Сузан Кирби - На пороге любви

— Вы дарите рождественские елки? Вот это да, замечательно! Если вы хотите дать свой номер телефона, я уверен, что многие из тех, кто сейчас слушает нас, будут не прочь получить бесплатную елку.

— Да нет же! Мы их не дарим, мы их продаем, — быстро сказала Шона.

— Извините, но в этой программе мы не передаем рекламу.

— Я знаю, — проговорила Шона, покрываясь нервной испариной. — Вам я и не собиралась продавать елку; я хотела ее вам подарить! Чтобы на нее вешали варежки.

Ведущий программы рассмеялся.

— А, я понял! Что ж, большое спасибо, но, боюсь, об этом уже позаботились. Как раз сегодня утром наш управляющий выбрал рождественскую елку для благотворительных целей.

— О… Ладно… гм… до свидания. Шона повесила трубку и закрыла руками пылающее лицо. «Какой кошмар! — подумала она. — Я выглядела полной идиоткой!» Неожиданно в комнату ворвалась Мелисса в сопровождении Чака. Мелиссу разбирал такой смех, что она с трудом могла говорить.

— Прости, я не должна смеяться, но, честное слово, Шона, ты насмешила меня до истерики! Просто анекдот! Заставила же ты этого беднягу покрутиться.

Лицо у Шоны горело.

— Я выставила себя круглой дурочкой!

— О, не совсем круглой, — утешила ее Мелисса. — А даже если и так, какое это имеет значение? Вряд ли кто-нибудь из тех, кого мы знаем, слушает эту никудышную передачу.

— Надеюсь, Джин тоже ее не слушал! — простонала Шона. — Иначе он отречется от меня на веки вечные.

Чак дотронулся до ее плеча.

— Ты все делала правильно, — сказал он. — Ты же не виновата в том, что этот малый медленно соображает. А если Джин отречется от тебя, имей в виду, мое предложение об удочерении остается в силе.

— О, огромное спасибо! Это меня морально поддержит!

Шона выскочила из комнаты в торговый зал салона и оттуда — обратно в «Праздничные поздравления».

Чак вернулся один.

— Тебе понадобятся еловые ветки? — спросил он после неловкой паузы.

— Ветки? Нет, не думаю. А почему ты спрашиваешь?

— Мелисса говорит, из них можно сделать отличные венки. Она просила отдать их ей, если тебе они не нужны.

Все еще обиженная реакцией Мелиссы на ее выступление по радио, Шона резко сказала:

— Сегодня ветки, завтра…

С выражением недоумения на лице Чак прервал ее:

— В чем дело, Шона?

Шона, упрямо выставив вперед подбородок, заявила:

— Венки могу делать и я, и продавать их могли бы мы. В конце-то концов это наши еловые ветки. Почему бы нам на них не заработать?

Она понимала, что ее слова мелочны и корыстны, но в ее ушах до сих пор звучал издевательский смех Мелиссы. И это не говоря уж о возмутительном нахальстве, с которым она вешалась Чаку на шею!

— Если ты хочешь отдать их ей, отдавай, пожалуйста! — бросила она рассерженно, направляясь к двери.

Выйдя из офиса, она увидела Джина, который поспешно переходил улицу. С беспокойством думая о том, что он, возможно, слышал злополучную радиопередачу, она приготовилась к головомойке. Но когда Джин подошел ближе, она не увидела на его лице ни малейших признаков ярости. Скорей оно было слегка виноватым.

— После тренировки я зашел поесть к Хеку и, боюсь, немного засиделся у него. Но есть и хорошая новость: Хек и еще кое-кто из нашей команды чуть позже придут сюда. Так что потерянное время окупится с лихвой. — Джин огляделся по сторонам. — А Чак где?

Значит, он не слышал передачи по радио! С облегчением вздохнув, Шона ткнула большим пальцем назад, в сторону офиса.

— Вы можете пока управиться без меня. Я немного пройдусь.

Шона обошла центральную площадь, пытаясь ходьбой заглушить огорчение и досаду. У витрины «Махоганиз», ее любимого магазина женской одежды, она остановилась поглазеть на витрины. Ее внимание привлекло красивое платье на одном из манекенов. Темно-лиловые тона его бархата напомнили Шоне цвет вечернего неба. Она закрыла глаза и представила себе, как она идет в этом платье на рождественский бал с Чаком. Ее золотисто-рыжие волосы облаком летят над открытыми плечами, а ноги легко ступают по паркету…

Увлеченная приятной картиной, которую она нарисовала в своем воображении. Шона зашла в магазин и, порывшись, нашла на вешалках лиловое платье своего размера. В примерочной кабинке она сбросила джемперы, джинсы, теплое белье и носки. Бархатное платье на атласной подкладке, скользнув вниз, легло по фигуре. «Неужели в этом платье мои глаза приобретают фиолетовый оттенок? — подумала она. — Или такое впечатление создается из-за того, что здесь мало света?»

С голыми ногами, сверкая розовым лаком на ногтях, она вышла в примерочный зал и встала перед высоким, до пола, зеркалом. Прилегающий лиф заканчивался чуть ниже талии. Юбка, закрывающая колени, была слегка присобрана, и складки бархата плавно ниспадали вдоль бедер. Платье было простым, но имело элегантный и очень модный вид.

Шона собрала одной рукой свои растрепавшиеся волосы, подняла их так, чтобы они не падали ей на плечи, повернула назад голову и попыталась рассмотреть, как сидит платье сзади.

— Шона? — прозвучал голос Чака.

Захваченная врасплох, она резко обернулась.

Чак стянул с головы вязаную шапочку и шагнул к ней.

— Мне показалось, я видел, как ты сюда зашла. — Широко открытыми, изумленными глазами он оглядел ее с ног до головы. — Что ты здесь делаешь в этом платье?

Густо покраснев, Шона снова повернулась лицом к зеркалу.

— Воспользовалась перерывом, чтобы кое-что купить.

— Отличный выбор! — Изумленное выражение так и застыло у него на лице. — Это для бала? — спросил он.

Не зная, что ответить, Шона проигнорировала его вопрос.

— Наверное, ты думаешь, что мне пора возвращаться и браться за работу, — проговорила она.

— Нет, правда нет! Я просто хотел сказать тебе… — Чак еще раз оглядел ее всю, от растрепавшихся волос до пальцев ног с розовыми ногтями. Он тоже покраснел. — Я не сообразил, что ты его покупаешь. — Поколебавшись, он закончил свою мысль: — Мне не следовало тебе мешать.

— Ничего. Так что ты хотел сказать? — спросила Шона.

— Неважно. Подождет до твоего возвращения. — С этими словами Чак поспешно ретировался, захлопнув за собой дверь.

У Шоны было в кармане двадцать долларов, и она внесла их как задаток, чтобы оставить приглянувшееся платье за собой. Но возвращаясь в «Праздничные поздравления», она дивилась сама себе. Ведь ее никто не приглашал на бал! Какой безумный порыв заставил ее купить это платье?

Пока Шона отсутствовала, явились друзья Джина — баскетболисты. Джордж, отрезав износившийся конец удлинителя электропровода, приделывал к нему новую штепсельную вилку. Брендон, приятель Кортни, помогал Джину и Чаку развешивать по всему участку лампочки. Кенни и Джимми устанавливали на крыше офиса одну из больших вывесок, написанных матерью Шоны, а Мелисса распутывала гирлянду ярко-оранжевых флажков, стоя у входа на елочный базар, где красовалась теперь вторая большая вывеска.