Мира Келли - На первую полосу

— Ты в порядке? — спросил Нейт, нежно проводя рукой по локтю Пейтон, который слишком сильно сжимал Клинт.

Пейтон положила ладонь ему на грудь и почувствовала неистовое биение его сердца, его сдержанную ярость.

— Я в порядке. Клинт не стал бы причинять мне боль, — сказала она.

Нейт обнял ее, и она глубоко вздохнула. Пейтон было очень приятно чувствовать его тело, однако сомнения не давали ей покоя — они договаривались действовать совсем не так.

— Я думала, мы должны держаться на расстоянии. Играть роли, чтобы привлечь внимание прессы.

Нейт посмотрел на нее сверху вниз и притянул к себе. Большие карие глаза Пейтон таинственно блестели, в его груди возникло странное ощущение.

— Планы изменились, — заметил он.

В ту секунду, когда этот тип дотронулся до нее, Нейт понял, что сохранить спокойствие не удастся.

— Клинт дал нам великолепный повод. Скажи, чтобы я оставил тебя в покое, — прошептал он.

Пейтон отстранилась от него:

— Ты хочешь сделать вид, что порываешь со мной?

— Нет, принцесса, я не делаю вид, что порываю с тобой. Наоборот, у нас сейчас будет первая публичная ссора. А потом я уведу тебя отсюда, чтобы сделать вид, что мы помирились.

Клинт очень рассердил его, и теперь ему представилась возможность немного поиграть с ним. Нейт улыбнулся удивлению Пейтон, и уголки ее губ тоже радостно приподнялись. Веселость пересилила напряжение, которое минуту назад сковывало все тело.

— А зачем нужно делать вид, что мы помирились? — задорно спросила она.

Нейт наклонился к ней, наслаждаясь жаром ее кожи, и прошептал:

— Скажи мне, чтобы я убирался. Тогда и узнаешь. — Ее глаза расширились, потемнели от его близости. Нейт провел рукой по ее плечу, по узкой лямке черного платья.

Пейтон сложила руки на груди, повернулась к нему боком и прошипела так, чтобы публика услышала:

— Прекрати, Нейт! Уходи отсюда!

— Правда? — Он коротко рассмеялся, потом вздохнул. — Но почему?

Она вздрогнула и ответила:

— Кто-нибудь может заметить.

Чего они и добивались. С каждой секундой все больше взглядов обращалось к ним.

— Интересно, они заметят, как близко я стою? Как долго мы разговариваем? Как тяжело ты дышишь и как покраснела? Думаешь, они заметят, что я хочу тебя… а ты хочешь меня?

Пейтон резко повернулась к нему: ее лицо пылало, губы раскраснелись и припухли, взгляд горел вожделением и гневом.

— Нейт… — начала она.

Он взял ее за подбородок и наклонился к ней:

— Пусть видят, что это не игра.

Она пристально посмотрела на него и ответила:

— Ты только и делаешь, что играешь!

Пейтон, завернувшись в пиджак Нейта, стояла у огромного окна в пентхаусе, смотрела вниз, на огни города, и ждала.

Они вышли из ресторана вместе, держась за руки, и, прежде чем сесть в машину, позволили папарацци сделать фотографии. Затем Нейт держался на должном расстоянии и удовлетворился обсуждением событий вечера. Он был уверен, что уже утром сможет прочесть несколько каверзных статеек о его отношениях с Пейтон Лисc. Она кивала и соглашалась, размышляя между делом о двух открывшихся перед ней путях. Один разумный, другой безумный. Один правильный, другой нет. Вообще говоря, не стоило бы задаваться вопросами. Но когда она смотрела на Нейта, то могла думать только о том, как приятно было бы забраться к нему на колени, провести пальцем по его шее, подбородку, губам…

Фигура Нейта отразилась в темном стекле, его руки легли ей на плечи.

— О чем ты думаешь? — тихо спросил он.

Нейт опасен, поэтому она должна быть крайне осторожна.

— Я радуюсь, что о твоей тайне никто не узнает.

— Да. И во многом благодаря Клинту.

Пейтон вздохнула:

— Я должна была предугадать его реакцию. Предупредить его. Но я просто не подумала о нем.

Нейт осторожно погладил ее по спине, чтобы снять напряжение.

— Он ревнует, — заметил он, а про себя добавил: «И пусть ревнует. Поделом». — Хочет вернуть тебя.

— Возможно. — Пейтон понимала, что на самом деле Клинт придумал себе образ идеальной женщины и просто приписал ей все положенные качества. Она была другой.

— Тогда он не такой идиот. Но ты не хочешь к нему возвращаться, правда? — осторожно спросил Нейт.

Она покачала головой:

— Не хочу.

— Это хорошо. — Его дыхание коснулось ее уха. — Тогда этот вопрос отпадает.

Она задрожала, сбросила его руки и отступила на шаг:

— Мне пора. Завтра у меня занятия. Нам обоим надо работать.

Нейт не обратил внимания на ее слова.

— Если бы ты действительно хотела выйти за Клинта, я не стал бы тебя удерживать. — Его взгляд коснулся ее губы, которую она прикусила, сама того не сознавая. — А возможно, и стал бы.

Он флиртует с ней, играет, как и всегда. Пейтон нервно рассмеялась, а Нейт сделал шаг к ней. Если игра превратится в охоту, ей несдобровать.

— Возможно, ты сердцеед, как о тебе говорят, но ты честный и благородный. Всегда был таким. Но не факт, что газеты напишут о тебе именно в таком ключе. Ты всегда поступал как надо. Я доверяю тебе. Поэтому наша дружба так важна для меня.

Он приблизился еще на шаг:

— Рад услышать, что честность имеет для тебя значение, потому что эта самая дружба…

— Остановись. — Надо было помешать ему, пока не поздно, пока она еще не потеряла все из-за того, что не смогла устоять перед очарованием его голоса и слов. — Давай минуту подумаем об этом.

— Я уже подумал об этом, — спокойно ответил он.

— Послушай, — взмолилась она, — представь себе, что перед нами два пути. Дружба — это широкое шоссе.

Нейт почесал подбородок. Ему было одновременно забавно и неприятно.

— Напомни мне, что я ни в коем случае не должен брать тебя на работу в отдел маркетинга, — улыбнувшись, произнес он.

Пейтон не обратила внимания на его шутливое замечание. Сейчас Нейт казался ей обыкновенным эгоистичным мальчишкой.

— Шоссе длинное и прямое. Красивое. Удобное. Мы могли бы путешествовать многие годы, — слабо продолжала она.

Он кивнул, сложив руки на груди:

— Верно.

— А секс — это тропа в джунглях. Она ведет в никуда. — Увидев, что его губы снова расплываются в улыбке, она запнулась и опустила взгляд. — Конечно, это здорово: согревает, возбуждает, но…

— Ты хочешь отговорить меня?

— …рано или поздно мы подойдем к обрыву и удовольствие кончится.

И ее сердце разобьется о скалы.

— Ты хочешь сказать, что представила меня в роли Тарзана и теперь хочешь избавиться от него?

Пейтон хотела на него рассердиться, но вместо этого улыбнулась и воскликнула:

— Нейт!

А он продолжал:

— У меня в ванной есть кое-что для джунглей. Ты могла бы надеть бикини, а я — разорванную рубашку и набедренную повязку.

Пейтон зажмурилась, изо всех сил стараясь не дать своему воображению помчаться вслед за его непристойными словами.