Дебора Тернер - Развеянные чары

Рычание вырвалось из груди мужчины. Коннор сделал то, о чем мечтал уже несколько месяцев, — запустил пальцы в густую гриву черных волос, пропустил шелковые пряди между пальцами…

— Я не хочу, чтобы ты об этом пожалела…

Кто-то маленький и мерзкий внутри него рассмеялся дребезжащим старческим смехом. О чем ты, Коннор Брендон? Ведь ты сам собираешься оттолкнуть ее, едва приручив!

Он еще пытался контролировать себя, но Линда с силой прижалась к его груди и взглянула ему в глаза с новым, властным и зовущим выражением.

— Я знаю, чего хочу. Ник мертв уже три года, и хватит об этом. Ты сам сказал, что между нами что-то есть, и мне необходимо выяснить, что это. Я хочу тебя, Коннор!

Плоть и кровь больше не могли сдерживаться. Коннор медленно поднес руку Линды к губам, не сводя с нее пылающего взгляда. Поцеловав, так же медленно перенес ее себе на грудь. Она поняла, стала торопливо расстегивать пуговицы его рубашки.

— Да, Линда, да…

Звук его голоса заставил кровь быстрее заструиться по жилам. Линда больше не слышала ни ветра, ни океана, она утопала в барабанном бое, захлестнувшем ее голову. Лицо Коннора казалось высеченным из камня, но глаза пылали и чувственные губы шептали ее имя.

Это сделала я! Это из-за меня он теряет рассудок, из-за меня сильные руки стали такими торопливыми и жадными, из-за меня…

Коннор подхватил Линду на руки, на мгновение приник к ее губам страстным и страшным поцелуем, а затем почти опрометью бросился из гостиной наверх, унося свою добычу, свою пленницу с собой.

Они оказались в ее спальне… Да хоть на Северном полюсе! Линде это было безразлично. С ноги слетела туфля. Какая разница!

Теперь они стояли около кровати и самозабвенно целовались, руки Коннора бродили по ее телу, сминая одежду, разжигая огонь, который не потушить ничем, кроме…

Она не знала этого раньше и надеялась узнать сейчас, только вряд ли могла бы внятно это сформулировать. Все наносное, приобретенное за годы, ушло, осталась женщина, стоящая перед мужчиной, а еще их возбуждение и их желание обладать друг другом. Когда ладони Коннора легли ей на грудь, Линда выгнулась и простонала его имя.

Соски напряглись и стали столь чувствительными, что даже прикосновение тонкого кружевного лифчика причиняло ей боль. Линда торопливо срывала с Коннора рубашку, чувствуя, как дрожат от нетерпения ее руки. Неожиданно Коннор резко выпрямился, вглядываясь в темноту за распахнутым окном.

— Что это было… Ты не заметила?

— Это занавеска качнулась на ветру…

— Закрыть окно?

— Не надо…

Она справилась с рубашкой и отбросила ее прочь. Настала очередь мужчины. Коннор медленно расстегивал ее блузку, пуговицу за пуговицей, то и дело наклоняясь и целуя пылающую кожу. Линда едва не теряла сознание от возбуждения, но не двигалась, выдавало ее только бурное и прерывистое дыхание.

Что ж, если не вышло с любовью, испробуем чистый секс.

От этой циничной мысли стало холодно и неуютно, но лишь на мгновение, а потом все мысли начисто вылетели у Линды из головы.

Они стояли и пожирали друг друга взглядом. Коннор медленно расстегнул почти невидимый лифчик, отбросил его прочь. Линда глубоко вздохнула и коснулась губами его груди. Ее язык описал быстрый круг около его соска, и Коннор не сдержал стона. Это было приятно. Знать, что и она имеет над ним власть, подобную его собственной.

В лунном свете блеснула золотая цепочка, подарок Ника. Линда спокойно сняла ее и бросила куда-то в угол комнаты. Все кончено. Нет больше цепей.

Она волновалась и не могла понять, почему? Ведь Коннор не средневековый рыцарь, давший обет верности одной даме, да и она не непорочная дева, почему же так темно в глазах и подкашиваются колени? От страха? От желания?

— Ты так прекрасна, Линда! Слишком хороша… для меня…

— И ты прекрасен, Коннор… Я — просто женщина… Люби меня, Коннор!

Она еще хотела сказать ему, что боится. Того, что она слишком холодна и не способна удовлетворить мужчину, того, что не знает любви, потому что всю жизнь принимала за нее что-то другое, того, что и с ним ей суждено испытать горькое разочарование в себе самой…

И не успела!

Ночь взорвалась фейерверком, окутала их звездным дождем, и Линда словно со стороны смотрела, как темноволосый красавец со стоном целует ее груди, ласкает нежные бедра, как их обнаженные тела сплетаются и падают на постель. Возбуждение, охватившее ее, не поддавалось никакому сравнению или описанию, потому что ничего подобного Линда никогда раньше не испытывала. Умные, нежные и властные руки учили ее тело любви, и она с восторгом следовала их указаниям.

Линде суждено было узнать в эту ночь, что каждый дюйм ее тела, каждый укромный его уголок способен дарить удовольствие и наслаждение. Душа рвалась прочь из тела, и Линда отпустила ее на волю. Спали запреты; все стало простым и удивительно ясным. Тяжесть тела мужчины, приникшего к ней, была желанна и необходима, его руки скользили все дальше, лаская и раздвигая податливые бедра, трепетно касаясь нежной плоти и даря новые, неведомые до того ласки. Она стонала, кричала, шептала его имя и судорожно цеплялась за широкие плечи, боясь утонуть в океане любви.

И вот наступил восхитительный миг, когда Коннор овладел Линдой полностью, тела их слились и задвигались в едином ритме. Линде казалось, что волшебные качели возносят ее все выше и выше, туда, где свет становится нестерпимым, а блаженство почти невыносимым…

Она расслышала крик восторга — и поняла, что кричит она сама, а секундой позже глухо зарычал Коннор. В этот момент качели достигли высшей точки и замерли в золотой пустоте, а затем два тела, две души, слившихся воедино, рухнули куда-то вниз, и это падение было прекрасно.

Они очнулись, как ни странно, на той же постели и в той же вселенной. Мужчина протянул руку и погладил женщину по щеке. Наклонился. Поцеловал.

— Теперь спи.

Последней мыслью Линды было: теперь Ник окончательно мертв.

Она проснулась, когда луна плыла высоко в небе, а горизонт слегка посветлел. Рядом никого не было, она и проснулась-то от холода, но в следующий миг все вспомнила и улыбнулась темноте, подарившей ей ласки Коннора.

Линда села на постели и увидела его. Он стоял на балконе и смотрел на океан. Темный силуэт — большой, сильный… и одинокий.

В горле почему-то пересохло. Она хотела его окликнуть — и не смогла. Вместо этого встала сама, тихо проскользнула в ванную и напилась воды прямо из-под крана. Жажда утихла, но тревога не исчезла. Почему-то Линде казалось, что сейчас ее судьба балансирует на самом краю какой-то пропасти…

Ерунда какая-то! Тело еще помнило пережитый восторг, жаждало вновь почувствовать тепло другого тела, но что-то тревожило и мучило ее…