Джейн Арбор - Цветок на скале

— Нет, не верно, — ответила Хона. — Для меня не было необходимости лгать Боннеру. Но мне казалось, что вы целовали меня лишь потому, что я была рядом и честно выполнила наше соглашение.

— Казалось? И потому вы сказали мне «нет»? Я же заставил себя сказать вам «нет», когда снова поцеловал вас — уже в ярости.

Хона осторожно взглянула на него:

— Сказала «нет», потому что не верила в ваше желание услышать от меня «да». Я убедилась, что была права, когда вы снова поцеловали меня, поцеловали так, как будто ненавидели.

— Ненавидел ваше «нет», потому что хотел вашего «да». Хочу сейчас и всегда. Но вы имеете преимущество. Женщине достаточно сказать «нет», мужчина же должен спросить, устраивает ли женщину его «да». Вы не представляете, как должна быть уязвлена гордость мужчины, если его «да» будет отвергнуто. Тогда он стремится отомстить даже тем, кого любит. А некоторые субъекты настолько закомплексованы в своей гордости, что не способны спрашивать у женщины ее мнение. Я не спрашивал вас, хотя ждал… ждал несколько месяцев возможности спросить. Хона, я сейчас спрашиваю. Вы слышите? Верите в мою искренность, по крайней мере? Скажите!

Ее руки трепетали в его руках. Он почувствовал это, заключив девушку в объятия. Она ответила:

— Я была вынуждена сказать «нет», поскольку думала, что вы любили Исан.

— Но сейчас ты другого мнения? Как ты думаешь, стал бы я отправлять ее в Европу, если бы не понял, что она водила за нос меня так же, как и всех остальных?

— Вы ведь желали и моего отъезда? — напомнила Хона. — Даже считали дни…

— Да. Я очень боялся, что вновь услышу твое «нет». Но не уклонялся от встреч с тобой. Ждал, что ты ответишь на мою любовь, Хона! Я так надеялся, что ты скажешь мне «да». Можно ли выразить это в словах!

Под шелком рубашки Хона чувствовала, как бьется его сердце в унисон с ее собственным. Когда он прижал ее к себе с жадным, зовущим поцелуем, она откликнулась на его зов. Девушка прижалась к нему, ощущая его мужскую силу. Она сливалась с ним в едином страстном порыве.

Когда они насладились первым поцелуем, Арно отстранил ее немного, не отпуская от себя.

— Помнишь, я говорил, что когда в следующий раз поцелую женщину, то она поймет, что я хочу ей сказать, — произнес он с воодушевлением. — Сейчас пришел этот «следующий раз». Удалось тебе понять меня?

Она уткнулась лицом в его плечо:

— Думаю, что да.

— Ты поняла, что я люблю тебя, хочу жениться на тебе, что я всю жизнь мечтал о встрече с тобой, любимая?

— О нет, — покачала головой Хона, — это слишком. Не может быть, чтобы я была у тебя первой.

— Да, ты не первая. Ты моя последняя, но первая настоящая любовь. Я понял, что в прежних увлечениях я искал такую, как ты, но не находил. Мне показалось, что я узнал тебя на борту самолета.

— Если это так, то ты довольно искусно скрывал свое чувство в последующее время.

— Это о моем отношении к истории с Пирсом? Или о том, что я ревновал к тебе Пейджа, который уезжает, полагаю, из-за того, что был отвергнут тобой?

— Некоторое время назад, — подтвердила Хона.

— Но он был рядом с тобой каждый день. И почти каждый день вы проводили свободное время вместе.

— А как ты думаешь? У нас были общие дела для обсуждения. Он был первым, кто пригласил меня развлечься вечером. Он веселый парень, и это мне нравится. Я буду к нему хорошо относиться, несмотря ни на что. Но любви между нами никогда не было.

— Любви? Откуда ты знаешь, что не было? — спросил Арно. Поскольку Хона не ответила, он мягким тоном высказал предположение: — Потому что ты уже любила меня? Но когда ты полюбила?

— Ты поверишь, если я скажу, что это случилось на борту самолета?

Он рассмеялся:

— Сейчас я готов верить всему, что ты говоришь. Но в то, что ты сказала, трудно поверить. Однако если и так, то не могла ли наша сделка, основанная на неприязни, разрушить твою любовь?

— Ты имеешь в виду свою неприязнь ко мне?

К ее удивлению, Арно согласился.

— Да, я допускаю, что был иногда инициатором недоверия, неприязни, придирок. Так как у меня не было возможности контролировать тебя, я не мог позволить тебе относиться к нашему соглашению спустя рукава. Я убеждал себя, что в соперничестве одна из сторон всегда проявляет больше силы и твердости, чтобы победить. Побеждает сильный, а если силой духа обладает женщина…

— Если бы ты относился ко мне более сердечно, доверял мне, то мог добиться большего и гораздо раньше, — прервала его не совсем уверенно Хона. — Но если ты не любил Исан, то почему придавал такое большое значение нашему соглашению?

— Я однажды уже предлагал тебе догадаться почему. И сейчас не понимаешь? — спросил он ее укоризненно. Хона замотала головой. — Нет? — удивился Арно. — Хорошо, я скажу: с самого начала я стремился защитить тебя от Исан.

— Защитить меня?

— И удержать тебя здесь столько времени, сколько ты могла выдержать враждебность Исан.

— Ты имеешь в виду, что держал Исан в неведении относительно моей связи с Пирсом потому, что она могла меня выжить с острова?

— У тебя был контракт с ЮНХ на определенный срок. Но я боялся, что Исан может тебя вынудить уехать раньше, прежде чем я мог бы сблизиться с тобой, любимая. Понимаешь, я знал Исан гораздо лучше, чем могли предположить Дорис или моя мать. Я слишком часто наблюдал вспышки ее гнева по мелочам и мог предвидеть ее реакцию, узнай она твою историю с Пирсом. Я не сомневался, что в этом случае она не пощадит твоей репутации.

— Увидев снимок Пирса, она поняла, кто я… или, во всяком случае, могла понять.

— Я говорил тебе, что у нее не было полной уверенности в этом. Иначе она не стала бы колебаться. Но, в конце концов ей пришлось купить билет в Европу ценой обязательства держать язык за зубами.

— Господи, Арно! Какой клубок интриг, и только из-за меня! — воскликнула Хона со вздохом облегчения. Арно снова привлек девушку к себе. — Но в любое время Пирс опять может появиться на острове, что тогда делать? — засомневалась Хона.

— Это возможно, — согласился Арно. — Но я усматривал опасность в его возвращении лишь до тех пор, пока мы все думали, что именно он бросил Исан, а не наоборот. Пирс Сабре, как ты сама могла убедиться, невнимателен к людям, но он не из тех парней, которые стали бы преследовать девушку из чувства мести.

— Ты прав, — согласилась Хона. — Но твоя мама и Дорис знают что-нибудь обо мне и Пирсе? И о твоем отношении ко мне? — вновь встревожилась она.

Арно дотронулся указательным пальцем до кончика ее носа.

— Госпожа Потребность Знать Худшее, — обратился он к Хоне в шутливом тоне. — На твои оба вопроса отвечаю «да», они все знают.

— Боже мой! Когда они узнали об этом?

— Совсем недавно. Когда Дорис приехала домой.