Дороти Уильямс - Ускользающий луч

Одри глубоко вздохнула, отгоняя мысли о Маричелли, и сосредоточилась на мучивших ее проблемах. Нужно было поскорее возвращаться в Англию, независимо от того, позволит ли Витторио использовать ей землю; нельзя было надолго бросать дело на ее помощницу Кэтрин. Но кусок земли был просто замечательный…

А тут еще Пол с его ультиматумом: либо выходи за меня замуж, либо между нами все кончено. И ведь она сказала ему, как говорила уже не раз, что не любит его, а относится к нему как к другу… но разве он слушал? Нет. Одри сомневалась, что он вообще что-нибудь понял. Пола манила ее красота, но вовсе не интересовала ее душа, хотя он упрямо цеплялся за свои надуманные чувства. Кэтрин подошла бы ему куда больше.

Черт побери, Одри, с чего ты взяла, что можешь учить других уму-разуму? Но она действительно не любила его. Возможно, она вообще не способна любить. Или слишком разборчива. Беда заключалась в том, что она была чересчур независима, а мужчинам это не нравилось. К тому же, кому понравится, когда женщина то и дело вскакивает среди ночи и несется спасать какого-нибудь больного дикого зверя.

Естественно, Пол тоже не был в восторге от этого, хотя с первого дня знал, чем она занимается, поскольку был местным ветеринаром. Порой Одри подозревала, что он не любит животных, а видит в них лишь средство зарабатывать себе на жизнь. Однако он всегда был готов сорваться с места, чтобы осмотреть ее больных лис и ежей. Если она выйдет замуж за Пола, ветеринар всегда будет под рукой, а это очень удобно… Ох, Одри, откуда в тебе столько цинизма? Впрочем, если выбирать между Витторио и Полом, то преимущество следовало отдать последнему.

Почему матери взбрело в голову, что они с Витторио могли бы стать мужем и женой? Ведь Витторио совершенно ясно дал понять, что она ему не нравится! Но что взять с влюбленной женщины, которая все на свете видит сквозь розовые очки…

И Рико туда же… Он был бы счастлив, если бы Одри влюбилась в его лучшего друга; впрочем, отчим не возражал бы против любого другого итальянца, лишь бы она осталась в стране, которую обожала ее мать.

Одри понятия не имела, почему Витторио так настаивал на ее приезде, если не собирался говорить с ней об участке. Она сорвалась с места, решив, что Маричелли передумал и хочет обсудить с ней подробности арендного договора… Но она ошиблась. Так зачем же он вызвал ее?

Одри тяжело вздохнула, повернулась на бок и закрыла глаза. Завтра она предпримет еще одну попытку. Если опять не повезет, она вернется домой и займется поисками другой земли. Но ничего подходящего в округе не было. Она уже искала.

Одри проснулась поздно, взглянула на часы и застонала. Уже девять; это значит, что Витторио она упустила. Искать его на раскопках бесполезно — совершенно очевидно, что разговаривать там он не станет. Кроме того, она обещала Рико поехать на экскурсию. Но почему никто не подходит к этому проклятому телефону?

Пока она выбиралась из кровати и шла по коридору, телефон звонил, однако стоило ей протянуть руку к трубке, как трель прекратилась. Одри чертыхнулась и собралась пойти на кухню за чашкой кофе, но вдруг заметила адресованное ей письмо, подсунутое под телефонный справочник. Надпись на конверте была сделана поразительно неразборчивым почерком Кэтрин.

Как только Одри разорвала конверт и увидела бросившуюся в глаза фамилию Халиган, в ней вспыхнула надежда. А вдруг что-то изменилось и участок остается за ней? Она могла бы перевезти клетки обратно, пока Витторио ни о чем не догадался…

Однако надежда быстро сменилась отчаянием. Что он собирается сделать? Подать на нее в суд? Это невозможно! Невозможно требовать, чтобы она вернула землю в прежнее состояние! Это безумие! О Боже, он ведь продал землю под застройку; ему должно быть безразлично, в каком виде находится земля! Ну нет, черта с два он получит с нее хоть пару шиллингов! Пусть подает в суд! Пусть начинает процесс! Она уже заплатила этому сквалыге все, что ему причиталось!

Молодая женщина влетела в столовую и застыла как вкопанная. За столом сидел Витторио. Держа в руке кофейную чашку, он уткнулся в какую-то книгу. По гладкой полированной поверхности стола были разбросаны бумаги… Картина повторилась: стоило Одри его увидеть, как внутри распрямилась стальная пружина отчаянного желания.

Казалось, за четыре дня ее тело должно было привыкнуть к его близости. Посмотри на меня! — хотелось крикнуть Одри. — Посмотри, какая я! Но он не стал бы смотреть, все равно не стал бы; именно это приводило Одри в бешенство и заставляло до такой степени забыть правила приличия, что она с трудом узнавала себя.

Он поднял глаза, увидел ее ночную рубашку и опять погрузился в книгу.

Чувствуя себя униженной, Одри опустилась в кресло напротив.

— Вы говорили с Алексом?

Он едва заметно покачал головой.

— Почему? Я разговариваю с вами и хочу, чтобы вы смотрели на меня. — Она протянула руку и отвела книгу от его лица. — Я получила письмо.

— Вижу.

Не обращая внимания на его подчеркнутое безразличие, Одри заявила:

— Халиган говорит, что я должна заплатить за восстановление земли в ее прежнем состоянии. Это абсолютная чушь! Там не было никакого состояния! Как по-вашему, он имеет на это право?

Маричелли бросил на Одри досадливый взгляд, а затем вновь принял равнодушный вид.

— Понятия не имею. Я не юрист.

— Я знаю, что вы не юрист, но у вас есть земля…

— Которой я не могу разрешить вам воспользоваться.

— Но почему? — взмолилась она. — Если он подаст иск, эта земля будет мне попросту необходима!

— Встречный иск, — пробормотал он, снова углубляясь в книгу. — Отказ съезжать с земли.

Я уже съехала с этой земли! И переехала на твою… Но разве она могла признаться в этом? Если бы он согласился, то никогда ничего не узнал бы!

— Витторио…

— Нет.

— Что «нет»?

— Вы не получите эту землю!

— Вы сказали, что я смогу взять ее, если там нет древнего поселения!

— Это вы сказали. Кроме того, эта земля не моя. Она принадлежит местному совету; просто мы имеем право проводить на ней археологические исследования.

— Но вы распоряжаетесь ею! Вы могли бы убедить их! Они прислушаются к вам! А мне это позарез необходимо!

Маричелли медленно поставил чашку, положил раскрытую книгу на край стола и посмотрел на Одри. Его лицо казалось высеченным из мрамора.

— Вам необходимо? Вы считаете, что на свете нет ничего важнее вашей персоны и ваших нужд? Вам безразлично, что эта земля представляет собой археологическую ценность? Вам наплевать на наследие прошлого!

— Но дикие животные — это тоже наследие прошлого! К тому же вам ничто не помешает заниматься раскопками. Копайте рядом. Черт побери, Витторио, это важно!