Люси Уокер - Дом с видом на закат

— Они хотят сообщить всему миру, что с нами все в порядке?

— Да, а также купить кое-какие запасные части для наших джипов. Мы застряли здесь на день или два, Ким. Джип не протянет больше двадцати миль.

Ким выпрямилась.

— Отлично. Ты сможешь изучать свои растения за сараем, а я буду рисовать и делать записи. Все хорошо, что хорошо кончается, потому что мы не будем тратить время зря.

— Куда ты, Ким? — резко спросил Джон.

— Помешать рагу. Я сделала его из разных консервов, но оно не хуже ананасово- джемовой смеси Пека.

Джон бросил окурок на землю, затоптал его и пошел вслед за ней.

— Ким! — позвал он и протянул ей руку.

Она медленно подала свою.

— Ким? — В его глазах застыло какое-то странное выражение, а возможно, и нежность. Они были темно-синего цвета.

— Не говори ничего, Джон.

Их глаза встретились.

— Черт возьми! Мне кажется, что я бессовестно пользуюсь твоим великодушием, ты такая молодая, но очень мужественная девчушка.

Ким подумала, что он может ее поцеловать.

— Вода в котловине теплая, Джон. Как здорово, что она выходит из-под земли.

Он отпустил ее руку и отвернулся.

Только через десять дней Джордж Кроссмен и Стивен вернулись с отремонтированным «лендровером» и запасными частями для джипа Джона.

Эти десять дней были для Ким настоящим праздником, хотя она предпочла не говорить об этом Джону. Ей приходилось вести себя исключительно по-деловому. Это было особенно важно после того, как несколько экземпляров более распространенного вида Duboisia были найдены недалеко от дома. Но, увы, никаких признаков бесценного hopwoodi.

Пока Джон охотился за растениями, Ким рисовала и вела дневник. С каждым днем они все больше приходили в себя после своих приключений. Ни один не упоминал о них. У них были занятия и поважнее.

Когда Джон с рюкзаком за плечами уходил на поиски, Ким перерисовывала в цвете наброски, сделанные для своих личных записей. Приводила в порядок записную книжку с зарисовками интересных, но не представляющих научной ценности растений. Дикий сиреневый гибискус, алый гранат. Эти яркие краски очаровывали Ким.

На пятый день появились Пек и Билл. Пек радостно закричал, увидев их на пороге за утренним чаем:

— Так, значит, для вас все же прозвучали свадебные колокола? Слышали, что вы побывали в пустыне. Что-то вроде медового месяца? — Он от удовольствия хлопнул по колену своей пыльной шляпой. — Надеюсь, из паба счетов не пришло, приятель?

Джон не отреагировал на то, что Пек назвал его приятелем. Он решил не обращать внимания на его болтовню о свадебных колоколах и медовых месяцах, но его злило, что Ким вынуждена выслушивать грубые шутки коренных обитателей австралийской глубинки.

При первой же возможности Джон прижал Пека в уголке и преподал ему правила хорошего тона в нескольких грубых, но отборных выражениях.

— Прости, приятель! — ответил Пек, ничего не понимая ни в манерах, ни в дурном вкусе. — Откуда мне было это знать? Совсем не женаты! А вы не похожи на человека…

Внезапно в тусклых с красными веками глазах старого бродяги появилось озарение. Джон агрессивно выпятил подбородок, и Пек, уловив признаки гнева, покинул поле боя. Ему было не понять саму суть научной экспедиции.

Джон, глядя на узловатые пальцы Пека, тут же пожалел о содеянном и пожелал старику удачи. Неприятности из-за присутствия женщин в экспедиции заключались в объяснениях с другими людьми!

Кладовка, где ночевали Пек и Билл, прилегала к свободной комнате, которой Ким пыталась придать жилой вид. Возможно, чтобы поразить Пека и Билла, ей удалось вымести последний слой пыли. Ким махала старой метлой под аккомпанемент разговора Пека с Биллом. Поэтому Джон отправился на охоту в не очень веселом настроении. Но девушка не могла поверить, что ему мешало присутствие двоих старателей.

Когда она прервала работу, чтобы отереть пот со лба, то услышала свое имя.

— Эта Ким неплохая девчонка, — говорил Пек. — Знаешь что, приятель? Они даже не думают о свадьбе. А я-то решил, что этот Джон хороший парень. Он сегодня чуть не прибил меня за то, что я заговорил об этом. Начинаешь задумываться, как живут некоторые люди.

В ответ Билл только хрюкнул:

— Значит, он не из тех, кто женится. А может, у него уже есть в другом месте девушка. Он просил меня передать весточку какой-то Мэри или что-то в этом роде. Сказал, что ее передадут по радио из паба. Может, он встречается с ними, а не женится?

Ким не стала ждать ответа Билла и вернулась к горшку с рагу, хотя это была забота Пека. Он притащил с собой здоровый кусок мяса кенгуру. Помешивая содержимое горшка, она опять подумала о Майри. Джон отправляет ей послания по радио!

«Встречается с ними, а не женится». То есть у него полно девушек. Неужели это лучше, чем любить всего одну? Майри или любую другую?

И все-таки это должна быть Майри, потому что она красивая.

Пек и Билл провели на старой станции целые сутки. На следующий день они ушли, не сказав куда. Неделю или две назад до них долетел слух о находке. Какой-то парень пришел в город с мешочком золотой пыли. Пек с ухмылкой пожелал им удачи, а неразговорчивый Билл лишь время от времени кивал в знак согласия. Ким и Джон помахали им на прощание, стоя на краю поросшего травой загона, который когда-то был домом для тысяч овец.

— Билл, старина! — начал Пек, когда полуразрушенный дом скрылся из вида и они шли по дороге, размеренно покачивая своими котомками в такт шагам. — Тебе не кажется, что они хорошо смотрелись у того старого дерева, когда махали нам на прощание? Ребятам эта история понравится. Никогда не знаешь, чего ждать от городских! Неплохой он парень. И девчонка тоже, хотя слишком молода для него.

Если у Билла и было какое-то мнение на этот счет, то он не облек его в слова. А Пек этого и не ждал. Он давно решил, что молчание как нельзя лучше подходит Биллу.

Следующие несколько дней в старом доме прошли, как и до прихода старателей. На десятый день появились Джордж Кроссмен и Стивен. Незадолго до их прибытия Джон вернулся со своей ежедневной охоты за растениями. Ким стояла перед домом и, загородив глаза от солнца, смотрела на север.

— Приближается «лендровер», — сообщил Джон, устраивая рядом свой рюкзак и коробку с образцами. — Узнаю звук!

Ким ощутила волнение. Но с ним возникло и мимолетное чувство сожаления. Да, здесь было очень одиноко и пустынно, если бы не аромат диких цветов в воздухе. Но, с другой стороны, в этом старом доме она была счастлива. У них не было ни минуты свободного времени: Джон охотился за своим гербарием на площади в миллион квадратных акров, Ким занималась рисованием.

Джон поглубже надвинул широкополую шляпу и взглянул на Ким из-под полей. На ее лице застыло странное упрямое выражение.