Люси Уокер - Незнакомец с севера

— Да, правда, я этого не могу отрицать. Просто все как-то странно получается. Он приехал, начал всем распоряжаться, прошло всего несколько дней, а он уже ведет себя здесь как хозяин. Как будто ранчо принадлежит ему. — Она грустно усмехнулась. — А ты знаешь, что он записал меня вместе с рабочими в список для выплаты зарплаты? Да, так и написал — «Д. Мередит, расценки сезонные». Так что я уже не мисс Джеральдина Мередит, потомственная владелица «Янду».

Билл расхохотался:

— Он просто хочет, чтобы у тебя были деньги на карманные расходы, вот и все, мисс Джерри. Иди поешь и ложись спать, ни о чем не волнуйся. Нам всем надо хорошенько выспаться, а утром ты посмотришь на все по-другому. Вот увидишь, как он умеет обращаться со своими ковбоями, да и со скотиной. А мне пора везти нашего командира домой, в усадьбу, так что я лучше пойду, а то он меня загрызет.

И ковбой пошел обратно, в лагерь, где Джим Конрад объяснял, что каждый должен будет делать завтра с утра. Через несколько минут Джерри увидела, как он уезжает на грузовике, за рулем сидел Билл. Ей, Джерри, он не дал на завтра никакого конкретного задания и даже не попрощался перед отъездом.

Все это происходило перед ужином. Саймон единственный отреагировал на отъезд Джима.

— Знаешь, иногда дядя меня просто достает, — томно сообщил он Джерри. — Надо же — поехал обратно в усадьбу, чтобы Лулу, видите ли, не было страшно одной!

— Но он правильно делает, — с упреком заметила ему Джерри. — Ведь Лулу же осталась там совсем одна.

— Да в любом доме от залива до озера Эйри женщины остаются дома одни, и ничего. Нет, тут дело в другом. Мне кажется, ему просто приглянулась Лулу. Она так наряжается…

— Саймон, — сказала Джерри так резко, как только могла. — Мне кажется, ты его ревнуешь.

— А ты что, разве не ревнуешь?

Джерри с возмущением посмотрела на нахального мальчишку:

— Кого к кому? И с какой стати?

— Ну… не знаю. Но все эти ее наряды, непонятно, чего она так расфуфыривается. И еще знаешь что? Мне ужасно нравится, когда дядя улыбается, а это так редко бывает. Только когда он разговаривает с Лулу. Жалко.

— Давай не будем больше сплетничать про Лулу и твоего дядю.

— Ну ладно, хорошо, чего ты так разозлилась, Джерри? Хочешь, пойдем со мной на рыбалку вечером? Я тебе одолжу леску. И удочку могу тебе сделать, если хочешь. Хочешь?

— Хорошо, Саймон, идем. С удовольствием порыбачу.

На самом деле Джерри была не очень умелым рыбаком, но ей нравилось сидеть по вечерам с удочкой на берегу речки, когда луна, мерцая, восходила из-за ветвей огромных эвкалиптов. Ей нравились запахи ночного леса, прелой листвы, нравилось смотреть на неподвижную воду под звездным небом. А рыбачить с хорошим другом, таким, как Саймон, означало покой и тишину и возможность погрузиться в свои мысли. К тому же ковбои у костра начнут, как всегда, рассказывать свои истории, всякие небылицы, и дамское общество будет их стеснять.

Мужчины расселись вокруг костра, закурили свои сигары, один взял в руки концертину [3] Концертина — шестигранная гармошка. и заиграл. Джерри с Саймоном в это время спускались вдоль русла небольшой речушки в лощину, осторожно пробираясь между камнями. Еще до ужина Саймон обнаружил два хороших крепких камня на берегу. Со своей поразительной, старомодной заботливостью он усадил Джерри на один из этих камней, закинул ей удочку, прицепив леску к концу длинного зеленого прута, а сам отошел на пару десятков ярдов и уселся на другом месте.

— У тебя за спиной пень, Джерри, можешь на него опереться, когда устанешь, — сказал он. — А если у тебя леска запутается, крикни мне, я помогу.

Сердце Джерри потеплело — Саймон был единственным человеком на всем белом свете, кто заботился о ней. Странно, что этим человеком оказался худенький восьмилетний мальчик, приехавший с далекого севера, племянник Джима Конрада.

Она сидела на берегу в дремотной тишине, опустив леску в воду. По доносившимся до нее время от времени всплескам чуть ниже по речке она догадывалась, что Саймон поймал очередную рыбу. Джерри тоже хотела поймать хотя бы пару рыбок, чтобы не ударить в грязь лицом перед мальчиком, но была довольна и тем, что можно было просто тихо сидеть, любоваться отражением звезд в траве и слушать далекие звуки концертины из лагеря ковбоев. Она поняла, что поплавок ее за что-то зацепился и лежит на дне. Надо было вытянуть леску и снова закинуть ее подальше, чтобы не возвращаться в лагерь с пустыми руками.

Саймон осторожно подкрался к ней:

— Как дела, Джерри?

— Отлично. Правда, я пока ничего не поймала, но мне очень нравится здесь сидеть.

Саймон сам вытащил ее леску и снова закинул в речку.

— Надо время от времени закидывать удочку заново, Джерри, потому что наживка тонет и лежит на дне, а там рыба не клюет.

— Хорошо, Саймон. Сделаю, как ты говоришь. Ты такой знаток.

— Это уж точно! — откликнулся Саймон. — Я сегодня днем поймал уже пять штук и после ужина четыре.

— Иди тогда дальше ловить, раз ты такой молодец. А я просто хочу посидеть и подумать.

— Подумать? — изумился Саймон. — А что толку думать? Это тебе не поможет рыбу ловить.

Но Джерри наслаждалась звяканьем колокольчиков на лошадях, приглушенными звуками гармоники, чистым ночным воздухом и неподвижной водой.

Через некоторое время — сколько прошло — час, два? — раздался ритмичный стук копыт — от усадьбы кто-то ехал верхом в их сторону. Вскоре Джерри услышала мужской голос из лагеря. Вот совсем близко раздался тяжелый топот ковбойских сапог по берегу ручья. Он приближался. Джерри подняла глаза и увидела темный силуэт Джима Конрада, стоявшего у нее за спиной.

Он присел на берег рядом с ней.

— Как рыбалка? — спросил он без интереса.

— Это вам лучше спросить у Саймона, — тихо ответила Джерри. — Он у нас единственный добытчик.

— Давай я подальше закину тебе леску.

Джим взял у нее из рук удочку и быстро выдернул леску из воды. Потом сложил ее аккуратными кругами.

— У тебя же здесь наживки нет, — удивился он. — Джерри, только не говори мне, что ты не умеешь ловить рыбу.

— Да я на самом деле и не собиралась ее ловить, — ответила она. — Саймон уже много поймал. — Она должна говорить спокойно, так, словно утром ничего не произошло.

Джим положил удочку вместе со скрученной леской на землю, сел и, вынув из кисета табак и папиросную бумагу, принялся скручивать сигарету. Потом он утрамбовал табак подальше в патрон сигареты спичкой и протянул ей.

— Это тебе, — сказал он.

Джерри почти не курила, но сейчас, как ей показалось, было самое подходящее время, чтобы раскурить самодельную папироску.

Джим дал ей прикурить. В огне вспыхнувшей спички она успела увидеть его глаза — два темных провала.