Кэролайн Андерсон - Останься навсегда

Ее отец протянул Оливеру клочок бумаги с ее адресом и телефоном:

– Она будет здесь. Она почти не выходит из дома, да и ты доберешься туда не раньше десяти.

Оливер кивнул и вчитался в адрес.

– Это здесь. – Хью указал ему направление на карте и вложил ее ему в руки. – Поезжай.

И он поехал.

Кейт подняла голову и прислушалась. Послышалось? Нет, звук раздался снова. Кто-то звонил в дверь. Потом раздался громкий стук, как будто дверь пытались снести с петель, а за ним – голос, зовущий ее по имени.

Оливер.

Паника накрыла ее с головой, но выхода не было, и внезапно она почувствовала, что совершенно спокойна. Похоже, время пришло.

Выбравшись из постели, она оделась и медленно спустилась вниз. Включив свет в прихожей, она открыла дверь как раз в тот момент, когда он уже поднял руку, чтобы в очередной раз постучать. Рука бессильно упала.

Выглядел он ужасно. Даже пугающе.

– Заходи, – пригласила она и отошла, пропуская его в дом.

Оливер опустил голову и последовал за ней в кухню.

– Чай, кофе? – поинтересовалась она, и он пристально взглянул ей в глаза.

– Черт побери, Кейт, что вообще происходит? – спросил он, и она вздрогнула от боли в его голосе.

На секунду она замерла, а затем опустилась на стул.

– Сядь.

– А это обязательно?

– Знаешь, ты выглядишь так, будто вот-вот упадешь, так что лучше сядь.

Он сел. Положив локти на стол, Оливер не сводил глаз с ее лица, а она упорно не желала посмотреть ему в глаза.

– Скажи мне. Прямо сейчас. Пожалуйста.

Кейт кивнула:

– Хорошо.

Она открыла было рот, но тут же закрыла его снова. Смешно – она столько раз проговаривала эти слова и про себя, и вслух, а сейчас будто онемела и не могла произнести ни звука.

Оливер постепенно терял терпение. Если она так и будет молчать еще хоть минуту, то у него точно случится сердечный приступ.

– Кейт, говори уже! – зарычал он.

Она опустила голову.

– У меня синдром истощения яичников, – произнесла она бесцветным голосом. – Не знаю, когда это произошло – пять или шесть лет назад. Я узнала об этом за неделю до того, как ушла от тебя. Поэтому я и ушла – потому что знала, как ты хочешь семью и детей, а со мной у тебя ничего этого не было бы. И никогда не будет.

Несколько мгновений он просто молчал, и смысл ее слов медленно доходил до него.

– И поэтому ты ушла? Вот так просто взяла и ушла? Даже не обсудив это со мной? – Он почувствовал, как в нем закипает гнев, и со всей силы ударил кулаком по столу, вскакивая и отбрасывая стул в сторону. – Значит, ты решила, что если у нас не может быть детей, то и семьи быть не может? Так ты решила? Какое ты имела право сама решать за нас двоих?! – Он перегнулся через стол, приблизив лицо почти вплотную к ней, все еще дрожа от ярости. – Это наш брак, Кейт. Твой и мой. А не только твой. Ты не можешь принимать такие решения за нас обоих.

– А я и не принимала, – все так же бесцветно ответила она. – Это ты так решил.

– Что?

– У тебя тогда была пациентка с таким же диагнозом. И ты вернулся из клиники и сказал, что у нее никого нет и она постарела раньше времени.

«Бедняжка, – сказал ты, – кому она теперь будет нужна?» А ведь она была моложе меня.

С его лица сошли все краски, и он прошептал:

– Кейт, мне просто было ее жаль.

– Я знаю. А я не хотела, чтобы ты жалел меня.

Оливер покачал головой, потрясенный до глубины души:

– Мы могли справиться с этим вместе. Неужели моя любовь настолько мало значила для тебя? Черт возьми, неужели я сам настолько мало значу для тебя, что ты могла вот так просто взять и уйти?..

– Я бы не выдержала, если ты… если бы ты стал жалеть меня. А ты бы обязательно стал. Бедная Кейт, ее даже нельзя назвать настоящей женщиной!

– О, ради бога, даже не начинай! Конечно же ты настоящая женщина.

– Я себя такой не чувствую.

– Зависит от того, с какой стороны посмотреть, – заметил он с тенью улыбки. – Если бы ты была еще более женственной, мое сердце бы этого просто не выдержало и я бы точно умер от инсульта.

– Не надо мне льстить, – все так же бесцветно произнесла Кейт. – Все так и есть. Я как пустая раковина… И мне нечего дать тебе.

Оливер посмотрел на нее с ужасом. Она действительно верила во всю эту чушь. Он только сейчас заметил, насколько она была напряжена – она с такой силой сжала пальцы, что те побелели. Он осторожно накрыл ее руки своими.

– Кэти, не поступай так со мной. С нами, – проговорил он. – Я люблю тебя и всегда буду любить. Я просто не смогу жить без тебя.

– Но ты же хочешь детей. Ты мог бы завести ребенка с кем-нибудь еще…

– Я не хочу детей от кого-нибудь еще! – закричал Оливер, вскакивая. – Я хочу детей только от тебя. – Он заговорил чуть слышно: – Если это невозможно, то я, конечно, расстроюсь, но я не буду чувствовать себя настолько ужасно, как сейчас. Не буду ощущать себя сломленным и наполовину мертвым. Мне нужна ты, Кейт. Без тебя я просто ничто.

– Рано или поздно ты забудешь меня. Ты мог бы жениться на Джуди…

– Да прекрати уже, наконец! – застонал он. – Я не хочу жениться на Джуди! Я уже женат. На тебе. И я люблю тебя. Больше мне никто не нужен, и никогда не будет нужен. Поэтому я и просил тебя остаться – не только на Рождество, а навсегда. Когда я в тот день вернулся домой… Когда я нашел твою записку…

Его голос сорвался, а Кейт отчаянно замотала головой, сдерживая слезы. Она не верила ему, и у него не получается ее уговорить, а что еще он мог сказать?..

Оливер закрыл глаза, не в силах больше смотреть на ее потерянное лицо, и вдруг почувствовал осторожное прикосновение ее руки.

– Оливер…

– Кэти.

Его руки обвились вокруг нее, прижимая к груди, и он тщетно пытался справиться с рвущимися наружу рыданиями. Он должен быть сильным. Должен уговорить ее, убедить…

– Мне так хочется тебе верить, – прошептала она. – Я пять лет пыталась убедить себя, что поступаю правильно, но я так скучала по тебе, так хотела быть с тобой…

Оливер прерывисто вздохнул и крепче прижал ее к себе.

– Глупышка, – прошептал он ей на ухо. – Почему ты не могла просто все мне рассказать?

– Потому что я слишком хорошо тебя знаю. Я думала, что ты начнешь настаивать, чтобы я осталась с тобой, но только из жалости. И я уже представила себе, как ты возненавидишь меня, потому что не дал мне уйти просто из чувства долга…

– Долга? – Он коротко рассмеялся, немного отстранился и полными слез глазами взглянул на нее. – А разве похоже на то, что я делаю все это из чувства долга? Кейт, ты нужна мне.

– О господи, Оливер… Ты тоже очень, очень мне нужен, но я думала, если отпущу тебя, то…

Он снова сжал ее в объятиях, как будто она могла в любой момент исчезнуть.

– Не думай. Просто пообещай мне, что больше никогда, никогда не будешь принимать решения за нас двоих. Пять лет, Кейт! Пять лет мы оба провели в пустоте и отчаянии. Как ты могла так с нами поступить?