Френсис Дикинсон - Притяжение

Оседлать бычка было действительно не просто из-за гладкой, скользкой спины, и первая попытка Сэнди закончилась неудачей.

— Эй, неужели никто не поможет девушке? — раздраженно бросила она в зал.

Несколько джентльменов рванулись было ей на помощь, но были остановлены суровыми взглядами жен, так что в роли спасителя пришлось выступать Рику.

Взгромоздившись наконец на бычка — нечего и говорить, что платье при этом задралось еще выше, к восторгу сильной половины зрителей и негодованию слабой, — Сэнди взяла в левую руку микрофон, а правой оперлась о шею животного.

— Что будете исполнять, мисс? — поинтересовался Рик.

Она шепнула ему что-то на ухо.

— Прекрасный выбор. Итак, время пошло. — Он ткнул пальцев в выбранную Сэнди мелодию, и на экране зажглись цифры отсчета времени — 0:00.

В тот же момент бычок ожил: ноги его задвигались, спина заходила вправо-влево, голова затряслась, а глаза вспыхнули красным светом.

Не ожидавшая такого сюрприза Сэнди покачнулась и едва не выронила микрофон.

— Что еще за чертовщина!

— Эй, в песне таких слов нет! — крикнул кто-то из зала.

Между тем бычок двигался все активнее, то вскидывая широкий круп, то чуть ли не падая на колени.

— Бац, бац, — пропела Сэнди. — Меня мой милый подстрелил…

В этот момент Буффало Билл опустил зад, рука певицы потеряла опору, сама она резко откинулась назад, подпрыгнувшие груди едва не вылетели из лифа, а ноги взлетели выше головы…

— О! — в один голос выдохнул зал.

Трудно сказать, что бы еще увидели зрители, если бы парни в бабочках, не подхватили падающую Сэнди, в результате чего все закончилось почти элегантно.

— Сорок две секунды! — торжественно объявил Рик. — Наш первый рекорд. Мисс Уотерс, позвольте вручить вам памятный приз. И не успела отважная наездница сказать хоть слово, как на ее голову водрузили ковбойскую шляпу.

К этому моменту по меньшей мере половина зрителей уже едва держалась на ногах от смеха.

— Не хочешь рискнуть? — Джейсон подмигнул Линде.

— Боюсь, на фоне Сэнди я буду выглядеть слишком бледно.

В зале снова зазвучала музыка.

— Потанцуешь со мной? — Джейсон перекинул пиджак через спинку стула и, взяв Линду за руку, увлек ее на середину зала.

— Ты еще и танцуешь!

— Во мне вообще скрыта масса талантов. — Он крепко обнял ее правой рукой.

Интересно, чувствует ли Джейсон, как бьется мое сердце, подумала Линда. Его бедро прижалось к ее ноге, и она ощутила исходящий от него жар страсти. В темных глазах вспыхнуло пламя, готовое перекинуться на нее и спалить дотла.

— На нас смотрят.

— Ну и пусть, — беспечно ответил он.

— Но люди подумают…

— Что?

— Сам знаешь…

— Что я хочу тебя? — Он улыбнулся. — В таком случае они будут правы.

Она тоже хотела его. Хотела так, что могла бы отдаться ему прямо здесь, на виду у десятков людей.

— Я больше не могу, — хрипло сказал он. — Поцелуй меня. Скорее.

Поцеловать его? Это было бы настоящим безумием. На них смотрят. И вообще…

Видя ее нерешительность, Джейсон наклонился и приник к ее губам.

Линда закрыла глаза. Какие мягкие, какие сладкие у него губы… Но за мягкостью ощущается сила, а за сладостью — пьянящая горечь страсти.

— Нет. — Она отстранилась. — Не здесь.

— Уйдем?

— Да.

Дверь захлопнулась. Джейсон повернулся, и у Линды перехватило дыхание. Никто и никогда не смотрел на нее с такой опаляющей страстью. И при этом он умело контролировал свои эмоции, на что способны только те, кто любит по-настоящему.

Дрожь пробежала по ее телу. Линда знала — ее ждет небывалое наслаждение, и она была открыта для любви, готова не только брать, но и отдавать.

Джейсон шагнул к ней и, остановившись в нескольких дюймах, протянул руку и провел пальцем от подбородка до груди. Ее соски мгновенно напряглись, натягивая тонкую ткань платья.

Стон слетел с ее губ. Линда взяла его руку и положила себе на бедро. Тело уже звенело в ожидании ласк, и каждое прикосновение отзывалось новым выбросом в кровь адреналина.

Джейсон покачал головой.

— Пойдем в спальню.

Она кивнула.

— Веди.

В небольшой спальне почти не было свободного места. В единственное окно заглядывала желтоватая луна. Джейсон хотел задернуть шторы, но Линда остановила его.

— Не надо.

Остановившись перед окном, словно назло любопытному ночному светилу, она медленно, как будто дразня кого-то, стащила через голову платье и осталась в тонких шелковых трусиках.

Джейсон, хотя одежды на нем было куда больше, тоже успел избавиться от лишнего и теперь как зачарованный смотрел на Линду, которая напоминала прекрасную, посеребренную лунным светом статую.

В комнате воцарилась тишина, нарушаемая только биением двух сердец.

— Сегодня главной буду я, — сказала Линда, когда Джейсон наконец очнулся и протянул к ней руку.

— Повинуюсь.

— Ложись.

Джейсон лег.

— Надеюсь…

— Молчи. — Линда пресекла его попытку приподняться, положив руку ему на грудь, и сама села на край кровати.

Он глухо застонал и потянулся к ней, жадно ощупывая налитые, словно спелые груши соком, груди. Она наклонилась, позволив ему вкусить их сладость и насладиться ароматом.

Чувствуя, как центр желания начинает смещаться ниже и ниже, Линда развела ноги и, опершись на плечи Джейсона, перекинула через него ногу.

Он ласкал ее все настойчивее, и она закрыла глаза, целиком отдаваясь восхитительным ощущениям, рожденным этими волшебными прикосновениями. Его губы и руки были, казалось, повсюду, как будто он превратился в некое сторукое и стогубое существо, созданное специально для любовных утех.

Она почти не почувствовала, как он стащил с нее трусики, и лишь задрожала еще сильнее, когда его напрягшаяся плоть соприкоснулась с влажными складками у нее между ног.

— Лин, — прохрипел он. — Я больше не могу.

В следующий момент тела их соединились, сплелись и забились в бешеной пляске, приближая восхитительный миг высшего наслаждения.

Стив Куинн сдержал слово и позвонил сам.

— Есть информация, — деловито сообщил он. — Не буду говорить, чего мне это стоило, но…

— Я сейчас приеду, — перебил его Джексон. — Буду через десять минут.

— Нет, только не здесь, — забеспокоился Стив. — Приходи к часу в «Грейт-фоллз». Там в это время почти никого не бывает, так что нам не помешают.

— Хорошо, буду. — Джейсон закрыл телефон. Утром, уехав от Линды, он заглянул к родителям и сейчас все еще находился под впечатлением этого визита.

Его отец и мать прожили вместе сорок один год, но и пройдя столь долгий и отнюдь не усыпанный розами путь, сохранили удивительную свежесть чувств, нежность друг к другу и трогательную заботу. Глядя на отношения мужчин и женщин в начале двадцать первого века, трудно было поверить в то, что можно прожить без измен, склок, дележа имущества и детей, жалоб на загубленную молодость и финансовых претензий.