Энн Макалистер - Однажды приедет принц...

И поклялась, что так и сделает. Осталось только убедить в этом свое сердце.

Около полудня Анни принесла Деметриосу бутерброд и бутылку пива.

— Я подумала, может, ты проголодался. — Она поставила тарелку на сиденье около Деметриоса, затем ушла и вернулась с бутербродом для себя. — Я посмотрела запасы продуктов. Составь список возможных блюд, которые можно приготовить из того, что есть, а также из других продуктов, которые мы можем купить, когда сойдем на берег.

Он недоуменно уставился на нее. Она дожевала кусочек бутерброда и заметила его выражение лица:

— Что? Я перехожу границы?

— Я просто… удивлен.

— Может, это прозвучало бесцеремонно, — продолжила она, проглотив бутерброд, — но в готовке я разбираюсь лучше, чем в управлении кораблем. И если я собираюсь провести здесь две недели, то хочу выполнять свою часть работы. Буду готовить еду.

— Ты готовишь?!

Она усмехнулась.

— Cordon Bleu [7] Французская Академия кулинарного искусства. , — пояснила она. От этих слов его брови поползли на лоб. — Часть королевского образования.

— Но мне и бутербродов достаточно. Я не собирался заниматься готовкой.

— Это я заметила, — сухо сказала Анни. Кроме хлеба, сыра и фруктов в буфетной она обнаружила только жевательные и протеиновые батончики, пиво и несколько бутылок красного вина.

— Я никого не ждал, — неприветливо бросил он. Ветер ерошил его волосы, делая похожим на пирата. Деметриос выглядел очень-очень привлекательным и… опасным.

— Понимаю. И я очень благодарна. — И вдруг Анни выпалила: — И считаю, что нам не следует снова заниматься любовью!

— Тебе не понравилось? — усмехнулся он.

— Ты ведь знаешь, что это неправда! — запротестовала она. — Мне понравилось. Очень!

— Тем не менее ты больше не хочешь этим заниматься.

— Я не сказала, что больше не хочу этим заниматься. Я сказала, что думаю, нам не следует этого делать.

— Твоя логика ускользает от меня. Мне казалось, это что-то значило в прошлый раз. Все эти дела по поводу твоего идеалистического юношеского «я»…

— Конечно, это что-то значило, — согласилась Анни. — Только сейчас все будет по-другому. В тот раз это было похоже на любовь с кем-то выдуманным. — Сейчас щеки Анни просто горели. — Тогда я была с тобой таким, какого я тебя выдумала. Но если это повторится, все будет по-другому. Ты будешь другим. Ты — это будешь ты. Реальным мужчиной из плоти и крови.

— Но я и был таким, — напомнил он. — В прошлый раз.

— Не таким. Не для меня, — добавила Анни после паузы.

Он озадаченно разглядывал ее.

— И ты не хочешь реального мужчину из плоти и крови?

Что ей хотелось в данный момент, так это прыгнуть за борт и исчезнуть там навсегда…

— Это опасно, — выдавила она из себя.

— Не опасно. Не волнуйся, ты не забеременеешь. Обещаю. Я позабочусь об этом.

— Я говорю о другой опасности. Эмоциональной. Я могу влюбиться в тебя! — выпалила она.

Казалось, Деметриос был потрясен:

— Нет, ты ведь не сделаешь этого!

Анни была самой загадочной и непостижимой женщиной из всех, кого он когда-либо встречал. Не зная его, она захотела заняться с ним любовью. Познакомившись с ним, она отказывалась от этого, но только потому, что боялась влюбиться…

Где же тут логика, черт подери?!

«Ладно, — размышлял Деметриос, искоса поглядывая на береговую линию Италии, как будто она могла помочь ему с ответом, — что-то похожее на логику тут есть».

Но спокойней от этой мысли ему не стало. Он постоянно отвлекался на Анни, наблюдая за ней уголками глаз. В отличие от Лиссы, Анни не жеманничала и не кокетничала. У нее не было постоянной смены настроения, когда энергичность и энтузиазм резко сменялись угрюмостью. С Лиссой Деметриос никогда не знал, чего она хочет и что выкинет в следующую минуту.

Анни в этом плане отличалась абсолютной открытостью и прямотой. Когда она захотела заняться сексом, она так и сказала. Теперь она отказывалась от этого и просто говорила «нет». Нет, он никогда не встречал женщину, похожую на Анни!

Закончив разговор, она доела свой бутерброд и унесла тарелки. Он ожидал, что она останется внизу, но она вернулась обратно, устроившись поудобней, вытянула ноги, положила их на поручни и откинулась назад, приподняв лицо навстречу солнечным лучам и позволив ветру играть своими волосами.

— Разве это не восхитительно? — повернувшись к нему, с улыбкой спросила она.

— Ага, — согласился Деметриос, потому что тоже так считал.

Ему было чертовски приятно стоять за штурвалом и смотреть на Анни. Долгое время она не шевелилась и не произнесла ни слова, просто молча сидела и впитывала новые впечатления и переживания. Она ни разу не взглянула на него, чтобы проверить, смотрит ли он на нее.

…Да, Лисса вела себя совсем по-другому. Когда она заговорила о морском путешествии на паруснике, Деметриос принял ее слова за чистую монету и предложил зафрахтовать судно, с тем чтобы, как только он вернется домой, отправиться в Кабо-Сан-Лукас.

— Ух ты, здорово! — завопила Лисса в трубку. За прошедшие два месяца они виделись всего два дня, поэтому он с нетерпением ждал этой поездки, чтобы побыть с ней вдвоем. — Просто чудесно! — ликовала она. Он знал, что сейчас ее прекрасные голубые глаза сверкают от восторга. — Ветер. Вода. И мы вдвоем. Да, давай поедем. Я всегда чувствовала единение с природой.

Итак, через два дня, после того как он вернулся из Парижа, Деметриос зафрахтовал судно и они отправились из гавани Дель-Рей в Кабо. Первые пять минут Лисса выглядела такой же довольной, как сейчас Анни, но через час от ее радости не осталось и следа.

Ветер дул слишком холодный. Лодку слишком качало. Брызги морской воды были вредны для ее кожи, так же как и морской загар…

Деметриос поначалу пытался проявить сочувствие. Затем попытался развеселить ее. Но Лисса вообще не воспринимала его шутки. Сначала она надулась, потом разрыдалась.

Деметриос из кожи вон лез, чтобы утешить ее.

— Лис, я скучал по тебе. Я так ждал этого.

С ужасом она посмотрела на него и начала заламывать в отчаянии руки:

— Этого? Вот этого? Здесь ничего нет!

— Мы здесь. Мы вдвоем. Наедине, — напомнил он ей. — Ни журналистов, ни фанатов, вообще никого. Только мы. Расслабься и наслаждайся жизнью.

Но Лисса не собиралась ни расслабляться, ни наслаждаться. Она бросилась вниз в свою каюту, затем опять выбежала наверх. Нервно полистала журнал, потом попыталась сосредоточиться на сценарии. Ей было не с кем поговорить, и она заскучала.

Деметриос предложил ей место у штурвала, но Лисса отказалась:

— Я не разбираюсь в этих делах!

— Я тебя научу, — ответил он.

Но она не захотела. Время шло, и ее волнение росло. Она не умела просто спокойно посидеть.