Виктория Чанселлор - Первая любовь

— А мы играли на автоматах в холле.

— Было, было. А еще мы частенько убегали на улицу, пока родители ели десерт.

— Ты думаешь, они догадывались, чем мы занимались на заднем дворе?

— Ну конечно. Ты не представляешь, какими опухшими были твои губы, когда мы возвращались, а щеки рдели, словно солнце на закате, — сказал Брэд с ехидной улыбкой.

— Ну, спасибо, ты давал мне еще один повод краснеть в их присутствии.

— И напрасно, что в этом такого? Вот если бы они узнали, что мы делаем на заднем сиденье «бьюика»…

— Брэд!

— Я просто стараюсь убедить тебя в том, что мы вели себя, как нормальные подростки, которые уже достаточно давно встречаются. Мама и папа прекрасно знали, какие мы испытывали друг к другу чувства, они ведь тоже были молоды.

— Так-то оно так, но…

— Никаких «но». Шла бы ты лучше переодеваться, и поедем к «Джонни Кейсу». Хочу увидеть, сильно ли там все поменялось.

— Поменялось? — Джиллиан, казалось, уже согласилась поехать с Брэдом, в очередной раз поддавшись его обаянию. — Да ресторан вообще остался прежним, и, если мне не изменяет память, даже игры в холле стоят те же, что и в старые добрые времена.

— Шутишь! Значит, мы просто обязаны поехать. Я тебя обставлю, как всегда, один к трем.

— Проигравший платит за ужин?

— Само собой.

— Что ж, идет. Только учти: я тебя побеждала раньше, оставлю без единого шанса и сейчас.

Брэд не переставал смеяться, пока Джиллиан запирала входную дверь, возвращала хомячков в их вольер и выключала верхний свет. Вскоре магазин погрузился во тьму, оставив лишь блики света в аквариумах и лампах над ящерицами.

— Я пойду приведу себя в порядок. Ты можешь подняться наверх, в гостиную, или подождать меня здесь. Поступай как знаешь. Но предупреждаю, — пригрозила она, подняв в воздух указательный палец, — никаких комментариев по поводу неприбранного дивана или незаконченного пазла.

— И в мыслях не было, — ответил Брэд невинным голосом.

— Тогда ладно, можешь подниматься.

— Я знал, что мне сегодня повезет, — сказал он с усмешкой, поднимаясь за ней по ступеням.

— Не дождешься. И даже не мечтай! — отрезала она.

Клео пулей промчалась наверх.

— Неужели мы не подурачимся на заднем сиденье «бьюика»?

— Даже в «бьюике» и уж тем более не в твоем уродливом грузовике.

Они оба рассмеялись. Напряжение, сковывавшее Джиллиан, куда-то ушло, и она вновь почувствовала себя молоденькой девчонкой, ей было хорошо с Брэдом, и девушка была даже рада их возобновившимся отношениям. Они по-прежнему не обсуждали прошлое, да, может, оно и к лучшему. Было бы легче оставить все плохое позади и начать с нуля. Она устала от предположений — может быть да кабы… Все, хватит! С этого момента она начинает жить сегодняшним днем — и точка.

Джиллиан оставила Брэда одного и убежала принимать душ, мельком взглянув на себя в зеркало и посмеявшись над своим забавным отражением. Увидев ее внизу, Брэд просто должен был убежать куда подальше.

Но он ведь остался. Он и прежде видел ее с красным носом, грязную, в синяках и царапинах, впрочем, как и в платье от Армани на выпускном балу.

Сегодня — или даже сегодня вечером, так будет точнее, — первое официальное свидание с тех пор, как они стали взрослыми. Вот так легко и просто, шаг за шагом.

Но почему же так неспокойно, почему она так волнуется и не может стереть эту идиотскую довольную улыбку с лица?

Брэд улыбался всю дорогу до ресторана. Тридцать миль они ехали практически молча, прерываясь лишь на краткие замечания по поводу нового или старого в их родном городишке. Впрочем, тишина не угнетала, оба находились в хорошем настроении. На землю опустились сумерки, так что вид за окном, и без того весьма скудный, перестал занимать внимание вовсе. Брэд включил радио, стараясь поймать волну, на которой звучала бы мелодия их юности. Музыка сняла напряжение, и молодые люди болтали без умолку всю оставшуюся дорогу. Пожалуй, он мог сказать, что Джиллиан полностью расслабилась к тому моменту, как машина свернула с магистрали на парковку перед рестораном.

Обширные заросли кустарника, где они частенько встречались, когда были подростками, никуда не делись и даже, пожалуй, стали еще выше. Брэд изогнул бровь, лукаво посмотрев на Джиллиан — она не смогла удержаться от смеха, отголоски которого еще долго блуждали по лабиринтам его сердца. Брэд сдерживался, чтобы не заключить девушку в объятия тут же, на парковке, словно не было тех одиннадцати лет, пропасть которых все еще разделяла их.

Увы, никуда эти годы не делись. Ярким тому свидетельством было существование Джереми. У Джиллиан — свой бизнес, в котором она весьма преуспела, да и нравится ей все это, даже клетки чистить. Да что там говорить, оба они сильно изменились, повзрослели, обросли путами жизни. Бренда утверждала, что Джиллиан стала еще упрямее с годами, и Брэд не мог с этим не согласиться. Он всегда уважал ее сильную волю и способность добиваться своего, так что не особенно этому удивлялся.

Но вот что действительно хотелось бы узнать, так это насколько счастлива Джиллиан той жизнью, которую ведет в Скотсвилле? Правда ли, что зоомагазин стал воплощением ее мечты? Ведь в конце концов она так же сильно хотела быть ветеринаром, как он — покорить мир компьютерных технологий. Возможно ли, что трагедия, происшедшая с ее отцом, перевернула представления Джиллиан о жизни настолько, что она отказалась от мысли поступить в колледж, или дело здесь совсем в другом? Брэд чувствовал, что не стоит давить на Джиллиан ради получения ответа, иначе можно все испортить. Он не может пожертвовать вторым шансом воскресить их прежнюю любовь ради удовлетворения своего любопытства.

Ужин, так же как и поездка, удался. Некоторые из официанток в «Джонни Кейсе» были те же, что и одиннадцать лет назад. Одна из них вспомнила Брэда и спросила о его родителях. Он объяснил, что, выйдя на пенсию, родители переехали на юг Техаса. Когда последовал вопрос, как давно они с Джиллиан женаты, повисла неловкая пауза. К счастью, официантка, обслуживающая их стол, принесла салаты, спасая от необходимости туманных и запутанных объяснений по поводу несуществующего супружества, что непременно вогнало бы в краску Джиллиан.

Углубившись в еду и неприхотливую беседу, Брэд почувствовал, что инцидент исчерпан, и время побежало неумолимо. И не было рядом родителей, от которых нужно было сбегать, не было соседей, сплетни которых облетели бы весь город за считанные часы: молодые люди могли наслаждаться беседой и общением, сколько им было угодно.

Никто не стоял над душой, если, конечно, не считать четырехлетнего сорванца, дожидающегося папу у тети Бренды. Ничто не сдерживало их, кроме прошлого.