Норри Форд - Романтичное сердце

— Вы покупать ботинки!

— Именно! — серьезно согласился Мартин. — Только один, для коровы. Средний размер. Муу!

— Glockenspiel, — сказала Вики, припомнив название детской игрушки.

Старик кивнул и стал рыться под прилавком.

— Что бы это ни оказалось, — пробормотал Мартин, — нам придется купить. Не можем же мы позволить, чтобы старина оплошал перед своей женой.

Вики с радостью отнесла бы в отель даже маслобойку. Ведь Мартин явно получал удовольствие от происходящего. Этот день станет первым в их хранилище воспоминаний, драгоценной сокровищнице счастливого брака. Ричард Фэрроу все-таки ошибался насчет Мартина. Он может быть простым, человечным, добрым. Сегодня она наконец увидела перед собой реального человека, а не персонажа из светских сплетен. Старик, ухмыляясь, вылез из-под прилавка и протянул им колокольчик для коровы как раз такого размера, какой им был нужен.

— Молодчина! — закричал Мартин, а старуха так и сияла от счастья.

Дальнейшая прогулка по деревне привела их на скотный рынок, где Вики в порыве восхищенного энтузиазма чуть не купила корову; поэтому Мартин поспешил ей на помощь, что сопровождалось изрядной долей неразборчивой болтовни с обеих сторон, смехом, рукопожатиями и добрыми пожеланиями.

— Представляю, как бы я проходила через таможню с этим милым созданием, — пробормотала Вики.

Они пообедали в ресторанчике рядом с рекой. Им подали длинные хрустящие батоны, начиненные ветчиной, крутые яйца, шоколад, фрукты. После обеда они сидели на солнышке, сонные и отяжелевшие от еды. Они молчали, но это была совсем не та тишина, которая возникала между ними раньше. Это было дружественное, непринужденное молчание.

Мартин задремал. «Бедняжка, — подумала Вики, — он так устал». Она свернула свое пальто и подложила ему под плечо. Трудно смотреть на спящего человека и оставаться равнодушным; обычно возникает либо неосознанное раздражение и желание его разбудить, либо чувство покровительственной нежности к спящему.

Вики привольно растянулась среди цветов, подставляя себя солнышку, и стала наблюдать за мужем. «Вот моя настоящая свадьба, — думала она. — Мы были так счастливы вместе, все барьеры разрушились. Он забыл, что он Великий Мартин, и оставался просто Мартином. Ричард, Ричард, ты был не прав! Рано или поздно я смогу победить. Возможно, теперь все дни будут похожи на этот, ведь нам удалось сделать первый шаг». Она не будила его до тех пор, пока не настало время возвращаться на станцию.

Пока они ждали поезда, он сказал:

— Сегодня был неплохой день. Может, доктора и не такие уж дураки, в конце концов. Мне следует еще немного побездельничать. Это место словно убежище, где можно спрятаться от мира. Везде должно быть так же, Вики.

— Ты на самом деле так думаешь?

— Ну, не совсем. Так быть не может. Когда-то, очень давно, мир повернул не в ту сторону и слишком долго шел по дороге злобы и жадности. Но приятно думать, что еще сохранились такие места. Наверное, они нужны, чтобы отмыть душу от грязи и усталости.

— Какая замечательная мысль. Мартин, мне понравился сегодняшний день. Мы сможем повторить его?

Он тепло улыбнулся:

— Почему же нет?

Когда они зашли в отель, Мартин забрал письма у стойки, затем повернулся к Вики и спросил:

— Тебе бы понравилось, если бы мы поужинали на нашем балконе сегодня вечером? Мы бы спокойно посидели наверху, а потом прогулялись бы к озеру. Как ты считаешь?

— С радостью, — мгновенно ответила Вики.

Он рассеянно улыбнулся и повернулся к стойке, чтобы отдать соответствующие распоряжения.

К ужину Вики наряжалась с особым старанием. Она чувствовала себя сонной и в то же время взволнованной. Пропитанная солнцем и горным воздухом, она радостно предвкушала свой первый вечер наедине с мужем. Она выбрала лимонное кружевное платье, скроенное с обманчивой простотой. Солнце превратило ее кремовую кожу в медово-золотистую. Вики придирчиво изучила себя в длинном зеркале и удовлетворенно кивнула. Когда она прикрепляла к ушам крошечные изумрудные клипсы, то почувствовала, что ее руки дрожат.

Два официанта вкатили огромную тележку, полностью заставив балконный столик, и включили в розетку электрический обогреватель.

— Мадам готова? Мы можем сервировать?

— Одну минутку. Я скажу месье.

Когда Вики прошла к комнате Мартина, чтобы позвать его, то увидела, что он сидит за письменным столом, окруженный грудой писем и газет. Он даже не начинал переодеваться. Девушка тихо окликнула его, и Мартин испуганно поднял на нее глаза.

— Что такое?

— Ужин. Они готовы к сервировке. Ты разве не идешь?

Он нахмурился, глядя на ворох корреспонденции перед собой.

— Скажи, чтобы принесли мне сандвич. У меня много работы.

— Но ты не можешь…

Он раздраженно ответил:

— Что ж, прекрасно. Если нельзя принести сандвич, я обойдусь без него. Я слишком долго отсутствовал — идиоты! — Он с ворчанием схватил верхнее письмо. — Идиоты! Разве можно на кого-нибудь положиться хотя бы на пять минут?

Вики подошла к нему и положила руку ему на плечо:

— Все не может быть так уж плохо, Мартин. Там Ричард и Николсон, и Бейнс. Ты доверяешь им, они знают бизнес изнутри. В любом случае, я уверена, что ты можешь поужинать, а затем продолжить чтение писем.

— Я бы не построил «Кеннеди», если бы откладывал дела или перекладывал их на плечи других. Я должен вернуться завтра. Нет, сегодня вечером. Здесь существует ночная служба, не так ли? Тогда завтра утром, в девять, я буду уже в офисе. В полдесятого я созову совещание. А в одиннадцать тридцать я смогу встретиться с людьми из Манчестера.

— Ты сошел с ума?

Он внезапно вскочил, скрипнув стулом.

— Я сошел с ума, когда оставил мой бизнес в руках некомпетентных людей. Позаботься о сандвичах, будь добра. Я должен спуститься вниз, чтобы заказать себе авиабилет.

Машинально Вики подняла разбросанную почту, расправила письма, аккуратно сложила на столе газеты. Ее вечер был испорчен, но — она скорчила гримаску и философски пожала плечами — она вышла замуж за бизнесмена и должна приспособиться. Она была готова разрыдаться от разочарования, но вместо этого отправилась извиняться перед официантами, умело соорудила сандвичи и стала паковать вещи. Она надела серый камвольный костюм и к моменту возвращения Мартина уже была готова — невозмутимая и деловая.

— Мне упаковать твои вещи?

Он откусил сандвич.

— Спасибо. Мне удалось достать билет на ночной рейс, я уезжаю через час.

Она порывисто обернулась к нему, обхватив руками груду его рубашек.

— Один билет? А как же я?

— Ты? Ах да. Послушай, Вики, мне жаль, что твой отдых испорчен. Я прослежу, чтобы ты не пострадала. Я приглашу твою сестру приехать сюда, и ты, разумеется, можешь остаться до конца месяца.