Элен Алекс - Другая жизнь

— Наша свадьба — вопрос решенный, — напомнил Артуро.

— Я знаю, — сказала Камилла.

Артуро затушил сигарету о вазу из-под фруктов, а потом поднялся и стал вышагивать по комнате перед Камиллой, незаметно разминая ноги. Он уже порядком насиделся в этом кресле, поджидая невесту с таким своим сюрпризом.

— Я тебя целыми днями не вижу, — стал рассказывать Артуро, — я целыми днями работаю, а ты пропадаешь на этих дурацких съемках.

О том, что ее драгоценный Артуро целыми днями где-то напряженно работает, Камилла слушала с большим интересом.

— Я скучаю по тебе, — сказал Артуро, — я — твой жених, — напомнил он лишний раз.

Камилла улыбнулась.

— Я хочу ложиться спать по вечерам, пожелав тебе спокойной ночи, — с чувством говорил Артуро, — а по утрам я хочу желать тебе доброго утра.

— Ты мог прекрасно, как и раньше, говорить мне все это через входную дверь, — сказала Камилла, — или по телефону.

— Но я больше не хочу все делать так, как раньше. Мы с тобой уже совершенно взрослые люди, и мы теперь должны все делать совершенно по-другому.

— Что же мы должны теперь делать по-другому? — поинтересовалась Камилла.

— Ты уже выросла. Я думаю, мне не нужно тебе объяснять то, что именно мы должны с тобой теперь делать по-другому.

Камилла взяла себя в руки.

— И все же, — сказала Камилла, — мне хотелось бы это услышать.

Артуро сел перед Камиллой, наклонился к ней поближе и постарался вложить в свой голос как можно больше силы и загадочности.

— Я думаю, что теперь у нас должна быть какая-нибудь тайна, — сказал Артуро, — о которой никто не должен знать.

Этажом ниже дедушка Ичи выключил все свои телевизоры и напрягся: наверху была какая-то подозрительная тишина. Правда, дедушка Ичи и так не услышал бы то, что ему было нужно, слишком уж крепкие и звуконепроницаемые стены и потолки сейчас строят в этих многоэтажных домах.

Но чуткий дедушка Ичи все равно остро чувствовал, что наверху было что-то не так.

— И что же это у нас будет за тайна такая? — спросила Камилла.

Артуро выпрямился.

— А нашей тайной будет эта наша дверь, — с чувством сказал Артуро.

Он указал в сторону новой, только сегодня встроенной двери.

— Чем же нам поможет эта наша дверь? — поинтересовалась Камилла.

Артуро опять наклонился к Камилле.

— Теперь мы с тобой будем гораздо ближе, — тихо сказал Артуро.

Этажом ниже дедушка Ичи с большим стетоскопом в руках влезал на всевозможные тумбы и шкафы и выискивал наиболее чувствительные и звукопроницаемые места на своем крепком потолке. Что-то творилось наверху, в квартире у его ненаглядной внучки Камиллы, а он ничего не знал.

А в квартире наверху достойная внучка дедушки Ичи Камилла сказала своему названому жениху Артуро, что на сегодня, пожалуй, хватит тайн, она очень устала и хочет спать.

— Но, я надеюсь, — снисходительно поинтересовался Артуро, — я тебя не сильно напугал?

— О нет, — с улыбкой сказала Камилла, — я же прекрасно понимаю, что у нас с тобой должна быть хоть какая-то тайна.

— И я даю тебе время на осмысление этой нашей тайны, — сказал Артуро, — а завтра мы продолжим с тобой этот разговор.

— О да, — сказала Камилла, — завтра мы с тобой, конечно, продолжим этот разговор.

И Артуро нежно пожелал дорогой невесте спокойной ночи и вежливо удалился в свою квартиру. Он был ответственен за свою невесту, она должна была осмыслить их новую тайну, он не мог ее сразу так пугать.

Дедушка Ичи, вывернув голову на своем балконе, увидел, что в квартирах наверху погас свет, а это значило, что все живущие над дедушкой Ичи спокойно легли спать и больше ничего такого необычного там происходить уже не будет. И дедушка Ичи теперь тоже мог спокойно лечь спать.

И никто из любопытных родственников Камиллы так и не увидел, что через неопределенное время в квартире Камиллы вновь зажегся свет. И Камилла нашла в телефонных справочниках адреса и телефоны некоторых строительных фирм, и одна из таких фирм за удвоенную цену согласилась прислать к Камилле на дом своих работников прямо сейчас.

И эти работники глубокой ночью тихо разобрали новую дверь между квартирой Камиллы и квартирой ее самоуверенного жениха Артуро. А образовавшийся проход в стене между квартирами они заложили обыкновенным кирпичом.

Проснувшийся утром в прекрасном настроении Артуро заботливо сварил на двоих крепкий кофе и, напевая самому себе какую-то бойкую жизнеутверждающую песенку, двинулся к своей невесте. Ведь он должен был поскорее увидеть свою прекрасную невесту во всей ее утренней красе и трепетно пожелать ей доброго утра.

Жестоко обиделся гордый Артуро, увидев прямо перед своим важным и самоуверенным носом проход, наспех заложенный крепким кирпичом, со следами и разводами уже надежно высохшего цемента.

На следующий день снималась последняя сцена между Дагом Хауэром и Камиллой. Хотя на киностудии братьев Тернеров никто не был на сто процентов уверен в том, что эта сцена будет последней.

И на этот случай с Дагом Хауэром была заключена дополнительная договоренность, что если на киностудии братьев Тернеров еще что-нибудь придумают, то о новых съемках с ним будет обговорено позже.

Знаменитый Даг Хауэр вошел в положение знаменитой киностудии братьев Тернеров. На этой киностудии все было несколько иначе, и он уже немного к этому привык.

Я тоже уже привыкла, что знаменитый на весь мир Даг Хауэр был в это лето так близко от меня. Всего на расстоянии нескольких шагов.

Сцену снимали возле бассейна. Камилла со своим дедушкой по фильму должна была завтракать на улице за легким столиком у полупрозрачного навеса и вести с ним невесомый философский разговор.

— Завтра этот день уже перейдет в разряд воспоминаний, — говорил по тексту Даг Хауэр Камилле, — и от него останется только лишь эта пустая чашка из-под кофе. Только лишь эта чашка перейдет в завтрашний день именно такой, какая она есть сейчас. А мы, а мы завтра будем уже совсем другие.

Камилла по тексту улыбнулась.

— Не бойся взрослого мира, ступай в него, ничего не страшась, — сказал по тексту Даг Хауэр. — Ведь взрослые — это разочаровавшиеся в жизни дети, а дети — это взрослые, которые думают, что у них еще все впереди.

И Даг Хауэр откинулся на спинку стула и умопомрачительно затянулся сигаретой. Присутствующие на съемках зрители еле побороли здоровое желание ему поаплодировать.

— Я видел, как ты пару раз взглянула на нашего садовника, — сказал по тексту Даг Хауэр.

Камилла по тексту сильно вздрогнула.

— Человек, как минимум, должен быть тебе хоть сколько-нибудь интересен внутренне, одних только взглядов для счастья мало, — сказал Даг Хауэр не по тексту. — Быть может, в душе ты не совсем согласна выходить замуж за своего жениха прямо сейчас, тебе нужно время осмыслить то, что происходит с тобой?