Жаклин Топаз - Водоворот

— Где Жак? — спросил Клинтон, вставая и отодвинув для нее стул.

Пола неохотно села.

— Он… решил уехать. На такси.

Хотя разговор продолжался, Симона встретилась глазами с Полой, и та дала понять, что голубь мира из нее никудышный. Француженка поджала губы и передернула плечами, как бы говоря, что всегда знала — ее муж порой бывает просто невозможным.

— Что происходит? — вполголоса спросил Клинтон.

— Боюсь, я ухитрилась еще больше все испортить. — В присутствии посторонних Пола не могла сообщить ему дурные вести.

— Честно говоря, после выходки Жака не думаю, что это возможно.

— Нам, вероятно, стоит уйти, — прошептала женщина. — Мне нужно тебе кое-что рассказать.

После секундного раздумья Том встал и извинился. Он стал доставать бумажник, но Симона махнула ему рукой.

— Муж уже заплатил, — сказала она. — Надеюсь еще увидеть вас обоих до вашего отъезда из Франции.

— Я тоже. — Пола старалась не выглядеть чересчур расстроенной.

— Что происходит? — спросил Том, едва успев завести машину. — Зачем ты полезла не в свое дело?

— О, Том! — Молодая женщина закрыла глаза и откинула голову на спинку сиденья.

— Может, тебе лучше рассказать, что случилось. — В голосе звучали злые ноты.

— Я… мы разговаривали о браке. Он меня что-то спросил… я даже не помню что… и я как-то проговорилась…

— Насколько можно понять из твоих невразумительных речей, Жак теперь знает, что мы не женаты? — напряженно выговорил Том.

— Да. Сожалею. Знаю, ты предупреждал меня не сближаться с этими людьми. Но я так переживала из-за того, что происходило между ним и Симоной…

Том смотрел прямо вперед, ведя машину по извилистой горной дороге. Они спустились к побережью и направились к Кап-Феррату. Молчание становилось мучительным. Лучше бы он накричал на нее, дал бы выход своему праведному гневу…

Миля пролетала за милей без единого слова, ее сердце гулко стучало в груди. Да, случилось ужасное — она подвела Тома, сорвала самую важную в его жизни сделку. Но зато теперь ей совершенно ясно, что для Клинтона самое главное. Да, теперь ей известно, что она для него ничего не значит по сравнению с теми миллионами, которые он надеялся нажить.

Надо же вести себя так глупо! А как же теперь Симона? Если Поле и удалось что-то, так только подтвердить уверенность Жака, что порядочная женщина не станет так поступать, как его жена.

Пола никогда в жизни не чувствовала себя такой несчастной.

Когда они остановились перед домом, она заметила, что спортивной машины Жака там нет. Она испытала какое-то странное чувство облегчения — по крайней мере, ей не придется тотчас же встретиться с ним лицом к лицу.

Нервничая в ожидании, когда Том взорвется, Пола прошла за ним в дом. Он налил им из графина по бокалу шерри.

— Вероятно, нет смысла говорить, как мне жаль. — Она тяжело опустилась на кушетку. — Я все испортила…

Том молча сел рядом.

— Ну? — потребовала Пола. — Давай, пали по мне из обоих стволов! Ну же, покончим с этим. Не выношу этого молчания.

Том отпил глоток шерри.

— Я в шоке.

— Угу. Значит ли это, что я должна вымаливать прощение?

— Нет. — Он поставил бокал на журнальный столик и повернулся к ней лицом. — Не имею права тебя винить. С самого начала весь этот план был безумием. Я бы никогда и не пытался его осуществить, если бы не… ну, я сам виноват. Если бы я не был так занят мыслями о том, как спасти «Клинтон компьютерс»…

Его голос оборвался на печальной нотке, и он покачал головой.

— Думаю, нам лучше начать собирать вещи прежде, чем Жак вышвырнет нас отсюда.

— Так ты что — сдаешься? — Пола не могла этому поверить.

— Как можно в чем-то убеждать человека, который оттолкнул свою собственную жену, женщину, с которой вырастил двух детей, только за то, что та не хочет провести остаток своей жизни в потворстве его эгоизму? — сказал Том, вставая.

Пола пока не могла поверить, что для нее все обошлось без упреков и назиданий.

— Но разве ты не злишься, что я за ним побежала вопреки твоей воле?

На лице Клинтона мелькнула тень улыбки.

— Я только попытался тебя остановить, хотя заранее знал, что это бесполезно. Кстати, до сцены за обедом я и представления не имел, что у французской четы все зашло так далеко. Ты по своей натуре сердобольна, Пола, хотя проявляется это иногда слишком импульсивно. Впрочем, не могу тебя за это винить.

Он ушел в спальню, а Пола подумала, что такое отрешенное, меланхолическое настроение еще труднее перенести, чем его слепую ярость.

У нее было такое чувство, будто по ее вине что-то умерло в душе любимого человека. Может, действительно, за этой сделкой кроется что-то более важное, нежели элементарная нажива? Если бы только Клинтон все рассказал ей!

Но теперь уж делать нечего — судьбе было угодно, чтобы именно она разрушила все его планы. И нет сил заставить себя разлюбить этого главного мужчину ее жизни. Даже теперь, когда стало совершенно ясно: необходимость в ней отпала, Пола Уорд ему больше не нужна.

В тягостном унынии Пола пошла в спальню, чтобы переодеться. Том сидел у застекленных дверей, неподвижно глядя в ночь.

— Я могу для тебя что-нибудь сделать? — спросила она.

Тот покачал головой.

— Нет, спасибо. Пойду прогуляюсь. — Растворил двери и вышел в темноту.

Хуже нет остаться одной, когда любимый человек переживает твое предательство, а ты не можешь ни оправдаться, ни утешить его, ни признаться в своей любви…

Дрожа, она залезла в постель и долго лежала, опустошенная, с мучительным чувством вины. С самого начала Салли была права: она просто сошла с ума, когда связалась с Томасом Клинтоном. Теперь вернуться к обычной жизни и орудовать пылесосом казалось почти облегчением.

Впрочем, может быть, она допускает некую меру лукавства? Не очень-то и охота мотаться по богатым домам и бороться с чужой грязью.

Она задремала, но внезапно проснулась, услышав мужские голоса в гостиной.

Пола вскочила с постели и, накинув халат, поспешила туда.

Там стояли Клинтон и д'Арман.

— Добрый вечер, — сказала она.

Француз наградил ее неодобрительным взглядом и опять повернулся к собеседнику.

— Повторяю, чтобы стало понятно и вам, и вашей… подруге, я надеюсь, что завтра утром вы как можно раньше покинете этот дом.

— Мы уедем, как только я раздобуду билеты на самолет, — холодно произнес Клинтон.

Жак, оказывается, еще не закончил.

— Не думал, что такое может произойти в моем доме. Я как следует проберу Йенсенов. Они должны были тщательнее вас проверить.

Мужчины продолжали стоять, стояла и Пола, хотя чувствовала себя ужасно неловко.

— Я не собираюсь оправдывать наше поведение, — заявил Том. — Хочу только сказать, что не имел намерения ставить вас в затруднительное положение.