Сьюзен Мейер - Веселая служанка

— А ты что тут делаешь? Ты должен быть на крыше.

— Составляю список дел на завтра и следующие выходные.

— А я готовлю Аманде сюрприз. Я отвезла ее с детьми на пляж и сказала, что заеду за ними около шести.

Кейн прислонился к косяку двери. Эта комната из-за протечек не пострадала, и Лиз и Аманда уже покрасили тут стены. На полу лежали свертки с новыми простынями и красным покрывалом, а с зеркала свисали, ожидая, когда их повесят на окно, красные с золотом занавески.

— Хочешь обновить всю ее спальню?

— Для женщины это очень важно. — Лиз улыбнулась. — Женщины любят простые радости. Теплую ванну, свежий кофе, хорошую книгу.

— И уютную спальню.

Лиз кивнула:

— И ты, наверное, уже догадался, что Аманда любит красный цвет.

— Это хорошо, потому что некоторым такой декор показался бы слишком ярким.

— И это говорит человек, на кровати которого лежит черное покрывало!

Кейн засмеялся:

— Намек понял.

— А как поживает крыша?

— Завтра к вечеру будет как новая. Такие дома тем удобны, что у них почти плоские, простые крыши.

— Это хорошо.

Лиз начала стелить на кровать покрывало. Кейн взялся за другой его конец:

— Давай помогу.

— Спасибо.

— Всегда пожалуйста. — Он помолчал немного, потом вдруг сказал: — Знаешь, я действительно тобой горжусь.

— Не надо так говорить.

— Я думаю, надо. В среду вечером мы как-то незаметно перешли от твоего детства к гибели моего брата и обратно так и не вернулись.

— В этом нет необходимости.

— Я думаю, есть. — Кейн замялся. Но, сказав «а», скажи и «б». — Мне хотелось бы узнать больше. — Он покачал головой. — Нет, не так. Ты сказала, что не хочешь говорить на эту тему. — Кейн готов был поспорить, что все три года их совместной жизни ее беды так или иначе давали себя знать, но он ничего не замечал. А теперь раскаивался, что не замечал ее боли. Раскаивался глубоко, чистосердечно. Если бы он тогда заметил, то мог бы спросить ее, в чем дело. Теперь, он это знал, Лиз хочет оставить прошлое в прошлом. А если он надеется на нормальные отношения, то должен учитывать ее желания. — Просто я хочу сказать, что до меня дошло. Я понимаю. И возможно, сожалею…

Кейн еще сам не был уверен, что именно хочет сделать. Если он хочет довериться этому странному чувству в глубине души, он должен продолжать. В основном потому, что Лиз так изменилась… Теперь относиться к ней надо совершенно по-другому. У нее есть свои мечты, свои цели. Когда они встретились в первый раз, он оторвал ее от всего, что у нее было, чего она хотела. Теперь он должен вести себя по-другому.

И возможно, именно так и можно проверить, действительно ли они пара. Если он может жить, не подавляя Лиз, если она может сохранить свою независимость, не дать Кейну себя подавить, тогда они в самом деле созданы друг для друга.

Он покачал головой. Ничего себе задача для мужчины, привыкшего быть хозяином, и женщины, явно желающей угодить!

— Тебе не о чем сожалеть.

— Есть. Я сожалею о том, что не понял: я делал только хуже.

Они работали молча. У Лиз в горле стоял огромный ком, и слова не могли протиснуться сквозь него. Когда покрывало было постелено и занавески повешены, Кейн сказал:

— Пойду-ка я обратно на крышу.

Лиз кивнула, сумела-таки ему улыбнуться, и он вышел из комнаты. Она следила за ним взглядом. Упущена еще одна великолепная возможность признаться ему. Но у нее буквально закружилась голова, когда он стал извиняться за ситуацию с ее отцом. А она не хотела слишком расчувствоваться, рассказывая ему о своем горе. Лиз хотела быть сильной. Конечно, от печали не избавиться никогда, потеря — это потеря, и никто тут не виноват…

И все-таки надо сказать ему поскорее. Кейн наверняка поразится, что после двух таких откровенных разговоров она, имея массу возможностей, не открыла ему самый важный свой секрет.

В выходные дни двух следующих недель Лиз в основном работала с Амандой. Крыша была готова, рабочие ушли, Аманде и Билли больше не надо было прятаться от чужих, и они оба бросились помогать. Кейн и Билли делали, по словам Билли, «мужскую работу». Лиз красила и готовила ланч вместе с Амандой, ни на минуту не оставаясь с Кейном наедине.

В последнее воскресенье Аманда хотела устроить большой пир в отремонтированном доме, но Кейн должен был присутствовать на конференции, у Лиз тоже были какие-то дела. Она расцеловала Аманду, Джой и Билли, Кейн пожал всем руки, и оба отправились к своим машинам.

— Это было здорово, — сказал Кейн, когда они отошли достаточно далеко и Аманда уже не могла их слышать.

Лиз шумно выдохнула:

— Да. Завершить такую работу — это здорово! Кейн покачал головой:

— Нет. Я говорю, что здорово сделать что-то для кого-то. — Он остановился у дверцы грузовичка. — Ты знаешь, я не жмот, я каждый год отдаю на благотворительность тысячи долларов. Но это совсем не то. Сделать что-то своими руками, чтобы помочь кому-то, — это совершенно другое.

— Другое?

— По-моему, ты меня не слышишь. Я, правда, чувствую себя великолепно. Как будто нашел свое новое призвание.

Прикрыв глаза от солнца ладонью, Лиз внимательно всмотрелась в Кейна. Она поняла, наконец, что он хочет сказать.

— В самом деле?

— Да.

— Знаешь, у «Истинного друга» есть еще дома. Позвони Эйлин. Я уверена, у нее найдется для тебя работа.

Он перехватил ее взгляд:

— А ты будешь помогать?

У нее замерло сердце. Провести с Кейном еще несколько недель?

— Я не знаю…

Когда он смотрит на нее такими серьезными глазами, она не может сказать ему «нет». И ведь он был так счастлив последнее время! И она должна кое-что ему рассказать…

Но она не хотела связывать их жизни, а работать вместе — значит стать в каком-то смысле командой.

— Ну ладно, пока ты решаешь, скажи мне вот что. Я подумываю взять Билли в качестве помощника на эти работы. Знаю, что должен поговорить об этом с Эйлин, но прежде хочу кое о чем спросить. Просто, чтобы не нажать не на ту кнопку.

— Я думаю, пока ты не обижаешь его мать, все в порядке.

— А что, у него все так ужасно?

Лиз вздохнула:

— Мне кажется, тебе будет трудно заставить его принять это предложение.

— Правда? Почему?

— Билли может решить, что ты поступаешь так из жалости.

— Это мне в голову не приходило, — признался Кейн.

— Он очень гордый.

Кейн фыркнул:

— Это я понял. Но мы уже работали вместе. И знаешь, мне показалось, он хорошо ко мне относится.

Лиз закатила глаза:

— Показалось? Он от тебя в восторге!

— Этим я и воспользуюсь. Скажу ему, что у него есть уникальная возможность поучиться у настоящего мастера. Узнать секреты моего успеха.

Лиз засмеялась, и вдруг странная теплота наполнила ее. Сейчас говорить с ним — это как говорить с Элли. Легко. Спокойно. Может быть, они действительно стали друзьями?