Жаклин Топаз - Любовное прозрение

Затем его пальцы коснулись ее груди, нежно теребя через тонкую материю платья набухающие соски.

— Да, — прошептала она вожделенно.

Все было так удивительно хорошо, что ей не верилось — неужели они семь лет жили врозь? И в то же время почему-то казалось, что они вдвоем впервые.

— Знаешь, — прошептал он, — вот так я любил тебя во сне, много-много раз...

Дженнифер только крепче обняла его за шею, целуя в макушку. Она ведь тоже, просыпаясь по утрам, забывала или старалась не вспоминать, кто всю ночь прижимался к ней в ее снах.

Его руки гладили изгибы ее тела, и она уже думала, что не вынесет такого долгого ожидания.

Ричард, однако, вовсе не торопился. Он ласкал ее соски до тех пор, пока Дженнифер не ощутила жгучее желание сейчас же сорвать с себя одежду и, бесстыдно обнажившись, полностью отдаться ему.

— Ричард, — пробормотала она. — Я так долго была без тебя. Я тебя хочу!

Он в одно мгновение стащил с себя свитер, и колеблющийся свет упал на скульптурные линии мускулистой груди и плеч, на узкие бедра. Желание туманило ей глаза, но он нарочно продвигался вперед очень медленно.

— Как ты могла подумать, что я когда-нибудь захочу другую женщину, а не тебя? — шепотом спросил он, зарывшись лицом в ее распущенные волосы. — Однажды или дважды, подумывая заняться любовью с кем-то еще, я обнаруживал, что невольно выбираю женщину, очень похожую на тебя...

Не дожидаясь ответа, он привлек ее к себе. Сквозь тонкий креп платья Дженнифер ощущала исходящее от него тепло и твердость его мышц.

Она отстранилась от него и быстро стала снимать платье, как будто оно жгло ей кожу, и вот уже Ричард бережно уложил ее на диван, а сам снял брюки, затем трусы.

Обнаженное мужское тело мерцало в золотистых отблесках камина, и Дженнифер судорожно вздохнула, наслаждаясь этим зрелищем. Она завороженно глядела на его поросшую курчавыми волосками мускулистую грудь, на плоский живот, на восставшую мужскую плоть.

Он опустился на колени рядом с диваном, вбирая глазами каждый дюйм ее тела, и его ладони пробежали по нему, вздрагивающему под его прикосновениями.

— Вот о чем я мечтал каждую ночь, — прошептал Ричард.

Затем он навис над ней, как пантера, изготовившаяся к прыжку, опираясь на диван локтями и коленями и не касаясь ее своим телом. Склонив голову, он целовал сначала шею, а затем бутоны сосков. Когда его губы двинулись ниже, из ее горла исторгся сладостный стон.

И в тот момент, когда она подумала, что больше не может терпеть ни секунды, он слился с ней, и их тела начали ритмично двигаться — вначале быстрыми толчками, затем медленнее, более нежно и ласково.

Им уже не нужен был огонь камина, им хватало собственного жара и пламени. Она выгибалась под ним, дразня его, упиваясь стонами, слетавшими с его губ.

Затем настала ее очередь потерять голову, когда он после небольшого перерыва возобновил ритмичные движения, превратив их соитие в изысканный танец. Сейчас в мире не существовало ничего важнее, чем быть с Ричардом, дарить ему наслаждение и самой наслаждаться его близостью.

Дженнифер обвила вокруг него руки и ноги и впилась губами ему в рот, кусая и облизывая его, пока наконец они вместе не взорвались, содрогаясь и крича от наслаждения.

Затем они лежали безмерно долго, сплетенные воедино, не понимая, где кончается одно тело и начинается другое.

— Что ты говорил раньше? — пробормотала Дженнифер. — Что-то насчет двух поленьев, между которыми разгорается огонь?

Ответом ей был легкий смешок.

— Я же все-таки считаюсь писателем, моя прелесть.

— А это было... так, как тебе снилось? — прошептала она.

— В тысячу раз лучше, — произнес он нежно.

— Да, да, это было чудесно, — согласилась она, целуя его в ухо.

Семь лет, семь долгих, пустых лет. Какой же я была дурой! — подумала Дженнифер. Неважно, что между нами возникли трения, я должна была остаться и все наладить.

Я больше никогда не убегу от него, молча поклялась она. В следующий раз... а почему собственно, должен быть следующий раз? Может быть, я тогда недооценила его. Но мы оба стали старше и, видимо, умнее. Мы больше не повторим тех ошибок.

— Как насчет душа? — вдруг спросил Ричард.

— Хорошая мысль! — Она вскочила на ноги, побежала в ванную и быстро пустила воду. Он отдернул занавеску и присоединился к ней.

— Я не забыл сказать, что люблю тебя? — Дженнифер обняла его, прижалась щекой к его груди. — Ты, наверное, ждешь от меня чего-то вроде декларации, — сказал Ричард и поднял ей подборок так, что их глаза встретились. — Повторяй за мной: я...

— Я...

— Люблю.

— Люблю... — Она хихикнула.

— Тебя.

— Тебя.

— Видишь, это совсем не трудно, — сказал он, покрывая ее лицо частыми поцелуями.

— Я люблю тебя, — согласилась Дженнифер. Позже, лежа в постели, сплетя ноги с ногами Ричарда, она задумалась: что же ждет их дальше. Жизнь в его доме — нет, в их доме на побережье, совместные планы, попытка соединить обе карьеры...

Но сейчас не стоит об этом думать. Все так ново, так удивительно...

Воскресным утром Дженнифер проснулась раньше Ричарда и лежала, любуясь правильными чертами его лица в обрамлении спутанных темных волос.

Воскресенье. Особенный день. К сожалению, сейчас у них не было, как когда-то в Бостоне, толстой газеты, чтобы все утро листать ее, посмеиваясь над комиксами. Но это утро навсегда запомнится тем, что перед ним была эта волшебная ночь любви.

Тихонько, чтобы не разбудить Ричарда, Дженнифер выбралась из постели, надела тапочки и халат и выглянула в окно. Снег все сыпал и сыпал, укрывая землю толстым слоем, белым по белому.

Пейзаж изменился до неузнаваемости. Немногие машины в пределах видимости превратились в сугробы, высокие сосны серебрились морозным блеском, дома тихо дремали под огромными снеговыми шапками.

И вообще тот мир, в котором Дженнифер жила последние семь лет, куда-то исчез. Неужели действительно в пятидесяти милях отсюда ярко светит солнце, толстые дамы с красными и синими зонтиками прогуливаются по пляжам Санта-Моники?

Снежный плен как нельзя лучше подходил к ее настроению. Они с Ричардом были вдвоем в волшебной стране, где могло случиться что угодно. Кто знает, какие эльфы и тролли прячутся под таинственным зимним покрывалом? Может быть, они обнаружат, что вновь вернулись в Бостон, в счастливые студенческие времена, когда только что поженились?

А что, если действительно попробовать начать все сначала? Вдруг на этот раз у них хватит мудрости ничего не испортить?

Внизу, в кухне, она пошарила по полкам и решила приготовить черничный пирог: тесто-полуфабрикат, сухое молоко, сироп — все это она обнаружила среди припасенных продуктов.