Элен Эрасмус - Опьяненная любовью

— Ты беседовал с Имоджен? — с напряжением выдавила из себя Элен.

— Да! — легко подтвердил ее подозрения Филипп. — Малышка приболела, но теперь все уже позади. Послезавтра я смогу ее на пару дней взять к себе. Пусть девочка чувствует, что у нее есть отец. Ребенок не виноват, что с ним жестоко обошлись родители. Пока Имоджен для нее мать, а я отец.

— Имоджен — мать? Нет! Она тетка. Если ты отец, значит, мать я!

Филипп подошел к Элен и привлек ее голову к своему плечу.

— Господи! — не сказал, а будто выдохнул он. — Как же я люблю эту взбалмошную красавицу! Я бы хотел сейчас схватить мою любимую женщину в охапку, бросить на диван и любить, любить, любить…

— Так в чем же дело? — распахнула глаза Элен.

Филипп рассмеялся.

— Сейчас твой принц сбегает в супермаркет и позаботится о том, чтобы чем-то вкусным наполнить холодильник.

— Может быть, отправимся в ресторан?

— Но ты же не сможешь в своем полуспортивном наряде появиться в приличном заведении?

— Об этом не волнуйся. Принеси сверток, который я сунула в твой чемодан. Сколько времени ты даешь мне на подготовку? Чтобы ты не умер с голоду, я буду готова через час! — И Элен скрылась в ванной комнате.

Полагаясь на щедрые подарки природы, Элен мало уделяла внимания своей внешности: почти не пользовалась косметикой, если и заходила в парикмахерскую, так только для того, чтобы укоротить свои буйные кудри. В прежней, до Филиппа, жизни ей бы и пятнадцати минут хватило, чтобы привести себя в порядок и чувствовать вполне соответствующей любому торжеству. Но сегодня необычный случай. Очень хотелось выглядеть особенно привлекательной, увидеть одобрительную улыбку Филиппа. Время ушло на тщательный макияж, на попытки обуздать своевольные волосы. Новое платье сидело прекрасно. А туфли просто прелесть! В общем, бросив взгляд в зеркало, Элен осталась довольна результатами приложенных усилий.

— Филипп, такая я тебя устраиваю? — нарочито жалобным голосом спросила она, воспользовавшись кратким перерывом в его телефонных переговорах.

Джексон обернулся и застыл в восхищении.

— Девочка моя! Я до сих пор не могу понять, за что мне такое счастье!

Он заключил ее в свои объятия, бессчетно целовал ее и нес какую-то веселую чушь. Прерывистым шепотом говорил о том, как хороша его избранница, как повезло ему в жизни и какой он дурак. Элен вынула из прически заколки, разрушив только что тщательно проделанную работу, вынырнула из платья, скинула потрясающие туфли и заявила:

— Я не хочу есть. И ты не хочешь! Мы остаемся! Неужели сытый желудок важнее нашей любви?

Он осторожно опустил ее на диван. И если радостнее, безудержнее и теплее было их сегодняшнее сближение, то потому, что не болело плечо, и потому, что сексуальный опыт Элен уже что-нибудь да значил.

— Ты восхитительна! — некоторое время спустя сказал Филипп, отстраняясь. — Откуда столько страсти?

Элен не смутили его слова. Она едва ли не гордилась тем, что сотворила с ней любовь, и потому простодушно ответила, нисколько не погрешив против истины:

— Я просто очень люблю тебя.

Сказала и сама удивилась, что, оказывается, высокие слова, когда они искренни, могут быть произнесены без всякой патетики. Любит и все, и ни к чему излишние восторги, приподнятый тон.

Филипп, улыбаясь, нежно погладил ее лицо, волосы, а потом неожиданно произнес:

— Если я скажу, что хочу есть, это не будет предательством нашей любви?

— Думаю, что нет, — милостиво отпустила грех Элен. — Не может быть у одной любви сразу два предателя? Ресторан отпадает?

— Отпадает.

— Супермаркет отпадает?

— Как скажешь…

— Отпадает. Я видела в шкафу банки с кукурузой и консервированную ветчину. Вином ты запасся года на два вперед. Вот бы еще хлеба…

— Трудно без хлеба…

— Трудно, но можно! — был ответ.

Наступило второе их утро. Теперь все события своей жизни Элен будет отсчитывать со дня первой близости с Филиппом. «Незадолго до…», «вскоре после…» Что ждет их впереди? Еще неизвестно, как отреагирует Барбара. То, что в своем письме она одобрила Джексона, еще ничего не значит. Ведь тогда тетушка не знала, как стремительно будут развиваться события.

Пахнуло кофейным ароматом. Элен натянула простыню до подбородка и зажмурилась. Она слышала, как открылась дверь. Филипп, видимо, понял, что сон притворный, и с ходу бодрым голосом громко заявил:

— С добрым утром! А если нет молока, что будем делать?

— Если нет молока, пьем кофе со сливками. Сливки на нижней полке шкафчика справа от раковины. С добрым утром, дорогой!

— А если нет ничего к кофе?

— Печенье в шкафчике над столом.

— По-моему, ты ориентируешься в этом доме лучше хозяина.

— Пусть хозяин поменьше болтает по телефону. Пока он общался с трубкой, у меня было достаточно времени сориентироваться в обстановке. Я ведь вчера намеревалась осуществить роль заботливой жены, но скудность припасов подрезала мне крылья.

Филипп с напряженной улыбкой смотрел на прелестную женщину, так стремительно ворвавшуюся в его жизнь. Потом стал медленно стягивать с себя халат. Элен запротестовала:

— Дорогой, твое нежелание предавать любовь, пожалуй, излишне усердно. Нельзя же вовсе отказаться от еды.

— Ты права, — нехотя согласился Филипп и снова натянул халат. — Правда, было бы куда приятнее, если бы ты предпочла любовь еде. Но, я понимаю, нельзя от человека требовать слишком многого. Кстати, пока ты нежилась, твой принц сходил-таки в магазин. Тебе ведь сейчас просто необходимо усиленное питание.

Как приятна его забота! Жаль, но теперь Филипп наверняка начнет пичкать ее через силу. Будет вталкивать овсянку, яичницу с ветчиной. Снова начнется пытка, в которой недавно усердствовала Клара, твердо уверенная, что все англичане поголовно только так и начинают каждый новый день.

— Элен, ты сегодня не собираешься ехать домой?

— Нет, но если я тебе в тягость…

Энергичным жестом Филипп дал понять, что ее подозрения беспочвенны.

— Но мне придется пойти в мастерскую. Тебе, наверное, скучно будет одной.

— Нет, мне не будет скучно, я буду ждать тебя, думать о тебе… Я стану готовить для мистера Джексона обед и обживать эти холостяцкие стены. Суровый быт отшельника отныне претерпит изменения, ты не возражаешь?

Нет, он не возражал. Просил только оставить в покое его кабинет.

— А ты, — продолжала Элен, — ты тоже будешь скучать. И ждать встречи. А потом настанет еще одна наша ночь. Завтра утром мы поедем за маленькой мисс Джексон, да? Надо же мне с ней познакомиться! Потом ты отвезешь меня домой. У меня в душе борются два чувства: хочу быть рядом с тобой и скучаю по Барбаре. Вы оба моя опора и защита. Очень надеюсь, что и ты полюбишь мою беспокойную старушку. Согласись, кое-какие педагогические победы у нее все-таки были.