Энн Мэтер - Весь жар

— Отец в восторге от вашего решения, — небрежно объявил он, поразив ее спокойным безразличием к собственному утверждению.

Джоанна, которая в это время с восторгом смотрела на меховое манто входящей в ресторан женщины, резко выпрямила голову и изумленно посмотрела на него.

— Извините, — растерянно сказала она, — что вы сказали?

Димитри потушил сигару, которую курил.

— Я сказал, ваш отец в восторге от того, что вы согласились приехать на Дионисиус, — спокойно ответил он. — Я говорил с ним прошлым вечером… по телефону, как вы можете понять. — Он откровенно смеялся над ее растерянностью.

Джоанна покачала головой.

— Но прошлым вечером вы не знали о моем решении! — воскликнула она.

Он пожал плечами.

— Скажем, я предугадал, что оно будет именно таким, — заметил он небрежно. — Дорогая мисс Николас, никакого сомнения, в сущности, не было, разве не так? Не могли же вы проявить крайнюю бессердечность и отказать в последней просьбе умирающему.

Джоанна кипела от гнева и старалась не поднимать глаз от своего столового прибора. Она еще не встречала человека настолько глухого к ее чувствам.

— Думаю, вы рисковали… очень сильно рисковали, — натянуто возразила она, не глядя на него. — Вы не могли быть уверены, что мой жених не запретит мне ехать!

Димитри Кастро издал презрительное восклицание.

— Неужели? Но ведь ваш жених, мисс Николас, не запретил вам написать вашему отцу…

— Он ничего не знал!

— Вот именно. Вы это от него скрыли, — Димитри щелкнул пальцами. — А вчера он не мог помешать вам поехать со мной… разговаривать со мной!

— Но это смешно! Почему мне было не поговорить с вами?

Димитри пожал плечами.

— Вероятно, он мог предложить сопровождать вас.

Джоанна покачала головой.

— Не пытаетесь ли вы делать какие-то намеки, мистер Кастро, потому что, предупреждаю вас…

— Дорогая мисс Николас, что вы делаете, с кем переписываетесь, касается только вас. Я пытаюсь только сказать, что ваш жених не в состоянии ничего вам запретить, если вы уже приняли решение!

Подошел официант с вином, и Димитри попробовал его, прежде чем разрешил разливать. Затем, когда подали салат с креветками, он уверенно принялся за еду.

Джоанна чувствовала себя далеко не так свободно и с трудом заставила себя есть. Что-то в Димитри Кастро раздражало и даже пугало ее. Была в нем какая-то беспощадность, делавшая безрезультатной любую попытку его урезонить, его невозможно было победить в споре. С деланной уверенностью она сказала:

— Кажется, вы очень хорошо меня узнали, мистер Кастро, и всего-то за одну встречу. Жаль, что я не имею ваших блестящих способностей разбираться в людях.

Димитри лениво пожал плечами.

— Я знал многих женщин, мисс Николас. Они не столь загадочны, как хотели бы казаться нам, мужчинам.

— Вы довольно цинично смотрите на мир, мистер Кастро.

— Возможно. Возможно, я циник. В моей работе иногда невозможно быть другим.

Джоанна посмотрела на него с нескрываемым любопытством.

— И кто же вы по профессии, мистер Кастро?

Он ответил не сразу, так как появился официант, чтоб убрать их тарелки, и только после того, как им подали бифштексы, он сказал:

— Я биохимик, мисс Николас. Довольно неприятный предмет для обсуждения за обедом, верно?

Джоанна была удивлена.

— Я бы сказала, что это очень интересная профессия, — возразила она.

Он положил себе овощей и бесцеремонно сказал:

— Не совсем, если у вас слабый желудок.

Джоанна прищурилась.

— Не думаю, что у Меня слабый желудок, — довольно резко ответила она.

— Разве я сказал, что это так? — он говорил с безразличием, способным вывести из себя кого угодно.

Джоанна молча занялась содержимым тарелки. По крайней мере, его профессия соответствовала его безжалостной натуре. Она подумала о том, был ли он когда-нибудь женат и женат ли в данный момент. Он не был добродушно-разговорчивым, как большинство его соотечественников, и не желал ничего рассказывать о себе. Он был загадкой, которую ей не следовало пытаться разгадать. Но она была заинтригована. Возможно, это объяснялось тем, что он совершенно не походил на знакомых ей людей, его непривычными манерами, которые завораживали ее. Но Джоанна сосредоточила внимание на еде, не желая, чтобы он разгадал ее чувства. Она уже почти два года обручена с Джимми, и потому эти необычные размышления о другом мужчине, незнакомце, заставляли девушку нервничать, как и тот факт, что он тесно связан с ее отцом.

— Вы подумали о том, когда выедете? — неожиданно спросил Димитри, резко меняя тему разговора.

Джоанна пожала плечами.

— Нет, конечно. По-моему, пока слишком рано думать об отъезде. Почему вас это интересует?

Он отхлебнул немного вина и долил бы ее бокал, но Джоанна прикрыла его ладонью.

— Я выезжаю из Англии в конце следующей недели, — заметил он. — Это для вас слишком скоро?

Глаза Джоанны удивленно округлились.

— В… в конце следующей недели! — воскликнула она изумленно. — Но я не думала, что… что это так срочно! Вчера вы словом не обмолвились мне о подобной спешке.

Димитри поставил бокал на стол, потрогал пальцем его ножку.

— Вероятно, мне следовало быть с вами честным, — сказал он медленно, и Джоанна нахмурилась.

— Что вы этим хотите сказать? Честным? Разве вы были нечестны со мной?

— Я был… как бы это выразиться? — он сердито сдвинул брови, и Джоанна впервые заметила, что он затрудняется сформулировать мысль по-английски. Потом он удовлетворенно кивнул. — Дипломатичен, вот как это говорят, — уклончиво ответил он.

Джоанна вздохнула.

— Каким образом?

Димитри небрежно повел плечом.

— Не надо так пугаться, мисс Николас. Ваш отец желал… надеялся, что у вас возникнет желание на некоторое время сбежать из Англии, до тех пор пока воспоминания об утрате не станут для вас менее болезненными. Он предположил, что отдых рядом с ним будет для вас полезен и приятен при данных обстоятельствах.

— Понимаю, — растерянная Джоанна отодвинула тарелку: у нее пропал аппетит. — Вчера вы мне об этом не сказали.

— Да. Я считал, что сначала вы должны принять главное решение, то есть принять приглашение отца. Я не хотел посвящать вас в подробности.

Волнуясь, Джоанна отхлебнула вина. Слишком уж стремительно стали развиваться события. Она начинала жалеть, что согласилась принять приглашение отца, не заручившись поддержкой со стороны Джимми. Особенно неприятно подействовало на нее то, что Димитри Кастро даже мысли не допускал об отказе. А теперь… теперь еще это… Все так пугало ее.

— Я не могла бы так быстро уехать, даже если бы хотела! — воскликнула она. — Я должна подать заявление, чтобы мне нашли замену на работе.