Кэндес Скулер - Опасная любовь

К нему еще не вернулась способность трезво мыслить, мышцы продолжали судорожно подергиваться. Сейчас он был в состоянии думать лишь о великолепных ощущениях, овладевших им.

Это его первая любовь, понял Джим. Она не имела ничего общего со сложной смесью похоти, нежности и благодарности, которую он испытывал к Пэгги Ньюкомб, девушке, с которой впервые занимался сексом. Подобные чувства он питал к молодой женщине, посвятившей его в тайны ласк. Было и еще одно похожее событие — сразу после окончания колледжа, когда он чуть не женился. Но, как выяснилось, его подруга мечтала совсем о другой жизни, и никому из них не захотелось приносить себя в жертву. Этот роман постепенно сошел на нет.

С тех пор Джим жил в ожидании, зная, что, когда он встретит свою избранницу, все встанет на свои места. Так и случилось. Кроме одного — избранница вовсе не разделяла его чувства. Собравшись с мыслями и с остатками сил, Джим приподнялся на локтях и нахмурился.

— Почему ты называешь мою любовь к тебе нелепостью?

— Потому что это правда. Во-первых, я старше тебя…

— Всего на шесть лет, — уточнил он. — Подумаешь!

— И во-вторых, у меня есть дети. Трое детей.

— Ну и что? Я люблю детей.

— А еще потому… потому… — Потому что у влюбленных мужчин есть надежды и потребности. А влюбленным женщинам остается лишь осуществлять эти надежды и удовлетворять их потребности. — Потому что ты вряд ли стремишься к прочным отношениям.

— Раньше мне тоже так казалось, но теперь все по-другому.

— Этого не может быть! — твердо заявила она. — Это несправедливо!

— Что это значит? При чем тут справедливость?

— Ни при чем, — Энди оттолкнула Джима. — А теперь отпусти меня! Я проголодалась, и пицца остывает.

— Проголодалась?! — Он отстранился. — Я признался тебе в любви, а ты в ответ заявляешь, что проголодалась? Нет уж, подожди! — Он встал на колени между ее ног и нахмурился. — Говоришь, это нелепость? Если один из нас и нелеп, так это ты! Вспомни, мы лежим нагишом на полу в твоей гостиной лишь потому, что не смогли больше вытерпеть ни единой секунды. Мы только что пережили самую бесподобную любовь, какую я когда-либо…

— Секс, — уточнила Энди, сев и чуть не ударившись головой об стол. — Мы занимались сексом.

Удар оказался невыносимым.

— Черт побери, мы занимались любовью! Мы… — В глазах Энди промелькнуло выражение, заставившее Джима замереть на полуслове, прежде чем он успел вскипеть. Такое же чувство он испытал, когда однажды фара его мотоцикла осветила замершего на дороге оленя. — Ты испугалась?..

— Чепуха! Ничуть.

— Нет, испугалась! — Он взял ее за подбородок. — Посмотри мне в глаза — если, конечно, не боишься, — добавил он, заметив, что Энди колеблется.

Она подняла веки и уставилась на него. Искры вызова в ее глазах не могли скрыть истину.

— Да, ты перепугана!

Энди отвернулась и встала.

— Тебе почудилось.

— Ты боишься меня? — (Энди презрительно хмыкнула.) — Нет, конечно, не меня, — продолжал он, — иначе я и в дом твой не зашел бы. — Он застыл на коленях, сосредоточенно наблюдая, как Энди подбирает с пола платье и выворачивает его. — Все дело в моих словах, да? Вернее, в одном слове. Ты вела себя как ни в чем не бывало, пока я не упомянул о любви.

— Если кто из нас и спятил, так это ты! Мы знакомы всего два дня! — Энди обнаружила, что надела платье задом наперед, и попыталась перевернуть его, сдерживая дрожь в руках. — Влюбиться за два дня невозможно.

— Но я же влюбился! — Он протянул руку и взялся за ткань платья. — Я полюбил тебя с первого взгляда. — Едва эти слова слетели с его губ, Джим понял, что еще никогда не был настолько откровенен. Он и вправду обезумел от любви. А может, все началось, когда ему показали фотографию Энди? Может, именно поэтому он взялся за предложенное дело?

Энди наконец оправила платье и застыла. Она приоткрыла рот, но не издала ни звука. Все дело в неожиданности, уверяла она себя, ощущая, как в ней нарастают опасные чувства. Она просто-напросто испытала шок, услышав слова любви от взрослого мужчины.

— Любовь с первого взгляда? — наконец съязвила она. — Такое случается только в кино.

— Не только. Я люблю тебя, Андреа!

Как он выговаривал ее имя! Как смотрел на нее! Кроме родных, никто не звал Энди полным именем. Для всех остальных она давно превратилась в Энди — опытную, старательную, бесполую Энди. Андреа же была совсем другой женщиной.

— Ты слышишь? Я люблю тебя.

— Ошибаешься! — Энди еще раз одернула юбку. — Во всем виноват секс. Если секс хорош, он создает иллюзию чувств. Но какими бы чудесными они ни были, это не любовь, а просто… Прекрати так смотреть на меня!

— Как?

Энди попятилась.

— Так, словно ты не прочь вновь повалить меня на пол!

— Ты же сама сказала, что секс тебе понравился…

— Да, он нравился мне — до тех пор, пока ты не ударился в сантименты. — Энди сделала еще один шаг назад. — Вставай! Ты выглядишь нелепо.

На самом деле он выглядел чересчур соблазнительно, подумала она про себя. Такой великолепный и страстный мужчина! Энди подмывало забыть об осторожности и броситься к нему — если бы Джим не настаивал на том, что любит ее. Очередное занятие сексом только подкрепило бы это заблуждение.

Джим остался на месте.

— Ты нервничаешь? — Он усмехнулся. — Тебе неловко видеть, как я стою перед тобой на коленях?

Улыбка стала шире: Джим вдруг почувствовал весь юмор ситуации. Они вновь поменялись ролями. Это ему следовало уклоняться от ответственности и заявлять, что секс и любовь — не одно и то же. А Энди должна была с затуманенным взором заверять его, что любит, и мечтать, что они будут вечно счастливы вдвоем.

— Боишься, что я сделаю тебе предложение, не сходя с места?

Энди запаниковала.

— Ну хорошо, — наконец решила она, — оставайся здесь, а я пойду подогрею пиццу. — Она взяла пиццу со стола и направилась в кухню.

Джим последовал за ней.

— Неужели муж настолько достал тебя?

— Бывший муж, — поправила она, засовывая противень в духовку. — Никто меня не доставал. Просто длительные отношения меня не интересуют. Я ценю свободу.

— Я и не пытаюсь отобрать ее у тебя.

— А еще мне не нравится, когда в разгар игры меняют правила.

— Я и не подозревал, что эти правила существуют, — возразил Джим. — Никто не говорил о них.

— Я думала, это будет мимолетный, ни к чему не обязывающий роман, а ты… — Энди осеклась.

Джим без труда подобрал слова.

— Влюбился в тебя, — невозмутимо закончил он.

— Прекрати повторять одно и то же! — выкрикнула Энди.

Джим стоял у нее за спиной в чем мать родила, не скрывая дерзкого и откровенного возбуждения.

Энди оттолкнула его.

— Пойди оденься, — с ноткой отчаяния приказала она, опасаясь, что в таком состоянии Джим откажется выполнить ее просьбу. Он был убийственно красив и желанен.