Люси Гордон - Любить по-сицилийски

— Но ты же знал… я хочу сказать, что между нами даже тогда возникло…

— Да, желание, но не любовь. Иногда я чувствовал, что ты хочешь меня, но телом, не сердцем. Сердца мне не досталось. Если бы ты только знала, сколько раз я мечтал о том, чтобы ты посмотрела на меня так, как смотрела на него. Я старался сохранять чисто деловые отношения, не тревожить тебя, но тогда, на развалинах храма… я… — Он вздохнул. — Я не всегда мог придерживаться своих правильных намерений. И все время я любил тебя так отчаянно, что надеялся, ты увидишь это и поймешь. Но ты так ничего и не увидела, да ты никогда и не хотела это видеть. Ты целиком и полностью принадлежала Лоренцо. Когда мы разговаривали с тобой о том дне на лодке и о том, что могло бы произойти, ты сказала, что любила его. Я ответил тебе, что любовь — сложная штука, особенно когда это иллюзия. Как же я хотел тогда, чтобы ты сказала, что твоя любовь к Лоренцо была иллюзией. Я затаил дыхание, моля Господа Бога, чтобы ты произнесла эти слова. Но ты не сказала их. И я знаю, почему.

Его лицо было белым, как простыня. И впервые она увидела в его глазах беззащитность и страдание. Она протянула вперед руку, но он отмахнулся.

— Мне стоило отпустить тебя тогда, — сказал он наконец. — И ничего бы не произошло. Но… это произошло. Я осознаю, что вина за все лежит полностью на мне, и не жалуюсь.

— Не могу поверить, что ты говоришь все это, — прошептала она.

— Да? Что ж, я стал совсем непохож на себя с тех пор, как узнал тебя. — Он вздрогнул. — Я все устрою для вас, но только уходи быстрее. Я не знаю, сколько еще смогу держать себя в руках.

— Ренато…

— Ради бога, иди! — Он был разъярен. — Убирайся отсюда и сделай так, чтобы я больше никогда тебя не видел!

Она подошла к нему.

— Я не собираюсь никуда уходить. Ты мой муж, и я люблю тебя. И я всегда буду рядом с тобой, где бы ты ни был.

— Не играй со мной в эти игры, — сурово сказал он. — Ты уже призналась, что спала с ним.

— Я такого не говорила. Я сказала только, что прошлой ночью спала в постели Лоренцо. — Она взяла Ренато за руки и легонько встряхнула их. — Но я не говорила, что Лоренцо был со мной.

— Что? — спросил он шепотом.

От его жалкого вида у нее закололо сердце.

— О, дорогой! — Она коснулась его лица. — Какой же ты дурачок! Пока я спала в постели Лоренцо, он был в полицейском участке.

— Что ты сказала?

— Он провел ночь за решеткой. Почему, по-твоему, он выглядит так, будто спал в одежде? Потому что это именно так и было.

Он смотрел на нее, и ее слова будто рассеивали тучи, скопившиеся над его головой. И теперь вдруг солнце начало ярко сверкать, зазвенели колокольчики и затрубили фанфары.

— Он позвонил мне вчера из полиции. Его арестовали за вождение в нетрезвом состоянии и стычку с полицейским. Я решила, что лучше как можно быстрее приехать. Мамы дома не было, и я подумала, что чем меньше людей будут знать об этом, тем лучше. Я села на первый же самолет в Лондон, поехала сразу же в полицейский участок, но не смогла вытащить его. Они боялись, что он сбежит из страны. Поэтому ему пришлось провести ночь в камере. А я поехала в его номер в отеле. Было бы глупо платить еще за один номер, когда эт…

Его губы, с силой прижавшиеся к ее губам, заставили ее замолчать. Чувства, которые владели ими обоими, нельзя было передать словами. Признание в любви для каждого из них было неожиданностью. Из-за своей гордости они годами могли бы не сказать этих слов друг другу. Радость, счастье, безумное облегчение сплелись в их поцелуе.

— Скажи мне, что это правда, — проговорил он. — Пообещай, что я не проснусь через секунду и… поцелуй меня…

— Это все правда, клянусь. Я никогда не спала с Лоренцо.

— Нет, не это… то, другое, что ты сказала… о любви…

— Я люблю тебя, Ренато. И я никого в мире не хочу, кроме тебя. Но я даже мечтать не смела, что ты скажешь мне о своей любви.

— А разве можно так сходить с ума из-за женщины, которую не любишь? Клянусь, я никогда не позволял, чтобы женщина стала что-то значить для меня. Потом я встретил тебя, но было уже поздно, потому что ты любила другого. Мне приходилось убеждать себя в том, что я не люблю тебя. — Он целовал ее снова и снова. — Я так боялся…

Погруженная в счастье, Хизер едва осознавала, что они поднимались по лестнице. И вот дверь в их спальню открылась и закрылась. Сорвав с себя одежду, они как в бреду кинулись друг к другу.

Они занимались любовью как будто впервые, испытывая наслаждение, облегчение и уверенность. Всего несколько минут назад для них не существовало будущего. А теперь оно простиралось до бесконечности и было полно радости и осуществления всех желаний.

— Думаю, нам пора вставать, — сказала наконец Хизер. — Мама проснется и удивится, почему Лоренцо уже дома. Интересно, что он скажет ей. Нам надо это выяснить, чтобы не выдать его.

— Ты портишь Лоренцо, — ответил Ренато. — Он расскажет ей правду. Что бы ты о нем ни говорила, а ты можешь многое о нем сказать, но все же он честный парень.

— Да. И подумай, чем мы обязаны его честности.

Ренато не ответил, и она поняла, что его раны еще не зажили и потребуется еще какое-то время.

— Как все закончилось? — спросил он. — Вы устроили его побег из тюрьмы? И теперь оба в бегах?

— К счастью, все не так страшно. Я пригласила адвоката, и сегодня утром он предстал перед судьей. Все было не очень серьезно. Он ненамного превысил скорость, аварии не было, никто не пострадал.

— А как же оскорбленный полицейский?

— Была лишь небольшая перепалка. Он едва коснулся его. Потом с Лоренцо взяли штраф и обязательство впредь вести себя мирно. Я знаю, что у него назначено много встреч в Англии, но решила, что лучше как можно быстрее привезти его домой.

— Ты все сделала правильно. Некоторое время пусть он побудет здесь. Но кто-то должен встретиться с клиентами, и лучшая кандидатура — это ты. Ты превосходно справилась со всем в Шотландии…

— Превосходно? Ты постоянно дышал мне в затылок, проверял каждый мой шаг…

Он поцеловал ее.

— Приятно узнать, что я не единственный дурак в нашей семье. Я поехал в Шотландию, потому что не мог больше и дня прожить без тебя.

Она прижалась к нему, задумавшись, имело ли к этому какое-то отношение нахождение Лоренцо в соседней Англии. Но спрашивать не стала. Ее уже это не волновало.

— Так вот он, последний кусок мозаики, о котором ты говорила. Мы четко входим в оставшееся пустое место.

— Странно, но я не уверена, что мозаика собрана, — проговорила она.

— Если мы любим друг друга, что еще может быть?

— Не знаю. Но у меня странное ощущение, что отсутствуют еще два кусочка.

— Забудь об этом, — сказал он, крепко обнимая ее. — Мы с тобой нашли друг друга. Я уже почти и не надеялся на это.