Элда Мингер - Пленница в золотой клетке

Аманда не знала, что сказать. Любая другая невеста бросилась бы к шкафу посмотреть. Погрузилась бы в романтические мечты о своем будущем. Но Аманде была неприятна сама мысль, что платье здесь. Она не могла больше притворяться, будто счастлива выйти замуж.

— Разве ты не хочешь взглянуть? — спросила Либби.

Мария стояла у двери, опустив глаза.

— Не очень, — тихо ответила Аманда. Либби подошла к шкафу и вынула роскошное платье.

— Взгляни, дорогая, какой изысканный вырез. Правда?

Аманда желала только одного — чтобы мать поскорее ушла и она смогла бы еще раз прочитать записку Сэма. Ведь эти несколько слов сулили ей больше счастья, чем какое-то подвенечное платье. Но чтобы мать ничего не заподозрила, Аманда заставила себя взглянуть на платье и с притворным восхищением воскликнула:

— О да, прелестный!

К вечеру того же дня Сэм уже знал, в чем заключалась «операция» Либби. Ему позвонил Элрой Хорнсби и пригласил приехать.

Элрой был настоящим компьютерным гением. Он мог проникнуть в любую систему, разгадать любой код и с поразительной скоростью найти нужную информацию.

Сэм когда-то вызволил его из беды, они подружились, и теперь детектив обращался к нему за помощью.

Элрой выглядел старше своих лет. Сэму всегда казалось, что он таким и родился — с аккуратно причесанными редеющими волосами, в очках с металлической оправой, мягким выражением лица.

Сэм попросил его проверить финансовые дела Либби. Особенно то, что кроется под сегодняшней «операцией».

— Банковский счет, — объявил Элрой, едва Сэм переступил порог его холостяцкой квартиры. — Моя первая реакция была верна. Миллиончик, Сэм! От Бергеса.

— Боже мой! — Сэм был потрясен. — Как тебе… прости, не хочу ничего знать.

— Сегодня утром Марвин Бергес перевел на счет Либби Хейли миллион долларов. Вот это, я понимаю, сделка!

Элрой подал Сэму банку пива.

— Не возражаешь, если я еще посижу? — спросил Сэм. Он не был уверен, выдержат ли его ноги, если сразу встать.

— Аманду надо спасать, — вернувшись домой, сказал Сэм, обращаясь к своему единственному приятелю. И не потому, что в этом заинтересован я, а потому, что должна восторжествовать справедливость.

Однако Геракл, опустив морду в миску, никак не прореагировал на слова хозяина.

Пока Сэм сидел у Элроя, он решил, что Аманда не должна ничего знать. Это причинит ей слишком сильную боль. А Сэм именно от боли и хотел ее избавить. Он с Элроем да Либби с Марвином — вот все, кто знает о сделке.

Пусть так и остается.

— Нет, не нужно ей ничего говорить, — проговорил Сэм, потрепав Геракла за ухом.

Аманда любила свои вечерние занятия живописью. Акварель была единственным ее увлечением, которое мать одобряла. Аманда обладала некоторыми способностями и брала уроки живописи со школьных лет. Ей нравилась сама атмосфера занятий. В студии она чувствовала себя совершенно свободно, уверенно обращалась с кистью, ей нравилось воплощать в красках то, что она видела в природе.

Миссис Уимберли, руководительница студии, энергичная дама лет шестидесяти, в ярких развевающихся одеждах, была известной художницей и талантливым педагогом. Ученики ее очень любили, хотя и немножко побаивались.

Аманда, разложив краски, сидела на своем обычном месте. Услышав характерный звон индейских серебряных украшений, она обернулась. Следом за стремительно вошедшей миссис Уимберли, стараясь не отставать, быстрым шагом шел Сэм Купер.

По правде говоря, Сэм был слегка напуган хозяйкой студии и шел, не поднимая глаз. Художница так дотошно его допрашивала, почему он хочет посещать именно ее занятия! Синди, правда, подробно его проинструктировала, что следует говорить, и он старался давать вразумительные ответы, но сейчас, войдя в студию, немного оробел. Ведь последний раз он пробовал свои силы в живописи еще в нежном возрасте, рисуя пальцем.

— Садитесь сюда, — сказала миссис Уимберли.

Судьба оказалась к нему благосклонна. Указанное место было рядом с Амандой.

— Аманда, помоги нашему новому ученику! Сэм Купер, Аманда Хейли.

— Разумеется! — ответила Аманда.

Она, конечно, шокирована, думал Сэм, но хорошо хоть не возмутилась. И может быть, их план с Синди увенчается успехом.

— Аманда! — с неподдельным восхищением воскликнул Сэм. Она была так прелестна в голубом трикотажном платье!

— Рада тебя видеть! — улыбнулась девушка. Голос у нее был удивительно миролюбивым, даже и счастливым.

Сэм чувствовал себя настоящим авантюристом. Но смелость города берет.

Он нагнал ее у машины.

— Аманда!

Она обернулась. Это была уже не та холодная, сдержанная женщина, которую он знал прежде. Вид у нее был взволнованный и выжидательный.

Что-то изменилось.

Сэм не раздумывал. И не колебался. Он привык полагаться на свою интуицию.

Опустив на тротуар этюдник, он шагнул к Аманде и сделал то, что ему хотелось сделать с первого же момента встречи. Поцеловал ее.

Это был нежный поцелуй, Сэм лишь слегка коснулся ее губ. Но от него исходила такая напряженная, возбуждающая энергия, что Аманда целиком отдалась во власть своих чувств.

Он не пытался раскрыть ей рот, проникнуть внутрь языком. Он просто коснулся ее губ, побуждая припасть к его сильному мускулистому телу, почувствовать поддержку обнимавших ее рук.

Губы их разомкнулись. У Аманды было такое ощущение, будто ей не хватает воздуха. Она молча смотрела в лицо Сэма. Он, кажется, был взволнован не меньше нее.

— О-о! — простонал Сэм и снова ее поцеловал.

Потом они поехали пить кофе в небольшой романтичный итальянский ресторанчик. Несколько столиков стояло на открытом воздухе. Фасад кафе украшали мигающие лампочки. Сэм заказал двойной эспрессо, Аманда — кофе с молоком. Они разговаривали, и ей казалось, что ее уносит куда-то теплым нежным потоком. Но это ее не пугало.

Сэм рассказал ей о своей семье: отце, матери и пятерых сестрах. О старшей сестре Tee и ее детях. Чувствовалось, что он обожает своих племянников и очень близок с родителями и сестрами. Дружная семья, где встречи и праздники проходят в атмосфере шумного веселья. Аманда всегда мечтала о подобных отношениях.

Туманный прохладный вечер наполнился очарованием и предвкушением какого-то потрясающего поворота в ее жизни. Аманда смотрела в глаза Сэма, не замечая никого вокруг, и понимала, что устраиваемая матерью свадьба для нее теперь невозможна.

Так решило ее сердце. Ее место рядом с Сэмом.

На следующий день Аманда сидела у себя в комнате и любовалась белым подвенечным платьем. Она теперь твердо знала, что замуж за Марвина не выйдет. Это было невозможно после поцелуев Сэма, пробудивших в ней влечение к мужчине, но не к любому мужчине, а к одному-единственному — к Сэму. Глядя на платье, такое невероятно красивое, она с легким сожалением думала, что никогда его не наденет.