Паула Роу - Бесценное наследство

Он не извинился, но она этого и не ждала. Вряд ли стоит ждать от мужчины, подобного Чейзу, извинений за поцелуй. Наверное, он целовался со многими женщинами. С сотнями. Тысячами. «Неужели я ревную?»

Итак, что удалось разузнать за сегодняшний вечер? Чейз Харрингтон превосходно целуется. У него было нелегкое детство. Он — скрытный человек. Он потратил миллион долларов на предсмертное желание ребенка, который много значит для него.

— Когда ты уезжаешь из Вашингтона? — спросила она наконец, нарушив тишину.

Чейз с любопытством посмотрел на нее:

— В понедельник утром. А что?

— Приходи ко мне на ужин завтра. Если у тебя нет других планов.

На этот раз он слегка нахмурился:

— После всего, что случилось сегодня, ты приглашаешь меня на ужин?

Ванесса повела плечами, благодаря Бога за то, что он смотрит на дорогу.

— У меня такое ощущение, что ты не часто ешь домашнюю еду.

— Чаще всего ужинаю в ресторанах.

— Ну… Ресторанного качества не гарантирую, но мне говорили, что запеченный ягненок у меня получается очень вкусно. Конечно, если ты не испугаешься общества двух беспредельных близняшек.

Когда они остановились на светофоре, он повернулся к ней, и она снова попала в плен его глубокого взгляда.

Большую часть времени он был «обаятельным и очаровательным», и это удавалось ему так же легко, как непринужденно носить дорогой костюм от известного дизайнера. Наверное, он сам не понимает, какой сногсшибательный эффект имеет его улыбка. Хотя если вспомнить их приключение в гардеробной…

«О боже, надо перестать думать о невозможном». Ничего не выйдет. Он живет в Нью-Йорке. Она — работающая мать-одиночка, которая отказалась от светской жизни и от всех преимуществ, которые могут дать деньги. Насколько надо быть безумным, чтобы согласиться на ужин в компании двух непредсказуемых детей?

«Итак, Нэсс, подумай хорошенько. Он никогда не заговаривал об отношениях, да и тебе они ни к чему». Но это не означало, что она не может просто насладиться моментом.

О да, его лицо и тело достойны наслаждения. Он такой… такой мужественный. Он — мужчина во всех смыслах этого слова, такой широкоплечий и грубоватый. Кажется, сексуальность просто льется из него через край. Он совсем не похож на интеллигентного Дилана, который был раздираем неуверенностью в себе и постоянно нуждался в одобрении и толчках вперед.

С Чейзом Харрингтоном можно забыть обо всем. Ни о чем не думать и ничего не анализировать. Пожалуй, он тоже ищет подобных отношений.

— Что? — неожиданно спросил Чейз, бросая на нее беглый взгляд, и Ванесса поняла, что все это время разглядывала его в упор.

«Замечательно!»

— Это просто ужин, — заверила она его и заодно себя.

— Если жизнь меня чему-то научила, так это тому, что редко бывает все так просто, как нам хотелось бы думать.

— Ладно. Тогда не приходи.

— Но я не сказал, что не хочу.

— Так чего же ты хочешь, Чейз?

Он посмотрел на нее, но в темноте она не смогла понять его выражения.

— Я хочу поужинать с тобой завтра вечером. Спасибо за приглашение.

— Отлично.

Воскресным вечером Чейз надел джинсы, белую рубашку с расстегнутым воротником, синий джемпер и длинное пальто. Теперь он был гораздо более похож на одного из парней, живущих по соседству, нежели на владельца миллиардного состояния. Он показал бутылку:

— Я привез вина, хотя не уверен, что ты пьешь.

— Почему бы нет? Проходи.

Он кивнул на дочку, суетящуюся у нее на руках:

— Это Эрин или Хезер?

— Эрин. Обычно она — само спокойствие.

Звонкая дробь их шагов по лестнице эхом разливалась по ее телу, дрожащему от предвкушения. Предвкушения чего? Другого поцелуя?

Чейз закрыл за собой дверь, снял пальто и повесил на свободный крючок.

— Очень вкусно пахнет.

— Запеченный ягненок, — бросила Ванесса через плечо, подходя к Хезер, которая мирно играла погремушкой в манеже. — С овощами и хлебом. Пойдет?

— Отлично. Хочешь, я подержу Эрин?

Она смутилась, но быстро взяла себя в руки:

— Да, конечно.

— Я вырос среди детей и не раз держал малышей на руках.

Она протянула Эрин, которая цепко на него смотрела.

— Ма! Куся! — раздался из манежа голос Хезер.

— Скоро будем кушать, дорогая, — подтвердила Ванесса, наклоняясь, чтобы погладить малышку по голове. — Сейчас накрою на стол, хорошо? Все в порядке, Чейз?

— В порядке.

Улыбаясь, Чейз проследовал за Ванессой на кухню. Эрин молчаливо сидела у него на руках. Боже, малышки такие теплые! Они словно состоят из тепла. Шоколадные кудряшки прыгают вокруг ее лица, как у сестры. Но если Хезер спокойно играет в манеже, Эрин смотрит внимательно и нахмуренно, когда он пытается ей улыбнуться.

Сердце Чейза сжалось от воспоминаний. Сумасшедшая счастливая семья Митча. Они приняли его без осуждения и лишних расспросов. На протяжении долгих месяцев он смертельно боялся того, что овдовевшей матери Митча он надоест и она выкинет его из дома, поэтому делал все, чтобы этого не случилось.

Он мыл, стирал, убирал, присматривал за младшими. И только год спустя страх начал отступать.

Они так и не выгнали его. Он сам ушел — через много лет.

Эрин продолжала смотреть ему прямо в глаза.

Свой пронзительный взгляд она унаследовала от матери. И еще от нее же ей досталась ее горделивая осанка, молчаливый знак превосходства. Это выглядело так мило!

— Будешь крутить парнями как захочешь, — мягко сказал он.

Она засунула палец в рот, переводя взгляд на маму.

— Эх, похоже, ты все еще не втерся ей в доверие, — улыбнулась Ванесса, доставая хлебный нож.

— Игра только началась. Я люблю вызовы.

Ванесса достала широкое блюдо и положила на него разрезанный ростбиф.

— Хватит того, что она не кричит.

— Это точно.

Ванесса рассмеялась, и их глаза встретились. «Дунбар был полным идиотом». Кем же надо быть, чтобы бросить беременную женщину и проигнорировать новость о детях?

— Если ты и дальше будешь ее так сжимать, она все же не выдержит.

— Что?

— Видимо, ты подумал о чем-то очень неприятным, если так хмуришься.

— А, да.

Ванесса выдержала некоторую паузу.

— Расскажи мне о чем-нибудь.

— М-м-м? — Он продолжал улыбаться Эрин, но девочка отказывалась поддаваться его обаянию. Очень чувствительный ребенок.

— Почему ты не женат?

Чейз застыл от удивления.

— Ну, тебе ведь тридцать два года, ты богат, красив, — сказала Ванесса с чуть заметным смущением. — Очевидно, любишь детей…

— Женитьба меня не интересует.

— И по какой причине?

— Она бесполезна, даже если обойти стороной финансовую сторону дела. Зачем все усложнять?

— Ого! — выдохнула она. — Говоришь как моя сестра. За исключением того, что чужие разводы приносят ей деньги.