Дорис Смит - Огонь ласкает

Когда вскоре после этого я услышала от Пег, что Брайан неважно выглядит, мне стало немного стыдно, особенно когда кое-кто еще заметил, что его брат хотел, чтобы он остался дома еще на день.

Перед самым дневным перерывом на чай над моим плечом появилась рука и положила на пишущую машинку плитку шоколада.

— Мир? — спросил Брайан.

Нос, мягкие серые глаза и улыбка были, как всегда, неотразимы.

— Думаю, я виновата не меньше, — вздохнула я. — Мне надо было предупредить Саймона.

— Он и не думал, что вы это скрываете. Он, собственно, думал, что ты злишься на Фрейзера.

— Знаю. — Я снова вздохнула. — Сначала так все и было.

Билл отсутствовал, так что Брайан сел на его место и принялся рассказывать мне про Гэлуэй. Я неправильно осудила его (это уже начало входить у меня в привычку). Я думала, что больное горло — отговорка, чтобы без справки продлить отдых насколько возможно, но, судя по его хриплому голосу, он не врал, говоря, что провалялся в постели со вторника до субботы. Когда он уже уходил, с лестницы вбежала Хэзел.

— Кон! Как ты думаешь, кто сейчас внизу? Твой больной корью!

Я не могла поверить, что Кен оказался настолько глуп, чтобы так рано вернуться на работу, и действительно, вид у него был достаточно изможденный, чтобы дать мне право так считать.

— Вы совсем с ума сошли? — Слова вырвались у меня прежде, чем я сообразила, что рядом стоит мистер Фоли.

Кен чопорно ответил, что приехал за бумагами, над которыми хотел поработать.

— Но вам нельзя, — протестовала я. — Я-то знаю, как выматывает грипп.

— Ну, видя, что все здесь в курсе, что я болел не гриппом, а корью, причем у вас дома, не вижу смысла продолжать придерживаться этой версии, — отрезал он, закрывая чемодан. — Вы не знаете, на месте ли мистер Пратт? Я хочу поговорить с ним.

Подчеркнутая официальность была последней каплей.

— Я ничего им не говорила! — возмутилась я. — Я просто забыла о том, что Саймон может рассказать Брайану.

— Что он и сделал? — Голос был тихим. Я кивнула. Он хмыкнул, и это рассердило меня.

— Он просто не подумал, что так может получиться!

— Да. Он опять не подумал — а следовало бы.

— То есть?

— То есть все мы в каком-то смысле хранители своих братьев. Мы обязаны думать, прежде чем сказать. А Поррит не… — Он вдруг смолк, странно глядя на меня. — Ну, не имеет значения. Думаю, мы это переживем.

У него в голосе звучало сомнение.

— Я знаю Саймона лучше, чем вы, и он прекрасно заботится о Брайане. Ничего нельзя добиться, постоянно распоряжаясь людьми. Или все время твердя им, чего они не должны делать. Так будет только хуже.

— Ну что ж, мы вернулись к тому, с чего начали, — бесстрастно заметил он. — Это твое мнение, а не мое.

И он вышел из комнаты. Мы натянуто попрощались на улице перед офисом в пять часов. Шел дождь, воздух был влажным и очень холодным. Я подумала, что бы сказала моя мама, если бы увидела сейчас Кена, стоящего на улице без шляпы и шарфа. В этот момент подъехал Брайан и притормозил возле меня:

— Тебя подбросить?

Мне не очень хотелось ехать с ним, до стоянки было и пешком холодно идти, не говоря уже о том, чтобы добираться на дряхлом мотоцикле Брайана. Но я чувствовала себя виноватой перед ним и хотела показать, что не сержусь на него.

— О'кей, спасибо, — ответила я.

— Ты не поедешь на этой машине, — раздался из темноты суровый голос.

— Извините, вы что-то сказали? — осведомился Брайан.

— Да, и могу повторить еще раз. — Кен подошел ко мне. — Вы не будете подвергать опасности жизнь мисс Гибсон на этой развалюхе.

Это прозвучало так торжественно, что я захихикала. Брайану было не до смеха. Он слегка наклонил мотоцикл и взял меня под руку.

— Я сказал — нет, — предупредил Кен.

— Послушайте, пожалуйста… — начала я. — Спасибо, мистер Фрейзер, но со мной все будет в порядке…

Я собралась перекинуть ногу через сиденье, но в этот момент чьи-то руки поймали меня и потянули назад.

— Если вы хотите совершить самоубийство, то идете правильным путем…

Фраза осталась незавершенной, так как мотоцикл упал и Брайан бросился между нами.

— Ах ты, свинья!

— Нет, Брайан, пожалуйста! — выдохнула я.

— Успокойтесь, Уэст. — Кен говорил сурово и властно. Он был достаточно силен, чтобы удерживать на расстоянии своего более молодого и легкого противника, и делал это, не теряя при этом достоинства. — Это вам не поможет.

Дальше все произошло буквально в считанные секунды. Мотоцикл лежал на боку, тускло светил фонарь, под ним выделялись два лица, напряженные и зеленовато-белые в его неровном свете. Брайан бросился вперед, ударил Кена кулаком в лицо, правый кулак Кена поднялся тяжело, словно кувалда, последовал ответный удар, Брайан попятился, споткнулся и упал.

Я помню, что закричала, а в нескольких ярдах от нас вскрикнули Хэзел, Пег и Мэри. Кен молча стоял и искал в кармане носовой платок, у него из носа капала кровь. Брайан поднялся на ноги, и я с ужасом поняла, что он совсем расклеился.

— Будь ты проклят, Фрейзер… будь ты проклят… тебе это так не пройдет! — Он поднял мотоцикл и взглянул на меня. — Едешь, Кон?

— Ты хочешь, чтобы я еще раз свалил тебя с ног? — Голос был приглушен платком, но угроза была явно нешуточной.

— Нет, — начала я. — Нет, Брайан!

Слава богу, все вроде бы кончилось. Брайан бросил на меня полный отчаяния взгляд и побежал, толкая мотоцикл, пока двигатель не заработал. Он прыгнул на седло и понесся в потоке машин в западном направлении. Около десяти секунд я наблюдала за ним, его кудрявые волосы развевались — он редко надевал шлем, — галстук бился на ветру за спиной. Я видела, как предательски блестела широкая улица, видела автобус и такси. Я видела, как резко дернулся мотоцикл и тело Брайана взлетело в воздух. Завизжали тормоза и прохожие. Я молчала, словно не понимая, что произошло. А потом руки Кена сжали меня, повернув спиной к улице, лицом я до боли прижалась к куртке. Никто ничего не сказал, никто не пошевелился. Весь мир теперь состоял из темноты, в которую я спрятала лицо, и рук, удерживавших меня, чтобы я не могла ничего видеть.

На следующее утро Колледж-Грин с неизменными статуями и фонтанами была широкой, холодной и шумной, как и всегда незадолго до девяти часов. Стекло подмели, потоки машин неслись по засыпанному песком участку асфальта. «Добро пожаловать в Новый год». Новый год был вчера. Я позвонила Марии. В больнице мне бы опять ответили обычное: «Без изменений». Мария сказала, что Саймон почти всю ночь провел в больнице и что Брайан борется. Она пообещала позвонить мне, как только что-либо изменится.

Когда она позвонила, была уже середина дня. Саймона вызвали обратно в больницу. Я передала новости мистеру Фоли и остальным. Отсутствие комментариев было молчаливым доказательством того, что они, как и я, слишком боялись думать, что это означает. Дома я даже не смогла ничего толком рассказать родителям. Они были шокированы случившейся аварией, но не знали о том, что произошло перед ней.