Ванесса Майлз - Причуды любви

— Что это? — спросила она. Он взял с тарелки что-то напоминающее хлеб и разломил пополам, протягивая одну половину Джин.

— Это просто хлеб и немного рыбы.

— Понятно.

Джин откусила маленький кусочек хлеба и взяла рыбу, улыбаясь пожилому мужчине, который наблюдал за ней.

— Вкусно! — сказала она.

Рей перевел ее слова вождю, и тот довольно закивал, приглашая их съесть еще.

— Где вы научились их языку? — спросила она.

Он усмехнулся.

— Достаточно знать несколько слов, а их уже несложно связать, если будет нужно. Когда я учился, то всегда старался узнать как можно больше.

— Учился? — Джин не сумела скрыть своего удивления.

— Да, и приобретенные знания мне очень пригодились.

Он повернулся к вождю, оставив Джин размышлять над его словами. Девушка пыталась вспомнить, что она знает о Рее, но поняла, что почти ничего. И даже в письме ее деда говорилось только о том, что Рей будет сопровождать ее к нему. Ей вдруг захотелось узнать больше о человеке, который, пусть ненадолго, вошел в ее жизнь.

Пока она думала, ее глаза блуждали по хижине и наконец остановились на группе женщин, суетившихся возле ребенка. Мать его начала громко причитать. И неожиданно для себя Джин подошла к ним.

Женщины посторонились, пропуская ее.

Джин ободряюще улыбнулась матери и протянула руку к ребенку. Когда она коснулась его личика, то почувствовала, что у ребенка сильный жар.

Джин взглянула на Рея умоляющими глазами.

— Он выглядит ужасно. У него высокая температура. Можем мы чем-нибудь помочь ему?

Он покачал головой.

— Сомневаюсь. Мы ведь не знаем, что с ним.

— Но мы должны что-то предпринять. Спросите их, что с ним произошло?

Она пристально посмотрела на него, и он понял, что не сможет отказать ей.

— Зачем тебе знать, что с ним произошло, Джинни? Это не твое дело!

— Даже если я не сумею ему помочь, я все равно не могу вот так равнодушно стоять и смотреть. — Она возмущенно уставилась на Рея.

На секунду их глаза встретились. И в его взгляде появилось что-то, от чего ее сердце радостно забилось. Он направился к вождю, и до нее донеслись приглушенные голоса мужчин.

Через несколько минут Рей вернулся. Видимо, знание языка было недостаточным, чтобы в подробностях обсуждать болезнь ребенка. Однако, когда он подошел к Джин, в его глазах светилась надежда.

— Что с ним?

— Насколько я смог понять, у него что-то с горлом. Он уже несколько дней с трудом пьет и ест, и ему больно глотать. Но это только предположение.

— Наверное, у него ангина!

Джин не заметила, как ее рука легла на его руку, и он крепко сжал ее.

— Да, болезни — это их основной враг. Они не могут противостоять даже самым легким. У них нет лекарств. Вряд ли малыш переживет эту ночь.

— Нет! — резко запротестовала она. — Мы должны что-то сделать!

Рей покачал головой, глядя на ребенка, который лежал без движения. Неожиданно он поднялся и направился к лежащему на полу рюкзаку. Порывшись в боковом кармане, он вынул оттуда маленькую коробочку с лекарствами.

— Что это? — Она выхватила коробочку из его рук и прочла надпись на ней. — Пенициллин! Ты думаешь, это поможет?

— Думаю, надо дать его ребенку как можно скорее.

— Так чего же мы ждем?

— Не спеши. Прежде надо уговорить его мать. А потом определить дозу. Мне кажется, что целой таблетки будет слишком много для него. К тому же он не сможет ее проглотить. Лекарство надо растолочь и смешать с водой.

— Ну, это не проблема. — Джин радостно всплеснула руками.

— Ой ли!

Из-за полумрака в хижине ей не удалось увидеть выражения его глаз.

— Если мы начнем давать лекарство малышу, то нам придется задержаться здесь на несколько дней, чтобы убедиться, что оно действует. А это значит, мы упустим самолеты, которые будут искать нас. Готова ли ты к этому, крошка?

— Неужели ты мог подумать, что я настолько эгоистична и бессердечна, что оставлю умирать несчастного ребенка, не попытавшись помочь ему?! — возмутилась Джин.

Слезы выступили у нее на глазах, но она слишком поздно почувствовала это, и Рей их увидел.

— Джинни, я… — Впервые она видела его таким растерянным. — Как бы мне хотелось думать иначе! — пробормотал он наконец.

Что с ним происходит? Какие мысли одолевают его? Она слишком мало знала своего спутника, чтобы разобраться в этом. Джин взглянула на Рея. Если в конце их путешествия она получит ответы на свои вопросы, не будет ли сожалеть об этом?

Девушка вернулась к ребенку. В этот раз мать малыша восприняла ее присутствие как само собой разумеющееся.

Ночь для Джин тянулась бесконечно. Они с Реем толкли таблетки, смешивали их с водой и через каждые три часа давали ребенку. Рей предложил Джин немного поспать, но та отказалась. Казалось, ничто на свете не могло сейчас заставить ее отойти от кроватки малыша.

С восходом солнца она почувствовала, что силы покидают ее, и встала наконец со своего места. Рей все еще оставался рядом с мальчиком. Наблюдая за тем, как он ухаживает за больным, Джин вновь открывала для себя этого человека. С одной стороны, Рей казался грубым и заносчивым, а с другой— способным на такое сострадание и самопожертвование, какими обладали немногие.

Она вышла из хижины и, подставив лицо первым солнечным лучам, пыталась осмыслить все то, что узнала о нем за эту долгую ночь. Казалось, он все больше места занимал в ее жизни. Так и не придя ни к какому выводу, она вернулась в хижину.

— А, вот и ты. С тобой все в порядке? — Тихо спросил Рей.

Джин взглянула на него. Лицо его было бледным, он выглядел смертельно уставшим. Это поразило ее. Понятие «усталость» никак не вязалось с Реем. Столько жизненной силы было в нем, что было странным видеть его таким.

— Со мной все в порядке, а вот ты выглядишь очень измотанным.

Казалось, пережитое у колыбели больного ребенка сблизило их, сделав их отношения более простыми и теплыми.

— Похоже, я становлюсь слишком старым для таких приключений, — ответил он, слабо улыбнувшись.

Джин улыбнулась в ответ. Разумеется, она не согласилась с его заявлением. Что для такого сильного человека одна бессонная ночь?

— Как наш пациент? Есть изменения?

Рей засунул руки в карманы брюк и пожал плечами.

— Кажется, он стал поспокойнее. Но я затрудняюсь сказать, поправляется он или нет. Мы сделали все возможное, Джинни. — Он нежно потрепал ее по щеке.

— Знаю, — поспешно согласилась она, боясь выдать себя. — Жаль, что мы не можем быть уверены, что он выздоровеет.

— Ты сделала больше, чем я мог предположить. Вела себя так, словно это твой ребенок.

— Значит, мое поведение было полной неожиданностью для тебя? Ты ведь, наверное, представить себе не мог, что я способна на такое. — Слезы мгновенно навернулись на глаза. — Ты ожидал, что я поведу себя иначе, не так ли? Но ведь у тебя нет никаких оснований думать обо мне так. Ты ведь совсем не знаешь меня!