Элизабет Карлсон - Счастье в подарок

Джонатан взял меню и уставился в него невидящим взглядом. В тот же момент появился официант.

— Вам как обычно, мистер Найт? Поскольку компания «Геркулес» платила теннисному клубу за номер для гостей, Джонатан часто здесь обедал. Все официанты знали, что он любит нью-йоркский бифштекс.

— Спасибо, Джордж.

Он отложил меню. Официант сделал пометку в блокноте и направился в кухню.

Теперь было самое время подойти к Карли. Он уже начал приподниматься, как вдруг увидел, что Карли сама идет к его столику через танцевальную площадку. Она смотрела прямо на него.

Она была так красива, что у него захватило дух. Казалось, вокруг нее рассыпаются искры гнева.

Джонатану захотелось провалиться сквозь землю. Конечно, ему следовало позвонить сразу после приезда. Увидев его здесь, Карли наверняка возмутилась.

Он встал и приветствовал ее самой очаровательной из своих улыбок. Она молча села.

Вблизи она казалась еще красивее. Элегантная прическа делала ее старше, но на безупречной коже не было ни морщинки. Только россыпь веснушек на носу напоминала то мокрое существо, которое он вытащил из своего бассейна.

Несколько светлых шелковистых прядей падали на шею. Джонатану захотелось прикоснуться к ним. Но он откинулся на спинку стула, продолжая беспечно улыбаться. Карли сохраняла серьезность.

— Кажется, ты совсем не рада меня видеть, — начал Джонатан. — Надо было позвонить тебе, как только я вернулся.

— Еще лучше, когда ты уезжал, — отрывисто проговорила Карли. — Или из того места, куда ты уезжал. Не так уж много времени требуется на то, чтобы позвонить по телефону.

Ему захотелось обнять ее и сказать, что все хорошо.

Но все было не хорошо. Все было плохо, все шло не так.

— Я не позвонил тебе потому, что уехал очень рано — всего через два часа после того, как привез тебя домой. Мне пришлось разбудить мою секретаршу, чтобы ее предупредить. А в остальное время у меня не было под рукой телефона. — Он намеренно небрежно откинулся на спинку стула.

— С каких это пор в Голливуде не стало телефонов? — спросила она дрожащим от ярости голосом.

Джонатан удивленно уставился на нее.

— При чем тут Голливуд?

— Потому что Шейла там… — У нее сорвался голос. — Джонатан, ты не был в Голливуде?

Появился официант, прервав их разговор. Джонатан заказал дайкири для Карли и виски для себя.

Внимательно вглядываясь в лицо Карли, он понял, что ее ярость начинает утихать. Но синие глаза все еще сверкали огнем.

— Так вот в чем дело! Ты ревнуешь к Шейле Вэйд? — Увидев, как запылали ее щеки, он понял, что попал в точку. — Что ж, у тебя есть основания, — серьезно продолжал он. — У нас с Шейлой удивительные отношения, и никто не может этого изменить.

У него все перевернулось внутри, когда он увидел в ее глазах боль. Но если она будет думать, что у него с кем-то связь, она станет его ненавидеть и ей не будет так больно, когда они расстанутся. Черт возьми, почему он не может просто любить ее, как ему того хочется, не обременяя себя проблемами?

Странно, что такой чуткий и организованный человек, как Джонатан, не отдавал себе отчета, что у него возникла новая и самая серьезная проблема — запретное слово «любовь» незаметно прокралось в его сознание.

Оглушенная, Карли молча смотрела на Джонатана. В глубине души она надеялась, что ошибается относительно его и Шейлы. Услышать от него прямое признание в этой связи было больше, чем она могла выдержать.

Наконец она в отчаянии проговорила:

— Но как ты смел заниматься со мной любовью, если ты связан с Шейлой взаимными обязательствами? — Ее голос жалобно задрожал.

— А кто говорит об обязательствах? — В его взгляде блеснул странный огонек. — Мы с Шейлой друзья именно потому, что не связаны никакими обязательствами. Ей это нравится и мне тоже.

Карли быстро опустила глаза, чтобы он не видел, как ей больно. Как может зрелый человек быть таким безответственным? Но ведь Джонатан всегда это говорил — что он не из тех, кто себя связывает. Почему же она удивляется и возмущается?

Ей не представилась возможность ответить, потому что подошел официант. Он принес напитки и меню для Карли. Она посмотрела в другой конец зала — Дэвид и Кэтлин были поглощены беседой.

Джонатан проследил за ее взглядом.

— Твой приятель Торнтон, кажется, занят Кэтлин, — небрежно заметил он. — Может, ты тогда пообедаешь со мной?

— Дэвид — друг Кэтлин, а не мой.

Карли заметила довольную усмешку Джонатана и пожалела, что была слишком откровенна. Он признал, что продолжает поддерживать отношения с Шейлой. Ему бы не повредило знать, что у нее есть респектабельный поклонник.

— Я с тобой пообедаю, но только потому, что нам еще надо кое о чем поговорить.

Бросив взгляд на меню, она сделала заказ. Джонатан потягивал виски.

— Что еще тебя беспокоит? — Он искал взглядом ее глаза.

— Ты лгал, когда говорил о моей аренде.

— Я? Лгал? — Он вздернул подбородок и окинул ее негодующим взглядом, достойным несправедливо обвиненного политического деятеля.

— Ты сказал, что мне отказывают в аренде, потому что «Карусели» не хватает класса. Но уровень моего бизнеса был совершенно ни при чем.

Джонатан испустил нарочито тяжелый вздох, и Карли поняла, что он не принимает ее обвинений всерьез.

— Все ясно. Ты говорила с дядей Педро.

— Совершенно верно, говорила. Он сказал, что ты пытался избавиться от меня еще год назад.

Почему, в конце концов, она не имеет права высказать все до конца? Карли вспомнила, в какое состояние ее привело сообщение Педро.

— Признаю себя виновным. — Джонатан явно забавлялся происходящим. — Элен же говорила тебе в прошлое воскресенье — он считает, что собачьей парикмахерской не место рядом с рестораном. Он соглашался переехать на Фэй-авеню только при том условии, что я тебя выселю.

— Конечно. Стоит ему свистнуть, и ты начинаешь ходить перед ним на задних лапках.

Карли увидела, что от его дразнящей улыбки не осталось и следа. Может быть, она слишком много себе позволила? Неужели она действительно стремится с ним поссориться?

Ее ноздри уловили терпкий, как запах опавших листьев, аромат его одеколона, и она будто почувствовала, как его обнаженное тело прижимается к ней. Она поняла, что сегодня хочет от него чего угодно, только не ссоры. Джонатан нахмурился.

— Вряд ли это можно назвать «хождением на задних лапках». Да, действительно, я хотел перетащить дядю Педро сюда из Сан-Франциско, чтобы я мог чаще видеться с ним и его семьей. И мне действительно пришлось пойти на некоторые уступки, например, пообещать освободить здание от «Карусели».

Вдруг Карли пришло в голову, что все ее обиды не стоят выеденного яйца. Год назад она была для Джонатана всего-навсего несколькими строками сухих данных на экране компьютера. Разумеется, благополучие его родственников значило для него гораздо больше, чем незнакомая женщина и ее бизнес.