Capa Сил - В паутине греха

В глазах у девушки стояли слезы, она неловким движением вытерла глаза, а Эмма была тронута тем, как внимательно и терпеливо слушал Макс Грейнджер это бессвязное повторение того, что Эмма выслушала вчера. Возможно, он и разделял мнение Мэриан относительно невысоких умственных способностей Айрин, но сейчас он отнесся к ней очень мягко и доброжелательно.

Он подошел к собаке, тщательно осмотрел ее, и на его ласковое обращение Корри откликнулся так, как отзывался только Мэриан; когда осмотр был закончен, потрепал Айрин по плечу и сказал, что волноваться не о чем. Он оставит пилюли для повышения аппетита и ампулу с лекарством, чтобы Эмма могла, если понадобится, сделать укол, но собака обязательно снова будет в порядке, как только вернется хозяйка, для его тринадцатилетнего возраста никаких особых отклонений у Корри нет, разве что несколько притупилось зрение и появились небольшие ревматические изменения в суставах.

— Пока мисс Миллз нет, попытайтесь взять его в дом, — сказал он. — Если пес снова почувствует, что он кому-то нужен, это может ему помочь.

— Они так быстро теряют форму, — беспокойно сказала Айрин. — Она только и ждет, чтобы избавиться от него и освободить место для кого-нибудь другого. Старые собаки тоже заслужили отдых, если они больше не нужны, их тоже надо отправлять на пенсию.

Она судорожно сглотнула, а Эмма, которой тоже хотелось заплакать, торопливо сказала:

— Все в порядке, Айрин. Мистер Грейнджср оставил мне кое-что для Корри. Отведи его обратно, посиди и поговори с ним немножко.

Девушка ушла, уводя за собой пса, который понуро брел, постукивая по камням двора длинными от старости когтями. Ветеринар проводил их взглядом, и взгляд этот был полон сострадания, что казалось странным для его обычно бесстрастного, высокомерного лица. Эмма сказала, стараясь, чтобы в ее голосе прозвучало профессиональное равнодушие:

— Айрин очень любит этого пса. Она недостаточно долго проработала с животными, чтобы научиться философски относиться к подобным вещам.

— А вы научились?

— Я проработала достаточно долго, чтобы усвоить, что бессмысленно противостоять мнению тех, на кого работаешь.

Он повернулся, посмотрел на нее, и, когда заговорил снова, в его голосе не было привычной добродушной насмешливости.

— Похоже, вам эта работа подходит не больше, чем этой бедной девочке. Почему такие девушки, как вы, работают не покладая рук, вкладывая в дело всю душу почти без всякой надежды получить хоть что-то взамен? Что это — жажда самопожертвования или просто желание блеснуть на выставке, побыть в центре внимания, разделить радость победы?

— Вы, мистер Грейнджер, скептически относитесь к выставкам, как я недавно поняла, но в них есть нечто большее, чем просто борьба за призовые места.

— Я не отношусь к выставкам скептически, просто считаю, что некоторые преувеличивают их значение и готовы перегрызть горло конкуренту в борьбе за первое место. Когда людей охватывает эта лихорадка, они не в состоянии уже заниматься всерьез вопросами улучшения породы, а начинают стремиться только к тому, чтобы получить животных определенного экстерьера. Но, возможно, у меня предвзятое мнение на этот счет. Я больше занимаюсь лечением больных животных, чем подготовкой здоровых на их звездном пути. Ну а теперь, когда я снова ввел вас в смущение своими еретическими взглядами, я, пожалуй, пойду. Передайте мисс Миллз, когда она вернется, что я нашел все здесь в наилучшем виде, в том числе и деятельность ее новой сотрудницы, несмотря на некоторое несоответствие занимаемой должности.

— Вы сами меня рекомендовали, — напомнила Эмма, несколько ошеломленная столь откровенным высказыванием, а он довольно сдержанно улыбнулся и поднял свой саквояж.

— Я тогда знал вас хуже, чем теперь, — напомнил он, а Эмма снова возразила:

— Вы и теперь совсем меня не знаете, мистер Грейнджер.

— Ну, это можно поправить. Когда у вас выходной? Впрочем, не будем сейчас говорить об этом, мне кажется, вам больше хочется меня ударить, чем назначить мне свидание. Так что до встречи. — И он поспешил уехать, а Эмма остаток утра заколачивала гвозди и красила с такой энергией, что к ленчу была уже совершенно без сил, зато душа начала понемногу успокаиваться.

В воскресенье Эмма решила пойти на прогулку по окрестностям и выяснить, что сталось с их старым домом. С собой она взяла Флайта.

Девушка вывела пса из вольера, отстегнула поводок и перелезла через ограду в поле.

— Ко мне, мальчик! Ко мне, мой хороший! — позвала она Флайта и побежала.

Когда показалось деревня, Эмма увидела, что тропинка, по которой она шла, заканчивается у дороги. В одну сторону дорога вела к шоссе, в другую — сбегала вниз по холму и, постепенно сужаясь, спускалась в ложбину. Что-то вдруг смутно мелькнуло в памяти у Эммы.

Спускаясь с холма, она встретила рабочего и так неуверенно спросила его, правильно ли она идет к Плоуверс-Фарм, что даже сама удивилась, когда он ответил:

— Прямо и за мостом налево.

Ей казалось, что это сказка наяву — не то, что дом действительно существует, об этом-то она знала, а то, что она так просто нашла к нему дорогу. Перейдя по узкому скрипучему мостику крохотную речушку, она остановилась в раздумье. Отсюда ей была видна калитка с табличкой, но сам дом был скрыт большим медным буком. А что, если он пуст, состарился, обветшал или его вообще снесли и построили что-нибудь другое, современное… разве не глупо рисковать быть разочарованной и стоит ли менять мечту на реальность? Флайт, однако, решил дело более прозаичным способом — он заметил бродившую неподалеку курицу и погнался за ней, вбежав в открытую калитку и испортив аккуратную клумбу во дворе. Эмме ничего не оставалось делать, кроме как последовать за ним, моля Бога, чтобы рассерженный хозяин не появился раньше, чем она успеет поймать Флайта и увести его.

Пристегнув поводок к ошейнику пса и не переставая укорять его за неподобающее поведение, Эмма бросила осторожный взгляд в сторону дома, радуясь, что никто не появился, но, как только она повернулась, чтобы улизнуть, на крыльце появился мужчина — без пиджака, в жилете, за ним — собака. Он посмотрел на Эмму и сказал:

— Не хотите ли войти, мисс Клей? Я ждал вас.

Когда она поняла, кто это, ее удивление сменилось досадой. До чего же ей не повезло, сердито подумала Эмма, что мистер Макс Грейнджер явился именно сюда с профессиональным визитом как раз в тот момент, когда ей вздумалось снова отыскать свой старый дом, и теперь стал свидетелем ее вторжения в частные владения. К тому же она невольно причинила ущерб чужому имуществу. Он шел по тропинке навстречу ей, и Эмма мимоходом отметила, что сейчас вид у него довольно неофициальный — рукава рубашки закатаны, на шее вместо галстука — небрежно повязанный платок. Сеттер, который, очевидно, был его пациентом, лениво посмотрел в сторону Флайта и зарычал, а Эмма, единственным желанием которой было уйти, прежде чем к неприятностям сегодняшнего дня добавится еще что-нибудь, поспешно сказала: