек тяжело лежал на ней, но она не хотела, чтобы он шевелился. Это было все равно что парить в небесах. Каждая клеточка ее тела размякла от удовлетворения, и притупляющий сознание жар согревал душу.

— Такого со мной никогда не было, — прошептала она с благоговейным трепетом.

— Такого ни с кем никогда не было, — тоже шепотом отозвался Дерек. — Кажется, мы открыли новую планету.

Кэндис согласно кивнула. Комната вновь приобрела свои очертания. Комната Дерека. Где он мечтал о ней.

Все эти ночи, пока она мечтала о нем, он мечтал о ней.

Поразительно.

— Ну, так как, я все правильно сделала? — спросила она полушутя.

Его тон оставался серьезным, даже почтительным.

— Ты сделала все совершенно правильно. — Затем он перекатился на спину, как в лимузине, увлекая ее за собой, не разжимая объятий, просто снимая с нее тяжесть своего тела.

Он прикрыл ей спину одеялом, разгладил его, убрал волосы со лба и провел ладонью по всей их длине.

— Сколько ночей я лежал, думая о тебе.

Грудь Кэндис распирало от радости так, что стало тесно. Она должна спросить.

— Сколько?

— Боюсь, я потерял счет.

— Когда это началось?

— Это началось с того глупого поцелуя в «Тоннеле Любви». Когда я узнал, кто ты. Когда понял, какими сложными будут наши отношения.

Она отодвинулась на пару дюймов.

— Ты хотел меня все это время? А я начала мечтать о тебе только с тех пор, как…

— Ты всегда должна выигрывать, да?

Она помолчала. Ладно, он заслуживает искренности.

— Я желала тебя с тех пор, как ты первый раз солгал мне. Полагаю, этот раунд ты выиграл.

Он поцеловал ее сладкие губы.

— Думаю, мы оба выиграли этот раунд. А сейчас хочешь испробовать мою ванну?

Она сделала глубокий вдох и кивнула.

— О да.

Позже Кэндис лежала в объятиях Дерека, свернувшись калачиком, и смотрела через открытые французские двери на огни Сиэтла.

— Я говорила тебе «спасибо»? — спросила она.

Он усмехнулся.

— Не стоит благодарить меня. Это доставило мне удовольствие.

Она ткнула его локтем в бок.

— За помощь с реконструкцией «Маяка».

— Ах, это.

— Да, это. — Она снова расслабилась, мысленно представив законченный ресторан. — Знаешь, это всегда было моей мечтой.

— Исторический ресторан?

— Исторические здания. Это нельзя измерить в долларах и центах, но это имеет смысл на ином, более глубоком уровне. — Она замолчала. — Наверное, ты этого не понимаешь, да?

— А ты объясни.

— Я всегда считала, что в жизни есть вещи, которые важнее денег.

— И ты называешь себя Хэммонд?

Она снова ткнула его, на этот раз помягче.

— Из тебя вышел бы куда лучший представитель Хэммондов, чем из меня. Я всегда была белой вороной — артистической, непрактичной.

— Я думал, ты прекрасно ладишь со своей семьей. Ну, все эти обсуждения семени и все такое.

Кэндис улыбнулась.

— О, они меня очень любят, просто не понимают.

Он крепче прижал ее к себе.

— Это потому, что ты сложная женщина.

— Ты тоже меня не понимаешь, да?

— Не вполне.

— Ты не можешь понять, как можно отказаться от денег ради красоты.

В его тоне послышались полемические нотки.

— Я очень люблю красоту. Но существуют такие практические реалии, с которыми приходится иметь дело прежде, чем мы можем себе позволить роскошь сосредоточиться на искусстве.

— Такие как?..

— Еда, кров, одежда.

— Большинство людей в Сиэтле имеют еду, кров и одежду, — возразила Кэндис. — Чего им не хватает, так это искусства, истории и культуры. Это пища для души.

— Душа не может жить без тела.

— А телу без души не имеет смысла жить.

Несколько секунд прошло в молчании.

— Ты считаешь, у меня есть душа, Кэнди?

Вопрос сильно удивил, даже озадачил ее.

— Конечно, у тебя есть душа.

Да, он жесткий, твердолобый бизнесмен, который должен делать деньги каждый божий день, но он также нежный и щедрый любовник. А то, как он дурачился сегодня со своими братьями, показало ей его трогательно-человеческую сторону.