Джулия Милтон - Слишком влюбленная

Люк кивнул.

— Я. Впрочем, и вы меня несказанно удивили. Я тоже представлял вас несколько иначе… В любом случае позвольте преподнести вам это.

Надеюсь, мой скромный подарок придется вам по душе. Ибо не правы те, кто называет столь прелестные цветы пошлыми. Но что поделать, не все в состоянии отличить вульгарность от классики.

С этими словами мужчина протянул роскошные алые розы. Кстати, самые любимые цветы Шеннон. Удивительно, как Люк догадался, что и она не считает их пошлыми?

Глубоко вздохнув, Шеннон наконец пришла в себя и, преодолев несколько оставшихся шагов, натянуто улыбнулась, взяла букет и протянула мужчине ладонь.

— Большое спасибо. Рада с вами познакомиться, мистер Стоун.

Но, вместо того чтобы пожать протянутую руку, как ожидалось, Люк грациозно склонился и поцеловал длинные тонкие пальцы. Его галантный жест пришелся Шеннон по душе.

— Взаимно, мисс Лантьер. Надеюсь, мой внешний вид не слишком вас шокировал? Если что-то не так, я пойму и…

— Нет, все так, именно так, — поспешно прервала его Шеннон, подавив нервный смешок. — Признаться честно, я не ожидала, что вы… ваша кожа…

— Что я черный? — заметив ее смущение, прямо спросил Люк.

Шеннон неуверенно кивнула.

— Угу.

Она страшно боялась, что ее красноречивое изумление покажется Люку неприятным или обидным. И потому несказанно удивилась, когда он в ответ широко улыбнулся, обнажая безупречные белоснежные зубы.

— Не бойтесь меня оскорбить, мисс Лантьер. Назвать вслух мой цвет кожи значит всего лишь констатировать факт, а не нанести кровную обиду. Как ни странно, но за тридцать один год своего существования я свыкся с мыслью, что принадлежу к негроидной расе. И даже, представьте себе, немного горжусь этим.

Шутливые слова помогли разрядить напряжение. Шеннон невольно улыбнулась, и улыбка на этот раз получилась вполне искренней.

— Простите, если что не так, мистер Стоун, и не обращайте внимания на мое смущение. Просто до сих пор мне как-то не приходилось общаться с афроамериканцами… естественно, не считая деловых партнеров.

— А мне не приходилось видеть столь красивых женщин, как вы, мисс Лантьер, — негромко сказал Люк.

От комплимента, произнесенного низким бархатным голосом, по телу Шеннон побежали мурашки.

— Спасибо, — тихо поблагодарила она. — Как видно, нам обоим удалось изрядно удивить друг Друга.

— Не самое плохое начало для знакомства, вы не считаете? — улыбнулся Люк. — По крайней мере, мы не наскучили друг другу с первых же секунд.

Молодая женщина засмеялась. И вдруг почувствовала себя рядом с этим человеком легко и непринужденно.

— Абсолютно с вами согласна, Люк. Ведь вы позволите называть вас именно так? И пожалуйста, зовите меня просто Шеннон.

— С удовольствием, Шеннон. Кстати, объясните, как такая красивая женщина, как вы, решила дать объявление в газету? Честно говоря, до сих пор я считал, что подобный способ знакомства характерен для женщин, так сказать, куда менее привлекательных.

Шеннон слегка помрачнела. Сам того не сознавая, Люк затронул больную тему.

— Так, значит, вы ожидали увидеть перед собой серую мышку? — резковато произнесла она, невольно занимая оборонительную позицию.

Люк, не ожидавшей подобной реакции на вполне невинный вопрос, удивленно воззрился на собеседницу. Однако его голос прозвучал спокойно и бесстрастно:

— Нет. Я ожидал увидеть перед собой женщину, чей внутренний мир настолько богат, глубок и разнообразен, что полностью затмевает внешний облик. Даже такой, как ваш.

Столь достойный ответ заставил Шеннон мгновенно почувствовать себя глупым нашкодившим щенком. Господи, да как у нее язык повернулся сказать такое человеку, который в своих письмах не раз выказывал пренебрежительное отношение к тем, для которых на первом месте стоит красота физическая, а уж потом духовная!

Смущенно она пробормотала:

— Простите, Люк. С моей стороны весьма бестактно задавать подобный вопрос. Но в своей жизни я встречала столько мужчин, которым было наплевать на… — Шеннон умолкла, испугавшись, что вдруг принялась исповедоваться перед едва знакомым мужчиной. И нарочито грубо закончила:

— Короче, в красоте-то все и дело. Вдруг стало любопытно, способна ли я заинтересовать сильный пол чем-нибудь еще, помимо смазливой мордашки.

В черных, почти бездонных глазах Люка отразилось глубокое понимание. Шеннон даже на миг показалось, будто она разглядела в них личную, скрытую, глубоко затаенную боль.

Глухо он произнес:

— Мне понятны ваши чувства, Шеннон. И я себя спрашивал не раз, как отнеслись бы ко мне женщины, если бы не думали постоянно о моем цвете кожи.

Шеннон изумленно вскинула глаза.

— Выходит, откликнуться на мое объявление вас принудило то же, что заставило меня написать его? Как же много между нами общего! — невольно вырвалось у нее.

Люк тепло улыбнулся и взял ее за руку. От будоражащего мужского прикосновения Шеннон вздрогнула, точно от удара током.

— Вы имеете в виду родство душ? Я тоже почувствовал это, как только случайно увидел и прочел ваше послание в газете. Поверьте, до того мгновения у меня и в мыслях не было с кем-то знакомиться по переписке. Просто пролистывал, как обычно, утреннюю газету, и вдруг… Не знаю, как описать возникшие ощущения. Будто раздался внезапный удар грома и электрический разряд прошел по всему моему телу.

— Когда я получила ваше письмо, то почувствовала примерно то же, — тихо созналась Шеннон. — Удивительно, правда? Я сейчас говорю слова, которые не принято произносить на первом свидании. Но почему-то у меня такое чувство, будто я знаю вас тысячу лет…

— Я же вас — целую вечность. Знаешь, Шеннон, — переход на «ты» получился у Люка естественным и ненавязчивым, — я, кажется, очень рад, что изменил своим правилам и откликнулся на объявление в газете.

— И я рада, — тихо ответила Шеннон, что впервые в жизни осмелилась на знакомство вслепую.

Оба замолчали, чувствуя, что им не хватает слов, чтобы выразить свои пугающие силой и новизной эмоции. Люк и Шеннон просто стояли и смотрели друг другу в глаза, ощущая, как их сердца ведут между собой безмолвный разговор…

Неизвестно, сколько прошло времени, когда Шеннон вдруг очнулась, почувствовав на себе чей-то взгляд, неприязненный и жалящий, словно укол. Машинально оглянувшись, она успела заметить молодую мать с коляской, удаляющуюся в глубь аллеи.

Чем же их утренней прогулке помешали мы с Люком? — недоуменно подумала Шеннон, растерянно глядя ей вслед. Наверное, следует сойти с дорожки.

— Присядем? — тут же предложила она Люку. — Кажется, мы мешаем прохожим.

— Пожалуй, — согласился тот.

Они направились к ближайшей скамейке.