Инга Деккер - Бухта радости

— Вы можете пожалеть. Я легко впадаю в раж, когда начинаю говорить о своей писанине.

— Вы? В раж? — усмехнулся Лоренс. — Не могу в это поверить, Берти. А теперь ведите меня. — Он протянул руки вперед, словно ожидал, что она наденет на него наручники.

— Хорошо, — усмехнулась Алберта в ответ. — Вы сами напросились. Не говорите потом, что я вас не предупреждала. И не хныкать, если вам быстро наскучит.

Она улыбнулась и круто повернулась, отчего ее длинные волосы расплескались на ветру. Лоренс пристроился сбоку, размышляя, что его план срабатывает. Наконец-то он усадит ее на стул больше, чем на пять минут.

— Сначала второй завтрак, — тихо объявила Алберта, впуская Лоренса в свой уютный голубой коттедж, расположившийся на обсаженной деревьями улочке.

— Обязательно, — ответил Лоренс, подмечая в интерьере отдельные черточки, делавшие дом похожим на свою хозяйку. Тепло и цвет отличали гостиную. В хрустальной вазе стояли красные маки и желтые маргаритки. Солнце ярко светило сквозь стеклянную стену. Сине-желтые лоскутные коврики усеивали дубовый пол медового цвета.

— У меня есть план, — прошептала Алберта с заговорщическим видом. — Я накормлю вас так, что вы не сможете даже пошевелиться, а потом принесу свои книги и заставлю вас восхищаться ими.

Ее смех походил на благотворно действующее на нервы журчание ручейка. Лоренс последовал за ней на кухню.

— На этот раз позвольте мне помочь вам, — предложил он свои услуги.

Алберта покачала головой, но он не дал ей и слова вымолвить, прикоснувшись пальцем к ее губам.

На уме у нее одна только работа, думал Лоренс. Мое прикосновение, должно быть, напомнило ей, что я все же мужчина. У Алберты есть все основания на свете осмотрительно относиться к окружающим ее мужчинам. Мне не следовало бы прибегать к подобному приему. Это ведь нечестно, но мне так нравится прикасаться к ее коже, что просто невозможно удержаться от таких коротких контактов.

— Никто не любит чувствовать себя бесполезным, дорогая, — заговорил Лоренс. — Я — человек обычно очень занятой. Поэтому пожалейте меня и дайте мне какое-нибудь задание.

— Ладно, — со смехом ответила она. — Я могу понять желание быть полезным. — Она передала ему овощи и разделочную доску.

— Я понимаю, вам до смерти хочется порезать самой эти зеленые перцы, — произнес он несколько заунывным тоном, — и поэтому еще больше ценю предоставленную мне возможность помочь вам.

Все же интересно, думал Лоренс, позволит ли она мне помочь ей в чем-то другом? В чем-то более существенном? Ведь именно для этого я приехал в Бухту Радости — оказать кому-то помощь.

На этот раз Алберта надела строгий белый фартук. Чисто больничный. О всяких глупостях даже не думать. Только узенькая полоска крошечных вышитых розочек по лямкам и по верху груди.

Господи, меня этот фартук просто сводит с ума, мысленно простонал Лоренс. Никогда еще не испытывал желания заниматься чьим-то фартуком, тем более снимать его с женщины с помощью зубов, но сейчас меня почему-то мучают именно такие нездоровые мысли.

Подождав, пока он покрошит перцы и нарвет листьев для салата, Алберта протянула ему папку.

— Здесь собранные мною дополнительные сведения. Вы хотите, чтобы я показала свои сокровища, но потом вам придется потрудиться самому в охоте за вашим собственным сокровищем, мистер Стоун, — как бы подольстилась она.

— Вы просто не желаете моей помощи в готовке, — поддразнил ее Лоренс.

— Я деспотичный шеф-повар, — призналась она, тряхнув головой, отчего ее конский хвост цвета карамели заструился по белой коже ее шеи.

— Вы самая недеспотичная личность, какую я только знаю.

— Это вы сейчас так говорите, но только попытайтесь начать надоедать мне на кухне и узнаете, какой я на самом деле тиран. А теперь посидите, просмотрите еще раз свои записи. До вашего поминания Монтегю остатись полторы недели. Вам нужно сделать выбор. Слава Богу, не мне, а вам придется принимать решение. Вам нужна спокойная обстановка. Я буду передвигаться на цыпочках, готовя завтрак. Вы не услышите даже моего дыхания. Не почувствуете моего присутствия, — заверила его Алберта.

Словно такое вообще возможно, невольно подумал Лоренс. Спустя полчаса, подняв взгляд от бумаг, он заметил, как почти сексуально улыбается Алберта, хлопочущая над плитой. Мягкая округлость ее щеки возбудила в нем желание прикоснуться к ней. На ее лице было выражение влюбленной женщины, собиравшейся угодить своему партнеру.

— Проклятье! — воскликнул Лоренс, сломавкарандаш, который сжал слишком сильно.

— Вы чем-то расстроены? — спросила она.

— Страшно, — признался он.

— У меня есть как раз то, что надо, — пообещала она, и Лоренс чуть не застонал.

Она шагнула к нему достаточно близко, чтобы он смог вдохнуть лимонный запах ее тела и почувствовать тепло ее кожи, и протянула ему столовую ложку.

— Попробуйте-ка. Это для вас.

— Что это?

— Рай на ложке. Пробуйте.

Лоренс наклонился вперед, и она просунула ложку между его губами.

Он застонал от наслаждения, и она удовлетворенно рассмеялась.

— Что это такое? — спросил он опять.

Алберта пожала плечами.

— Я только что придумала это блюдо. Полагаю, оно сгодится для вечеринки, на которой соберутся все ваши кандидаты и вы примите окончательное решение.

— Вечеринка, похоже, получится замечательная, — сказал он и кивнул на груду записок перед собой. — Вы многое знаете о людях.

Алберта слегка нахмурилась.

— Естественно. Как-то нехорошо… говорить о частной жизни людей или фиксировать ее на бумаге. Мне, наверное, не следовало делать это.

Лоренс и сам почувствовал угрызения совести. Не из-за сбора детальных сведений о жизни людей, ибо знал, что никогда не использует эту информацию в негодных целях, а потому, что причинил страдание Алберте, попросив ее собрать эти сведения.

— Я и не подумал, как трудно вам придется. Берти, не занимайтесь больше этими делами. У меня достаточно информации. Вам больше незачем…

Она вдруг покачала головой, и узенькая ленточка, удерживавшая ее шелковистые волосы на затылке, пока она готовила, соскользнула, высвободив длинные пряди.

— Нет, дело не в этом. Я в восторге оттого, что вы делаете. И рада помочь вам. Не только вам, но и другим. Сколько людей когда-либо имело такую благоприятную возможность? Просто… Я даже не знаю. Я никогда не анализировала так тщательно отношения со своими друзьями. Никогда не погружалась так глубоко в условия жизни людей. Чаше всего всякие события просто случаются. Разве не так?

Определенно случаются, думал Лоренс, скрестив руки на груди, чтобы удержаться и не заключить ее в объятия, не расцеловать ее, не дать чему-то «просто случиться».