Оливия Трейси - Ласковый огонь

— Давай сделаем это немедленно, — тихо отозвалась Сильвия. — Знаешь, чего мне хотелось бы сейчас больше всего на свете? Оказаться вместе с тобой в том самом месте на берегу океана, где ты учил меня не бояться огня. Жаль только, что оно далеко отсюда…

— Тот самый пляж действительно далековато, — прошептал Оскар. — Но ведь он не единственный на свете. Я знаю место, где мы будем совсем одни. Отсюда до побережья всего сорок минут езды. И если мы отправимся туда немедленно, то успеем еще до того, как солнце склонится к закату.

Легкий ветер, дующий с океана, подхватил широкий подол голубого платья Сильвии, словно нарочно стремясь продемонстрировать кому-то совершенство точеных ног юной танцовщицы. Впрочем, Оскар заранее знал, что возможность любоваться ими в этот час будет лишь у него одного. Он встал перед ней на колени и припал горячими губами к гладкой коже ее живота, еще не успевшей покрыться загаром и потому особенно нежной.

Они избавились от одежды так быстро и нетерпеливо, словно не были вместе целую вечность и теперь стремились устранить это единственное препятствие, мешавшее полнее ощутить друг друга. Океан встретил обнаженные тела мужчины и женщины с привычной лаской старого друга. Вода и впрямь стала для них родной стихией, навек соединившей их сердца и души. Тонкие руки Сильвии обвились вокруг мускулистой шеи Оскара, их губы встретились и слились в долгом поцелуе, заменяющем тысячу слов.

Когда Оскар, опьяненный страстью, на руках вынес Сильвию на берег, солнце уже приближалось к полоске горизонта, где небо соединялось с океанской гладью. Красноватые блики скользили по волнам, отбрасывая нежно-розовый отблеск на тела влюбленных, распростертые на песке.

Обладание друг другом все еще казалось им невероятным чудом, посланным свыше.

— Оскар, я теперь совсем не боюсь огня, ты излечил меня от этого страха, — с трудом переведя дыхание и чуть отстраняясь от него, прошептала Сильвия. — Но ты вселил в меня новый страх.

— Что за ерунда, Сильви? — с трудом возвращаясь в реальность, промолвил Оскар.

— Это страх потерять тебя, — вполне серьезно ответила Сильвия. — Это проходит только тогда, когда ты со мной, целиком, без остатка. Ну… ты понимаешь?

— Где уж мне понять, малышка, — тихо засмеялся Оскар, покрывая поцелуями ее запрокинутую шею и прелестную упругую грудь. — Но, знаешь, этот страх я готов лечить вечно. Я все еще сам не могу поверить, что ты моя и что всего несколько дней назад я не знал тебя. Ты моя любовь и моя жена.

Голова Сильвии кружилась от прикосновения его сильных рук. Его губы были чуть солоноватыми на вкус от океанской воды. Когда напряжение и страсть влюбленного мужчины достигли предела, он перевернулся на спину и, легко приподняв над собой ее тело, соединился с ней в исступленном порыве. Потом они долго лежали в сумерках на разогретом солнцем песке и слушали мерный шум прибоя. На глазах у Сильвии выступили слезы. Впервые за долгое время она плакала от счастья.

Неделю спустя Сильвия обвенчалась с Оскаром в той самой маленькой церкви, куда совсем недавно она с Барбарой и Кейтом ходила на рождественскую службу. Все присутствовавшие на церемонии отмечали необыкновенную красоту невесты. Изящное маленькое платье из белых кружев, выбранное ею вместе с Оскаром накануне в одном из сиднейских бутиков, великолепно контрастировало со смоляными локонами, уложенными в высокую прическу и украшенными розовыми цветами. Теми самыми, что росли у водопада. Произнося слова супружеской клятвы, молодые заметно волновались. Подставляя палец для обручального колечка, Сильвия заметила, что пальцы ее любимого доктора дрожат от волнения.

Очевидно, даже психотерапия не знает средства от любовной лихорадки, подумала она и загадочно улыбнулась.

Телефон в маленькой изящной сумочке невесты затрезвонил как раз в тот момент, когда молодые садились в машину Оскара для того, чтобы отправиться в ресторан.

— Сильви, доченька, ты помнишь, что мы ждем вас с Оскаром для того, чтобы здесь, в Берлине, устроить настоящее торжество? — прозвучал в трубке голос Марты. — Кстати, Ульриха в Берлине пока так никто и не видел. Впрочем, полагаю, искать его — это уже дело полиции. Кстати, тебе не кажется все же, что твой поступок несколько легкомыслен?

— Мамочка, мой брак — это самый трезвый и серьезный поступок в моей жизни, — ответила Сильвия. — Считай, что я кинозвезда, которая долго мечтала об Оскаре и наконец-то его получила.

В этот момент синий «фольксваген» тронулся с места, и она машинально нажала на отбой.